Гильотина для госпитальера
Шрифт:
Дорога заняла больше часа. Чёрный шаман пытался овладеть разумом хотя бы одного из этих людей. Но у него ничего не выходило. Дорога подорвала его силы. Ему нужно было спокойствие и сосредоточенность. Эх, где его пещера с троном из человеческих костей? Где его любимая чаща, наполняющаяся терпкой ароматной кровью? Где его любимый нож? Зачем его забрали с родной планеты? Впервые на Чёрного шамана напала беспросветная хандра.
У Магистра тоже ничего не получалось с его магическими фокусами. Он понял, что они всё-таки попались. И отсрочка,
Процессия преодолела навесной мост, внизу кипела горная река, обтачивая и без того оточенные со всех сторон валуны. Городок приютился на плоской горной вершине. Узкие улочки, через которые не пройдёшь с раздвинутыми локтями, шли впритык друг к другу. Двухэтажные домики с башенками пропахли птицей и домашним скотом, который тоже умудрялся жить на таком небольшом пространстве. На центральной площади стояло здание деревенского совета, несколько лавчонок и жандармский участок с тюрьмой, которая обычно пустовала. На шествие высыпал смотреть весь город.
— Дядюшка Крюшо со своими племяшами словили хорошую добычу! — слышались голоса.
— Я всегда говорил, что они браконьеры.
— Хорошо, если еретиков казнят здесь. Гильотина в подвале совета совсем заржавела.
— Ты кровожаден, Оноре!
— Я лишь хороший гражданин. А вот ты, пивной бурдюк…
Дюжие молодцы бросили пленников на землю в центре площади и стали ждать. Вскоре появился бородатый господин в тёмном смокинге. За ним семенил опойного вида невысокий усач в синей с красным форме офицера жандармерии. Аксельбанты на его груди давно потускнели, равно как и пуговицы на кителе.
— Мы поймали тех еретиков, за которые положена награда! — воскликнул папаша Крюшо.
Бородатый, а это был не кто иной, как глава деревенского совета, опасливо обошёл пленников, будто боясь, что у еретиков ядовитые зубы. Осторожно коснулся носком ботинка Чёрного шамана, который зашипел как змея и процедил ботсванское ругательство.
— Нет, это воистину не такие люди, как мы, — покачал со вздохом головой бородатый.
— Это вообще не люди, — согласился папаша Крюшо. — И тем заслуженнее будет положенная за них награда.
— На месте Гражданина я бы больше думал о долге, чем о награде, — поморщился глава совета.
— А что такое награда, как не отражение заслуг? — хитро прищурился папаша Крюшо.
— Ты получишь, что положено, как только Граждане из Парижа удостоверятся, что это те, кто им нужен, и пришлют деньги.
— Я сделаю новый забор и поставлю новое стойло на эти деньги, — потёр руки папаша Крюшо. — Ну что стоите, охламоны?! — обернулся он к своим племянникам. — Тащите их в тюрьму!
Филатов осторожно подобрался к обочине просёлочной дороги. Он видел, как пули попали в госпитальера, и был полон самых дурных предчувствий.
Сомов
— Ты что делаешь? — спросил разведчик.
— Больно, — пожаловался госпитальер.
— Ты должен был лежать, как медведь в спячке, пока не поднимут. Ясно? Ты чуть не угробился.
— Бронекостюм… Но как будто молотком врезали.
— Он плохо гасит динамический удар, — сказал Филатов, возблагодарив Бога за то, что у госпитальера инквизиторы не отняли одежду — видимо, решили, что тут не на что польститься. — Теперь за мной — и не зевай. Сейчас здесь может быть целая армия.
Насчёт армии разведчик преувеличил, но что поблизости стоит подразделение, которое рассылает такие засады — это факт.
— Мы куда? — откашлявшись, прошептал Сомов.
— Вперёд, — махнул рукой разведчик. — Впереди деревня. Там, скорее всего, вояки.
— Но зачем? — обеспокоился госпитальер. — Надо смываться.
— И тогда сюда нагрянет дивизия и нас будут гонять по лесам, не давая высунуть нос.
— А что в деревне?
— Транспорт, доктор. Транспорт. Они двинулись вперёд. Шли параллельно с дорогой. Пока опасности Филатов не ощущал.
— Теперь вот, — сказал он. — Будешь делать всё, как я говорю.
— Да я и так…
— Молчать. Скажу стоять — стоишь.
— Угу.
— Скажу лежать — лежишь. Скажу полететь — полетишь. Понял?
— Угу.
— Скажу загавкать — загавкаешь. Скажу…
— Да понял я уже.
— Ничего не понял. Я же тебе сказал молчать. Ну, ясно?
Госпитальер кивнул и не ответил, из этого Филатов сделал вывод, что кое-что он действительно понял.
Солдат они увидели через четверть часа. К тому времени Филатов зарыл госпитальера в ворох прошлогодних листьев, а сам устроился в кроне дерева, куда взобрался с ловкостью кошки. Оттуда была видна деревня.
Цепочка солдат осторожно двигалась вперёд. Вскоре они наткнутся на своих товарищей. И тогда начнётся такой шум. До того времени нужно выполнить задуманное. Удача сама лезла в руки. Если, конечно, это была удача, а не смерть с косой. Перед деревенским домом стоял, раскинув крылья, махолёт, и около него скучало всего лишь двое солдат.
Филатов вытащил из листьев госпитальера.
— Значит, так, болезный…
Он объяснил коротко, что требуется, и выражение лица Сомова стало кислым.
— Но…
— Молчать!
Пилот Гражданин Ришар скучал возле своего махолёта. Он ненавидел свою машину. Его товарищи по лётной школе давно порхали на новых винтокрылах и выкуривали еретиков из восточных и западных районов, получая при этом хорошие деньги. А он летал на рыдване, который изобрёл какой-то душевнобольной. И теперь тут — ищи каких-то бунтовщиков. В этих-то лесах?! Но силы на поиск были брошены огромные, и по всей территории близ населённых пунктов были выставлены секреты. Так не ловили самого предводителя южных повстанцев Моджа Хеуса.