Гимн Непокорности
Шрифт:
Решив посмотреть на лицо того, кто устроил тут засаду, я схватился за голени нападавшего и выволок его из кучи земли. Первым делом я обратил внимание на руки, и чуть не поперхнулся, действительно обнаружив на них четыре перстня с различными драгоценными камнями…
Ма-а-ама дорогая, это что ж получается? Я одолел магистра четвертой ступени? Сам? Не исподтишка, а в полноценной колдовской дуэли? Да я крут, чтоб вас всех разорвало, ха-ха! Впрочем, поводов для радости не так уж и много. Ведь неизвестно, кто его подослал. По мою ли душу или это
— Кха… хр-р… — кашлянул вдруг «труп», выплёвывая влажные грязевые комья.
Я сориентировался мгновенно. Моя ладонь легла на лоб незнакомца, и «Морфей» погрузил того в глубокое беспамятство. Теперь я мог неторопливо снять все его кольца, облазать карманы и пазуху, напластать лент из чужого плаща, а затем крепко спеленать ублюдка.
А ему повезло, вообще-то. Выглядит практически невредимым, если не считать нескольких шишек, ссадин и синяков. Не иначе как в рубашке родился, гаденыш.
— Эрмин! Беги сюда! — выкрикнул я, сложив ладони рупором.
Низкорослый бандит тут же примчался и тоже стал с любопытством рассматривать моего пленника. Но долго филонить я подчиненному не дал, приказав тащить связанного субчика в карету. То, как щуплый доходяга корячился и кряхтел, волоча совсем немаленького злоумышленника, это было, конечно, то еще зрелище. Несколько раз я порывался помочь Эрмину, но одергивал сам себя. Не по чину мне. И так в грязи вывалялся, как свинья.
— Сядешь с кучером, — распорядился я, когда Эрмин затолкал бесчувственное тело магистра в карету. — Если что, успокой его и объясни, что истошные крики это нормально.
— Крики? Какие кри… а-а-а! Вы будете вести допрос, мой экселенс? — запоздало сообразил помощник.
— Угадал, — кивнул я и запрыгнул на подножку.
Некоторое время я рассматривал неподвижного милитария. Немолод. На вид лет пятидесяти, хотя ему, как сильному озарённому, может быть и все семьдесят. Под глазами залегли глубокие темные борозды. Седоватая щетина протыкает сухую по-старчески дряблую кожу. Щеки от возраста уже обвисли, но широкий волевой подбородок придавал лицу мужественности. Одежда явно недешевая, но уже прошли те дни, когда её можно было назвать хорошей. И дело даже не в моих чарах, разорвавшихся рядом с незнакомцем. Наряд и до этого не блистал новизной. Местами виднелись следы штопки и умело подобранные к цвету тканей заплатки. Не совсем тот прикид, который ожидаешь увидеть на магистре аж четвертой ступени.
Вливаю в пленника «Божественный перст», помогающий ему пробудиться. Злоумышленник дергается, будто ему под нос сунули нашатырь, пытается вскочить, но быстро осознает, что связан. Он поднимает на меня угрюмый взгляд и улыбается:
— Не соврала милария, значит. Действительно силен. Какой у тебя ранг?
— Ты что-то перепутал, дружок. Как бы банально не звучало, но это тебе предстоит отвечать на мои вопросы.
В качестве весомого аргумента я использовал чары «Шока». Конструкт проник в тело незадачливого
— Ы-ы-ы-х-хо-о-о-о…. — протяжно застонал незнакомец, не имея сил даже на вопль.
Его ломало около пятнадцати секунд. Но я готов поручиться, что пленнику они показались вечностью. Я же за его мучениями наблюдал с абсолютно равнодушным видом. Не вспомню, когда во мне успел произойти этот надлом. Но эмпатии к чужим страданиям у меня сильно поубавилось. Особенно если речь шла о подонке, пытавшемся меня укокошить.
— Ты ждал именно меня? — спросил я, когда действие «Шока» пошло на убыль.
— Ух… оф… соз… датель… много… окий… — прохрипел злоумышленник, кое-как принимая сидячее положение. — Что это было?! Как ты это сделал?!
— Подумай-ка еще.
Новое плетение магии кьерров коснулось кожи связанного. На сей раз, я влил чуточку больше энергии, и бедолагу выгнуло так, что затрещали суставы. Теперь он даже не стонал, а что-то нечленораздельно булькал, будто тонущий. И когда я решил, что с него хватит, то мужчина приходил в себя уже значительно дольше.
— Даю тебе еще один шанс. Ты ждал именно меня? — изрек я, покуда пленник шумно отфыркивался и кашлял.
В меня вперился суровый взгляд кроваво-красных от миллионов лопнувших капилляров глаз. И я уж, грешным делом, подумал, что мне придется приласкать его «Шоком» снова. Но тут он вдруг ответил:
— Да.
— Зачем?
— А ты как думаешь? Чтобы убить, конечно же! — фыркнул незнакомец.
— И кто же тебя ко мне подослал?
— А я почем знаю? Баба какая-то. Лицо прятала, платила золотом.
— И сколько же ты за меня получил? — взыграло мое любопытство.
— Пятнадцать солнечников, — ответил милитарий.
— М-да… дешево же ты себя ценишь. А еще магистр четвертой ступени, — покачал я головой, фактически оскорбленный такой скромной суммой награды.
— Я пошел на это не ради денег.
— А что же тебя побудило швырять чары из засады по совершенно незнакомому человеку? — иронично хмыкнул я.
— Возможность достойно умереть, — равнодушно дернул плечами злоумышленник.
— Не понял? — нахмурился я, подозревая, что собеседник изволит надо мной издеваться.
— Ты что, до сих пор не догадался, кто перед тобой? — вполне натурально удивился мужчина.
— Нет. Этот вопрос был следующим на повестке. Но коль уж сам затронул тему, то давай, договаривай.
— Я Ищущий смерти, — мрачно буркнул пленник, видимо, полагая, что дал исчерпывающее объяснение.
— Это что-то вроде секты? — недоуменно выгнул я бровь.
— Ты шутишь надо мной?! — впервые с начала разговора на лице магистра проступил намек на настоящие эмоции. — Ты победил, так чего же ждешь?! Хочешь помучить? Убей меня и дело с концом! Я ничем не могу быть тебе полезен!
— Уж извини, но это я буду решать. Зря ты свой смертный час торопишь. Когда он придет, уверен, ты не обрадуешься.