Гипнотические реальности. Наведение клинического гипноза и формы косвенного внушения

Эриксон Милтон Г.

Э: Скрытое послание здесь, конечно, такое: С. хотела сама иметь четырех детей (позднее подтвердилось, что это так), и она сейчас проецирует это в фантазию о будущем, когда она сможет играть с четырьмя детьми своей дочери Эйприл. Но она не знает, что я это знаю, и сама не знает этого. Ее бессознательное знает многое, чего она не знает. Не анализируя этого немедленно и не говоря об этом, я, тем самым, даю ей осознать, что безопасно фантазировать и проецировать себя таким образом.

Р: Да, вы сделали переживание транса безопасным для нее. Вы не узнали ничего из ее транса, что напугает ее или нарушит ее жизнь. Вы делаете транс безопасным и приятным переживанием.

Э:

И она может доверять мне.

Р: Поэтому мы продолжаем говорить о трансе интеллектуальным образом, что безопасно.

(Эриксон рассказывает случай с пациенткой, которая однажды ударила его по лицу, потому что была еще не готова сознательно говорить о событиях транса, с которыми она все еще отчасти ассоциировалась в первые моменты пробуждения.)

Субъективное переживание транса:

первый шаг к зрительным галлюцинациям

Э: Вы знаете, что вы только что сказали?

С: Нет.

Э: Как некоторые люди приближаются к активным галлюцина­циям?

С: Какое-то время тому назад вы говорили о том, что нет надобности обращать внимание на ваш голос, но ваш голос уже стал таким отдаленным, потому что я чувствовала, как вся расслабилась. Но вы упомянули о галлюцинациях. Примерно в это время я увидела огромное сердце, и у него были разные слои. Я не знаю, связано ли это как-то с вот этим (указывая на неправильной формы зеленый стакан, который она использовала как точку для фиксации взгляда), но когда я первый раз на него посмотрела, оно вы­глядело, как водоросли, но я воображала, что просто плыву в океане.

(Пауза)

Тут я, похоже, просто перепрыгиваю с одного на другое.

Э: Да, увидеть настоящую галлюцинацию — это некая нереальность, а что может быть более нереальным, чем четверо детей Эйприл?

С: Ну, это было как сон. Это были хорошенькие девчушки, лазавшие по дереву.

Р: Здесь она дает великолепное описание некоторых субъективных переживаний транса. Особенно стоит отметить ее комментарий о том, что когда она расслабилась, ваш голос стал “таким отдаленным”. В расслаблении, таким образом, мы автоматически уменьшаем субъективные переживания всех сенсорных модальностей. Это основа релаксации и использования гипноза для снятия болей и тому подобных проблем.

Ее видение внутренних образов, когда глаза закрыты, — это символический подход к переживанию зрительных галлюцинаций с открытыми глазами. Это было ее первой реакцией на ваше ранее высказанное предложение галлюцинировать зрительно.

Э: И очень эффективной. Она мыслит в очень сложных терминах — в большей степени, чем сама понимает — и она выдала этот факт, когда увидела детей Эйприл.

Р: Увидеть детей Эйприл — это находится в зрительной модальности, в модальности зрительных галлюцинаций.

Э: Да.

Подкрепление первых стадий

зрительных галлюцинаций

Р: Вы видели это все? В первый раз вы подошли к переживанию галлюцинаций.

Э: И

очень-очень реально подошли. Подход человека тонкого, который не знает, что он тонкий человек.

Р: И не знает, что приближается к галлюцинаторному поведению.

Э: На весьма усложненном уровне.

Р: Позвольте мне спросить, что вы имеете в виду под “усложненным”.

Э: Она знает, что такое галлюцинация, она приняла мое абстрактное и сложное понятие “галлюцинация” и использовала его, чтобы увидеть нечто нереальное, проецированное в будущее.

Р: Я вижу, мы оба поспешили подкрепить ее первый шаг в направлении галлюцинаций очень поддерживающими замечаниями. Увлекательно видеть, как она непроизвольно ориентировала себя в будущее без каких-либо указаний от вас. Я полагаю, именно так были открыты большинство гипнотических явлений. Кто-то делает что-то интересное непроизвольно, а потом замечающий мелочи исследователь пытается вызвать это у других.

Характеристики транса

С: Вот, я стараюсь думать лучше. Было как-то трудновато думать, когда перепрыгиваешь с одного на другое в этом состоянии.

Р: В трансе труднее думать?

С: Да.

(Пауза)

С: Еще одно мелькнуло у меня в уме, когда доктор Эриксон упомянул движение назад и принятие другой идентичности. Я пользовалась именем Эми какое-то время в средней школе, потому что мы тогда все называли себя по-разному. Когда вы упомянули Энн-Маргарет, эта идентичность Эми вспыхнула у меня в мозгу.

(С. продолжает излагать воспоминания подросткового возраста, которых она коснулась в трансе).

Э: Как давно вы не думали об Эми?

С: Лет двадцать. Забавно. Ну, я думаю, вы сказали, чтобы проснуться, считая от 20 назад, или что-то в этом роде, и я сделала это, но потом не знала, права ли я, что просыпаюсь.

Р: Такие непроизвольные комментарии, как этот, о том, как трудно думать в трансе, предполагают, по крайней мере, что транс, как она его переживала, есть измененное состояние сознания, характеризующееся меньшим контролем над когнитивными процессами. Транс — это отказ от контроля как над внутренними процессами, так и над внешним поведением. Таким образом, процессы познания, образного мышления и эмоций переживаются как протекающие самостоятельно, непроизвольным образом. Пробуждение — это процесс установления обратного контроля над мышлением (как она столь ясно высказывает здесь) и поведением (реориентация тела).

Движения и идентичность

Э: Вы такие знаки подавали, как будто я вдруг изобрел определение идентичности.

Р: В чем это выражалось?

Э: Движение в ее мускулах здесь и там, особенно бедра.

Р: Понятно, вот почему вы смотрели на ее руки, лежащие на бедрах. Вы наблюдали за этими мускулами. Я также заметил, что ее пальцы в какой-то момент двигались. Мне хотелось бы, чтобы вы сказали об этом больше, доктор Эриксон. О знаках, которые вы отмечали в ней.