Гимн перед битвой. Предвестник шторма

Ринго Джон

Программа выстрелила двойную струю гранат вдоль бульвара шириной семьдесят пять метров. Гранаты падали в пятнадцати метрах от удерживаемых послинами зданий с промежутком двадцать метров. Таким образом, зона сплошного поражения простиралась на пятьдесят метров от мегаскребов с послинами плюс двадцать пять метров частичного поражения. Полоса поражения начиналась в тридцати метрах от шеренги боевых скафандров и в длину достигала почти километр. Радиус частичного поражения доставал до расположения панцергренадеров, но большинство гренадеров, если не все, к этому времени попрятались в укрытия, а тем, кто этого не сделал, придется рискнуть.

По бульвару шла полоса взрывов, и Туло’стэналоор

видел, чем это грозит. Казалось, белое пламя затопило всю авеню от края до края, каждая пара мощных взрывов раздавалась с интервалом в доли секунды. Через южное здание спасения не было, большинство проходов было разрушено во время сражения, а те, что остались, были до отказа набиты блюдцами и пехотой.

Огненный вал продвигался вперед к его отступающему батальону, и боевой мастер обнаружил, что ежится при каждой паузе между взрывами. Все гранаты вылетели одновременно, но некоторым требовалось покрыть большее расстояние. Поэтому каждый дьявольский интервал все увеличивался и увеличивался, пока заряды приближались к нему.

Он знал, что может убежать, бросить своих оолт’ос, взять оставшихся кессентай и улететь на своих тенарах. Но потерять свой оолт’ондай, который он так старательно создавал долгие годы из только лучшего генетического материала… Нет, лучше умереть, чем начать заново. Подобно Лоту, он отвернул лицо прочь и вел свое стадо в безопасное место, пока рок надвигался все ближе и ближе.

Когда они достигли дальнего перекрестка, последняя пауза все длилась и длилась. Туло’стэналоор наконец решился посмотреть назад.

От берега океана до половины здания лежал ковер из трупов послинов, оолт’ос и кессентай вперемежку. Мертвые, они отличались только небольшой разницей в размере. Ни один живой по’ос не шевелился по всей обширной площади бойни, ни одно живое существо. Энергия взрывов раскалила ближайшее окружение. В воздухе стоял запах горелых послинов, от обожженной плоти поднимался легкий пар, над разбитыми тенарами клубился дым.

Когда его оолт’ондай повернул на перекрестке на юг, он оглянулся еще раз и увидел, как морской демон задрожал и растаял, обнажив группу трешей в громоздкой космической броне из металла. Так вот что это был за демон.

Пока он смотрел, они прикончили несколько разрозненных оолт’ос своими ужасными серебряными молниями и начали неумолимо продвигаться по бульвару длинными прыжками.

Он видел, и он запомнит. Эти треш’акреналлаи были хитры и коварны.

38

Провинция Андата, Дисс IV.

19 мая 2002 г., 10:09 по Гринвичу.

Майор Штойбен забрался на каменный обломок и вытер кровь вокруг рта. Звон в ушах не прекращался, но он был жив, на что совсем не рассчитывал последние двадцать четыре часа. Полная потеря слуха казалась в этот момент незначительной платой. Он попытался встать, но голова закружилась, и он обратно сел. Как раз в этот момент он увидел, как первое отделение мобильной пехоты прыгнуло вперед, изрытая серебряный огонь. Грохот кинетического оружия звучал приглушенно в его ушах, но это был первый звук, который он услышал с момента взрыва.

Он помнил, как пламя иллюзорного дракона смахнуло атакующего бого-короля с неба, словно муху. Зрелище подействовало на его рассудок, словно ушат холодной воды, и он скатился с пригорка, на ходу подхватил «Г-3» и помчался в один из блиндажей, на скорую руку сложенных гренадерами из обломков. Ему нужно было добраться до средств связи теперь, когда существовал шанс, что подразделение может каким-то чудом выжить. Прежде чем ему удалось туда добраться, дорогу преградил танк «Леопард», ползущий вперед и воняющий кровью послинов. Выстрел танкового орудия ударил ему по ушам, и на мгновение

он отчаялся восстановить хоть какой-то контроль над сумасшедшим и хаотичным миром вокруг.

Он нырнул за разбитый каменный бруствер и выставил винтовку за угол перед собой. Открывшаяся взору сцена шокировала даже после ужаса последних дней. Он находился немного выше уровня поверхности, так что мог видеть головы голографического дракона, изрыгающего огонь на массу послинов на морском фланге дивизии. Запертые в ловушке из мертвых тел, послины не могли маневрировать или бежать, они таяли, словно ком глины под струей из пожарного шланга. В воздух летели куски тел от концентрированных ударов драконьего дыхания. Когда куча трупов выросла настолько, что стала мешать, нижние головы прыгнули вверх и вперед через груду тел, сначала половина голов, затем другая половина, потоки огня не прерывались даже в воздухе. Когда вторая часть голов припала к земле, единственная поднятая голова опустилась вниз и группа небольших круглых предметов полетела вверх и в сторону от них.

Понадобилась примерно секунда, чтобы понять, что же они такое. Майора Штойбена проинструктировали, тысячу лет назад на Земле, о возможностях бронированных боевых скафандров Флота. Он смотрел, как невинно выглядящие и сравнительно крошечные шарики не спеша поднялись вверх, затем начали снижаться. Он побелел как полотно, завизжал «В УКРЫТИЕ!» и нырнул вниз, плотно зажав уши ладонями.

Сейчас он снова поднялся на ноги, полный решимости подчинить непокорное тело своей воле, и, спотыкаясь, побрел на улицу. Когда вторая группа МП прыгнула вперед, он встал, шатаясь, прямо перед одним фланговым бойцом, сержантом, судя по шевронам на плече. Штойбен надеялся, что сержант его видит. Передняя панель шлема состояла из сплошного покатого сталепласта, без видимого забрала.

— Офицер! — закричал он солдату, указывая на нашивки со званием на своих петлицах. — Мне нужно поговорить с вашим командиром!

Оружие бойца не отклонялось от цели и продолжало по ней лупить. Майор Штойбен долбанул по руке солдата с тем же эффектом, что и по двутавровой балке, и чуть не сломал себе руку. Он чувствовал себя так, словно говорил с бездушным роботом, и на мгновение засомневался, находилось ли внутри скафандра человеческое существо.

— Eine Minute, bitte Herr Major. Der Leutnant ist hierher unterwegs [33] , — произнес боец на хохдойч без акцента.

33

Пожалуйста, одну минуту, господин майор. Лейтенант идет сюда (нем.).

— Was? Was? Ich bin ein wenig taub. [34] — Громче.

— Eine Minute, bitte Herr Major. Der Leutnant ist hierher unterwegs, — снова прогромыхал скафандр.

— Sind Sie Deutsche? [35] — прокричал удивленный Штойбен.

Он ясно различал красно-бело-синюю эмблему на плече скафандра, несмотря на следы от попаданий во время сражения.

— Nein, Herr Major, Amerikaner. Die Ruestung hat einen Ubersetzer. Bitte, Herr Major, ich muss gehen. [36]

34

Что? Что? Я немного оглох (нем.).

35

Вы немец? (нем.)

36

Нет, майор, американец. В скафандре есть переводчик. Извините, майор, я должен идти.