Гильдия. Трилогия
Шрифт:
Потерявший надежду Ралидж обернулся и увидел, что путь к отступлению отрезал второй «хобот», потоньше.
И в этот миг развязался узел на плаще. С невысокого плоского камня скатился желтый бочонок – прямо к ногам Ралиджа!
Сокол подхватил бочонок, увернулся от подобравшегося почти вплотную «хобота» и спросил через плечо:
– Думаешь, пора? Да, Заплатка?
Ответа Ралидж не ждал. И без ответа все было ясно: Шенги оплетен серым «удавом», Айфера тварь повалила и тащит к границе песка, Нитху щупальце ухватило
Все это Ралидж окинул быстрым взором, а руки уже размотали промасленную веревку, закрепленную на днище бочонка. Прыжок мимо серой твари к разметенному, но еще не погасшему костру – и веревка загорелась.
Сокол поспешно кинул бочонок прямо в неотвязный «хобот». Серая труба замерла, почувствовав тяжесть добычи, а затем заскользила назад, к панцирю.
Ралидж, ненадолго забытый врагом, в три прыжка очутился возле визжащей девочки, которую тварь волокла за ногу к песчаному прибою. Вцепился в щупальце обеими руками, уперся ногами в обломок прибрежной скалы и задержал страшное скольжение!
Краем глаза увидел, что конец толстой трубы нырнул под край панциря... И ничего не произошло! Веревка погасла? Ну, тогда все, конец...
Но эти мысли не заставили Сокола выпустить из сведенных судорогой рук тугую серую плоть хищника. Он сдерживал врага, вцепившись в него намертво, чувствуя соленый вкус крови во рту, пока до него не донесся звук глухого удара. Обернулся и увидел песчаные волны, плеснувшие вокруг монстра, и широкую трещину через весь панцирь.
«Хобот» разом обмяк, тупо уткнулся в песок. Девочка попыталась встать, но со слезами опустилась на камни.
«Дай посмотрю, что с ногой...» – хотел сказать Ралидж, но легкие вытолкнули через горло только сипение.
Айфер, освободившись из объятий чудовища, встал на четвереньки, помотал головой. С трудом поднялся на ноги и хрипло спросил:
– Мой господин цел?
– Мне лучше, чем ему, – так же хрипло отозвался Ралидж и кивнул в сторону мертвого монстра, который медленно тонул в желтой пучине.
– А чего это он сдох?
Сокол потрогал горло и, чувствуя, что голос становится прежним, ответил:
– Это он от смеха лопнул, глядя на нас. Потешно мы тут корячились...
И встал на колени перед девочкой, продолжавшей тихо плакать.
Подошел Шенги. Сел рядом, вонзил в песок когти, что-то счищая, и спросил устало:
– Что с ней?
– Простой вывих, сейчас вправлю.
– А что с Дайру? – так же тускло спросил Охотник. Не дождался ответа. Расширившимися глазами оглядел побережье и на весь песчаный прибой закричал надсадным, раненым голосом:
– Да-а-айру-у-у!!!
Последнее, что Дайру запомнил из боя, – это вопль Нитхи, которую чудище тянуло с валуна, свою попытку стегнуть
Подросток вскочил на ноги, красный, свирепый, взмахнул ремнем, бешено оглянулся.
Друзья, чудовище, камни, песок – все исчезло. Мальчик стоял по колено в нежной траве и цветах. Деревья, похожие на ивы, клонили зеленые ветви к земле так низко, что листва сплеталась с травой. Ветер перебирал ветви, как струны арф. Шелестящей зеленой музыке вторили десятки птичьих голосов.
Другая складка? Но так не бывает! Песчаный берег просматривался до горизонта – ни миражей, ни размывчатого пейзажа. И учитель говорил, что до края складки далеко...
Эти смятенные размышления нарушил заливистый смех. Ни одна птица не смогла бы издавать такие веселые, звонкие звуки!
Дайру резко обернулся, и это затравленное движение еще больше развеселило обладательницу необыкновенного смеха.
Девочка! Пожалуй, чуть младше Дайру. Одета как для охоты: кожаная курточка, богато расшитая бисером, штаны из тонкого сукна, мягкие сапожки. Все новое, аккуратное, ладно пригнанное по фигурке. За плечом – небольшой арбалет, у пояса – колчан.
Да что у нее за глаза! Глазищи, а не глаза! И цвет необычный – густо-фиолетовый.
– Ой, – переливчатым голосом протянула девочка, – какой ты смешной!
Дайру свято чтил первое правило Охотника: в Подгорном Мире ничему не удивляться.
– Из драки, потому и смешной, – ответил он угрюмо. – Там моих друзей чудовище жрет, а я сюда угодил.
– Никто никого не жрет, – укоризненно сказала девочка. – Твои друзья справились и без тебя. А ты сражался вот этим? Пожалуйста, покажи!
Дайру молча протянул ей ремень. Девочка, подражая ему, обмотала руку, сделала свирепое лицо (это выглядело комично и мило), взмахнула ремнем и хлестнула себя пряжкой по плечу. Ойкнула. Фиолетовые глаза наполнились слезами.
– Сразу не получится, – сказал Дайру, забирая ремень.
Девочка сдержалась, не заплакала. Тряхнула светло-русой косой с вплетенной бисерной лентой. Спросила:
– А почему ты без арбалета?
– Так уж получилось, – невразумительно объяснил подросток.
– Нет, так нельзя. Подожди, сейчас я его тебе придумаю.
Девочка легко опустилась на колени в траву. Свела ладони, словно хотела поймать бабочку. Закусила губу. Глаза стали серьезными.
Дайру не успел ни о чем спросить: воздух под ладонями девочки задрожал, сгустился, принял очертания какого-то предмета... это арбалет! Он лежит на колчане со стрелами! Цвет сгущался, форма становилась определеннее, четче... и вот уже на примятой траве – самый настоящий арбалет с легким прикладом из вишневого дерева и небольшой кожаный колчан с десятком коротких стрел.