Гильдия. Трилогия
Шрифт:
Бородач мгновение помедлил, а потом молча вышел, прикрыв за собою дверь.
Щегол тут же обернулся к Умменесу. Юноша отбросил небрежную томность, он был серьезен и деловит, заговорил быстро и четко:
– Сможешь этой ночью напроситься в сторожа – по двору ходить?
– И напрашиваться не надо, сегодня мой черед.
– Отлично. Возьмешь потихоньку у алхимика книгу… еще как возьмешь, попробуй только не взять! На заднем дворе, где за стеной Грошовый тупик… там еще дерево у стены растет… у этого дерева жди меня. За полночь, ближе к утру, закрепи на ветке
Открыв пинком дверь, вошел Кудлатый. В руках у него был поднос с кувшином и тремя кружками.
– А мы уже договорились, – лениво протянул Щегол. – Умменес завтра еще раз попробует вынести книгу с подворья. Сюда и притащит, в «Шумное веселье»… Ну что, приятель, сладим дело?
– Сладим, – обреченно вздохнул Умменес.
До сих пор Блохе не доводилось в одиночку выполнять заказ. Разнюхать, когда жертва пройдет по нужному переулку, или на углу «ветер послушать», пока другие с бедолагой разбираются, – это всегда пожалуйста! А вот чтобы самому дело провернуть от начала до конца – такого случая еще не подворачивалось. И вдруг заказ – и на кого?! На великого героя, про которого легенды рассказывают! Это как же свои будут уважать Блоху?
Не справится? Еще как справится. Если этот хваленый герой и трепыхнуться не сможет, хоть заживо его на костер клади!
А главное – кто заказчик? Жабье Рыло! Вот такая честь выпала Блохе, такой почет и уважение! Нет, ясное дело, приказ-то он не сам отдает, но все-таки через одного из своих ближних подручных!..
– Совиная Лапа так буянил, что его на всякий случай приковали к стене – до утра, до следующего допроса. Уж со скованным-то пленником разберешься?
– Да, господин.
– Все-таки будь настороже, не хлопай ушами по спине. Шенги есть Шенги.
– Да, господин.
– Табишу уже заплачено. В полночь к нему придет сменщик, на которого все и будет свалено. Табиш его напоит вином с нужными травками, а потом откроет тебе дверь.
– Да, господин.
– Я бы все дело Табишу поручил, но он до самого Праздника Всех богов соблюдает Малый Обет. Старые грехи замаливает.
– Да, господин.
Это Блохе, конечно, повезло, что старшего тюремщика грехи заели. Малый Обет – значит, нельзя убивать ни одно живое существо, даже мух и комаров. Так что пускай та тюремная харя хоть до поноса обзавидуется, а вся слава и весь почет за мертвого Подгорного Охотника достанутся – ура! – Блохе!
Обычно охранники Серебряного подворья гнали прочь разносчиков и прочую горластую шантрапу. А этого торговца дешевыми украшениями впустили во двор, хоть и пошумели: мол, шляются тут всякие… ну ладно, заходи, вдруг да приглянется кому-нибудь твой хлам…
Шумели не для торговца – для однорукого нищего, что сидел у ворот. Каждый день на этом самом месте. Не уходил, хоть тут и скверно подавали. И то сказать, зачем ему милостыня? Ему в другом месте неплохо платят, такому глазастому да приметливому…
Хастан
Но рука замерла над лотком. Поверх кучки грошовых поделок лежала бронзовая рыбка с колечком в плавнике. Такие фигурки привязывают к поясу – для красоты.
Такие – да не такие! Эту бронзовую рыбешку Хастан последний раз видел на Вайаниди, Высоком Острове. На ладони Тагиора, Главы Круга.
«Если тебе пришлют этот знак…»
Посланник, помнится, тогда хмыкнул про себя: угу, пришлют, как же… Выходит, ошибался! Ай да Тагиор! Ай да одряхлевший любитель боевых псов! Жив, стало быть, в нем тот лихой капитан, что вел «Наглеца» прямо на береговые катапульты Яргимира!
– Да, капитан, да! – тихо и весело шепнул «торговец». – Мы стоим в Кружевном заливе. Помнишь, где мы меняли фок-мачту на «Раскате»?
Помнит ли Хастан? Еще как помнит! Отличное место. Побережье изрезано причудливыми заливчиками – настоящее кружево. Можно спрятать хоть эскадру!
Хастан взял с лотка тяжелую рыбку. Достал из кошелька монету, не глядя протянул «торговцу».
Тот поспешно спрятал монету, сдержав удивленный возглас: бывший капитан платил золотом.
– Пять кораблей! – истово и тихо добавил он. – Если что, пришли с кем-нибудь эту рыбку, а уж мы…
Но Хастан уже успел прикинуть возможный оборот событий.
– Вряд ли, – сказал он с сожалением. – Вряд ли, боцман. У меня и без кораблей пока неплохо получается. А сорвется – так у меня другая затея есть, все уже подготовлено… А знаешь, боцман, не так уж это скучно – быть дипломатом. Зачем вести своих людей на клинки, если можно уговорить врагов перерезать друг друга?
13
За окнами сгущались сумерки. Дворцовые повара давно уже злились про себя: пора подавать ужин, все давно готово, а их величества, все трое, изволят протирать штаны на тронах. Хотя даже малым детям ясно, что жаркое по-наррабански, если остынет, вновь разогревать нельзя, травы потеряют аромат. И пироги с клюквой – их же теплыми есть полагается! Ну, ничего эти коронованные особы не понимают в кулинарии!
А коронованные особы и в самом деле не думали о терпящем урон ужине. Они беседовали с городскими советниками о том, не могут ли слухи о причастности Гильдии Подгорных Охотников к гибели кораблей послужить причиной волнений в городе.
– Народ на гильдейских коситься начал… – вздохнул ювелир Туарри.
– Хуже всего, что Шенги такая знаменитость! – угрюмо бросил начальник стражи. – У любого сказителя в запасе уйма баек про Совиную Лапу. Дети в него играют, сам видел!