Гиперборейская Скрижаль
Шрифт:
– А знаешь, Даня, я, пожалуй, не стану с тобой спорить. Побывав в логове партизан, я на многое теперь смотрю по-другому. Сейчас пассионариев среди молодежи хватает. Они могут повести народ за собой. Не удивлюсь, если Фриц возглавит широкомасштабное восстание.
– В общем, могу твердо заявить: до начала гражданской войны на Земле остаются считанные дни. Может, даже часы.
– Жуть!
– Но история говорит, что если умело направить массы в нужную сторону, то большого кровопролития можно избежать.
–
– Только куда именно?
– А если нам попытаться поучаствовать в земной истории, а?
– Мы и так участвуем. Ограбление второго "Арсенала" было намного круче первого - бой, погоня и все такое. Репортажи об этом шли по всем новостным каналам. Даня, дорогой мой человек, ты породил до зубов вооруженную армию. Это ли не участие в истории? Чего тебе еще-то надобно?
– Можно сделать и большее.
– Что именно? Убить Зоршха или снести Париж?
– Есть и другие действия, Хина, с помощью которых можно вершить историю.
– "Вершить историю"?! Круто! Вот только ты, видимо, забыл, Даня, что являешься всего лишь обычным "академиком". И из союзников у тебя только верная жена, готовая выслушивать все твои грандиозные идеи. И вообще - мы же с тобой, баламутом, давно решили: летим на Сану любой ценой.
– Я не против Саны. Но мы должны обдумать и другие варианты.
– Погибнуть в какой-нибудь глупой перестрелке вместе с Фрицем и его шайкой - это вариант? Нет, только Сана, Сана и еще раз Сана. Я хочу там обнять своих детей и выпить с родителями игристого вина, произведенного из тамошнего винограда. Циолковский по этому поводу хорошо сказал: "Земля - Колыбель Человечества, но нельзя же вечно жить в колыбели!" Пора и нам с тобой освободиться от ее плена.
– Представь себе, Хина, что у нас с тобой все устаканилось на Сане.
– Дай-то Бог.
– И вот мы сидим и смотрим в выпуске новостей, как на Земле умирают люди, как гибнут города, как идет страшная резня, где не щадят ни детей, ни стариков. И кто-нибудь из наших отпрысков - скорее всего, Цзян или Людмила - спросит нас: "А что Вы, папа с мамой, сделали, чтобы этого не произошло?" И что мы сможем им ответить?
– Мы их в свою очередь спросим, нравится ли им видеть маму с папой живыми и здоровыми... Не бей на жалость, Даня, и не пробуй выжать из меня слезу. Не выйдет.
– Я не собираюсь "выжимать из тебя слезу". Я просто хочу донести до тебя, Хина, одну простую мысль: если и мы с тобой откажемся помочь родному отечеству, как это сделали миллиарды наших сограждан, эмигрировавших с Земли...
– Вовремя эмигрировавших с Земли!
– заметила Хина.
– Даня, давай не будем сейчас спорить. Наше с тобой решение - лететь на Сану. Так?
– Так. Но если...
– А вот тогда и будем думать. Для человека,
– Ну, Хина, спасибо тебе за пожелание!
– обиделся диссертант.
– Тьфу, какой-то бред с языка соскочил. Извини, Даня, от всего сердца желаю тебе никогда не попадать в лапы к тем душегубам. Давай закончим беседу на эту тему. Иначе разругаемся вдрызг, и ты начнешь гоняться за мной по саду, потрясая тетушкиными граблями и желая огреть ими мою ни в чем не повинную спину.
– Ладно. Только об одном прошу тебя подумать: если все порядочные люди Земли откажутся спасать ее население от приближающейся бойни, то не будет ли она их личной виной? Иными словами, Хина: кто, если не мы? Кто?
ГЛАВА 4. НИКАКИХ ГАРАНТИЙ
1
Прежде чем решиться на разговор с Сержем, Кваша несколько часов потратил на тягостные размышления о своих будущих взаимоотношениях с ним
Впрочем, такие раздумья, впрочем, совершенно не мешали губернатору Уральского региона заниматься множеством дел, связанных со столь высоким постом: дать нагоняй секретутке, провести селекторную планерку с мэрами региона и прочитать отчет о заявках потенциальных подрядчиков, желающих взять на себя заботу о расчистке и застройке пепелища на месте взорванного здания ВНБ.
А потом Павел задал себе два вопроса.
Первый: захочет ли Полянский уничтожить Квашу только за то, что тот не сдал органам федерального террора родную племянницу?
Второй: сможет ли Серж выполнить свое желание?
Третий: останется ли этот отморозок безнаказанным после такого?
И только утвердительно ответив на все три вопроса, Кваша связался с Сержем и сообщил ему, что знает, где находится Хина.
– Отлично!
– обрадовался Серж.
– Что ее ждет?
– спросил Павел.
– Уверяю Вас, господин Кваша, ничего страшного с Вашей племянницей в моем ведомстве не случиться, - заверил собеседника Полянский.
– Если она не станет драться с группой захвата, то все будет хорошо. Теперь Хине с моей стороны уж точно ничего не угрожает.
– "Теперь"?! А что изменилось?
– Изменились мои личные приоритеты, благодаря чему я нынче, как никогда доселе, готов к компромиссам.
– Поклянитесь, господин Полянский, что с моей племянницей ничего не случиться.