Gipnoz ot drievnosti do nashikh dniei [1
Шрифт:
Разбуженный Валентин не сразу обращает внимание на свою руку. Он ничего не чувствовал и ничего не помнит. Заметив булавку, он смотрит на нее вопросительно. Ему объясняют, что это было сделано для того, чтобы проверить чувствительность к боли. Видя, как Валентин морщится, когда булавку стали вытаскивать, Гей- денгайн шутит:«А я было решил, что Валентин во
обще не боится боли, что он стоик! Теперь вижу, что жестоко ошибся. Итак, внесем в протокол опыта: резкое снижение болевой чувствительности в глубоком гипнозе у лица, которое в бодром состоянии отличается повышенной болевой чувствительностью». Валентин делает протестующий жест, но тут же присоединяется
Своими исследованиями Гейденгайн увлекает всех; скоро опыты ставятся уже не только на кафедре в университете, но и в физиологическом институте. В работу включается ассистент Грютцнер, в медицинской клинике ставит опыты доктор Йенике. Позже к ним присоединяется приехавший из России доктор Бубнов. Удается получить не только все то, что показывал с театральных подмостков (под видом непостижимых «чудес магнетизма») Ганзен, но и значительно расширить круг фактов.
Наблюдения, протоколы опытов, сообщения коллег— все говорит о повторяемости явлений. Нет, это не
158
чудеса и не обман! Факты, повторяющиеся из опыта в опыт, едва лишь для них создаются подходящие условия, нельзя назвать чудесными. Ведь под словом «чудо» принято подразумевать нечто редкое, неповторимое, настолько выходящее вон из ряда обычных явлений, что не в силах его объяснить люди приписывают его действию загадочных, даже сверхъестественных сил. А гипнотические явления в опытах Гейденгайна и его помощников перестали быть редкостью. Они наблюдаются из опыта в опыт, и у очень многих лиц. Следовательно, это закономерные явления природы.
19 января 1880 года, то есть спустя всего лишь две недели после первого представления Ганзена в Бре- славле, Гейденгайн выступает с лекцией о гипнозе в общем заседании Силезского общества отечественной культуры. Он начинает ее следующими замечательными словами, звучащими как гневная отповедь мистикам:
«Милостивые государи! Мне кажется, это есть дело общественного интереса заботиться о том, чтобы из действительно поразительных явлений, свидетелями которых было большинство из вас, не были выведены ложные заключения, заключения о каких-то таинственных, новых чудесных силах, сущность которых до сих пор неизвестна. Есть основание опасаться, что это и в самом деле может случиться. Ведь сбивает же с толку так называемый спиритизм не только обыкновенную публику, но даже серьезных, выдающихся в своей области ученых, несмотря на все естественнонаучное просвещение нашего времени. Ведь цитировал же духов и фотографировал их следы один из этих ученых с помощью американца Слэда. Ведь выдумали же наряду с известными нам тремя видимыми измерениями еще четвертое невидимое, где предметы с тремя измерениями, например столы и т. п., исчезают из глаз, а над головами испуганных зрителей бросаемые невидимыми руками летают куски угля, появляются члены без туловища и тому подобные фокусы. Ведь объявил же один известный философ все эти сказки за новое откровение божественного всемогущества, направленное к тому, чтобы снова пробудить к вере неверующее человечество!
В такое время, когда возможны подобные вещи, следует опасаться, что и явления, воспроизводимые господином Ганзеном, подадут повод к какой-нибудь новой форме суеверия».
Лекция продолжается... и это не просто лекция. Гей-
159
денгайн сопровождает каждое свое положение здесь же производимыми гипнотизациями. Он демонстрирует факты, тут же их объясняет, сопоставляет
— Обратите внимание,— говорит Гейденгайн,— перед нами интересный, внутренне противоречивый факт. Испытуемый, у которого удалось лишь вызвать легкий гипноз, по пробуждении хорошо помнит все, что с ним было в этом состоянии. Тот же, кто находился в глубоком гипнозе, проснувшись, ничего не помнит. А между тем вы могли это видеть и на представлениях Ганзена, и в том, что продемонстрировал вам сейчас мой ассистент господин Грютцнер и я сам. Глубокозагипноти- зированные, видя какое-либо движение или действие, совершаемое перед ними экспериментатором, послушно повторяют эти действия. Как же это объяснить? Будучи в гипнозе, человек что-то делает, действует под влиянием воспринимаемых им впечатлений, а проснувшись, ничего о том не помнит?
Но если приглядеться внимательнее, можно заметить, что гипнотик действует автоматически. Мне хотелось бы назвать его подражательным автоматом, так как действует он совершенно бессознательно. Причина, на мой взгляд, ясна. Гипнотик не в состоянии сосредоточить свое внимание на том, что вокруг него происходит, и потому не осознает окружающего. Это бывает с каждым из нас в такой, например, ситуации. Я сижу за рабочим столом, слышу происходящий рядом разговор, но не понимаю его. Восприятие слов налицо, а понимания нет. Стоит только сосредоточить внимание на услышанном — и сразу станет понятен его смысл.
Нет ничего удивительного в том, что, не сознавая производимых перед ним экспериментатором действий, испытуемый повторяет их. Вот для пояснения другой пример из обыденной жизни. Вы идете по улице, погрузившись в собственные мысли. Прохожих при этом можете и не узнавать, но все же вы не сталкиваетесь с ними, ловко обходя идущих вам навстречу.
Тогда в чем, по нашему мнению, отличие глубокого гипноза от бодрствования? Бодрствуя, человек совершает действия под контролем сознания, он не повторит того, что делает другой, если не будет считать это разумным. В глубоком гипнозе сознание подавлено, и потому зрительные впечатления, получаемые испытуемым,
160
непосредственно побуждают к деятельности его двигательный аппарат.
Точно так же мы объясняем и такой фокус Ганзена, как выполнение словесных приказаний экспериментатора. В этом случае слуховые впечатления непосредственно влияют на двигательный аппарат.
Гейденгайн рассказывает, как ему самому удалось установить, что автоматизм этот может привести к действиям асболютно нелепым. Погрузив в глубокий гипноз Августа, он побудил его отстричь бороду на одной стороне лица.
Теперь становится понятным и то, почему, совершая эти действия, испытуемый о них забывает — ведь он действует неосознанно. А память тесно связана с сознанием. Правда, замечено, что, если слегка намекнуть испытуемому на происходившее во время гипноза, он иногда сразу, иногда постепенно вспоминает все.
— Милостивые государи! — продолжает Гейден- гайн.— Мы считаем особенно важным опытным путем опровергнуть мистический взгляд, что так называемые магнетизеры обладают какой-то особой таинственной силой, с помощью которой они и вызывают у других лиц магнетическое состояние. Господин Ганзен, может быть, вполне искренне верит в существование у него такой силы. Но я как физиолог, естественно, не мог с этим согласиться.