Гирлянды поцелуев

Мейер Сьюзен

Джаред рассмеялся и поудобнее устроился в кресле.

— Привычка. Они привыкли звонить именно мне. Я быстрее оказываюсь в нужном месте и уже приобрел навык выручать их из беды.

Элиз понимающе покивала головой. Значит, он и ей помогает по чисто профессиональной привычке!

— А ты, оказывается, спасатель.

— Скорее, сиделка или нянька.

Она снова покачала головой.

— Нет, ты профессиональный спасатель.

— Может, в случае с тобой я просто решил совершить доброе дело?

— Нет. Я уже

поняла: добрые дела ты делаешь редко. Только когда чувствуешь за собой вину, — она вздохнула. — Ты познакомился с нами поближе только в поездке. И после этого решил довезти до самого дома.

Он посмотрел на нее, его серые глаза потемнели и стали серьезными.

— Это так плохо?

— Не плохо. Для меня это просто везение!

К ним подошла официантка и принесла счет.

— Доброго вам дня, — проговорила она с еле заметным южным акцентом.

Джаред кивнул и потянулся за бумажником в карман.

Элиз тоже полезла за кошельком в сумочку. Она мысленно подсчитала нужную сумму и поняла, что оплатить свой завтрак она точно сможет.

— Если откровенно, то твоя роль спасателя меня сейчас как нельзя больше устраивает, — сказала она, продолжая разговор. — Только мне интересно, что это дает тебе.

— Плюс еще один день вдали от Нью-Йорка, еще один день отдыха без родителей, — безмятежно проговорил он.

— Нет. Я не об этом. Почему ты сделал спасение людей своей профессией?

Он вынул из кошелька несколько купюр и бросил их на стол.

— Деньги.

— Да?!

— Правда. Этим я зарабатываю много денег.

— А ты любишь деньги, да?

Он кивнул:

— Черт возьми, конечно! Плюс, я всегда занят.

Элиз внимательно посмотрела в эти чудесные серые глаза, которые, казалось, видели ее и всех насквозь. На мужественные черты его лица. Да, он был чудо как красив, этот парень!

— Хм... А от чего же ты хочешь убежать?

— Что ты имеешь в виду?

— Я направляюсь в Фо-Корнерс, где меня ожидает бог весть какой прием людей, которых я никогда не видела. Я делаю это, потому что устала сидеть и ждать чуда. Ты едешь в Нью-Йорк, за тридевять земель от Лос-Анджелеса. То, что ты хотел бы забыть, должно быть, для тебя очень важно.

Джаред дернулся со стула, чтобы подняться, но Элиз успела поймать его за руку.

— Я же рассказала тебе о своей жизни, ты тоже мог бы со мной поделиться.

— Только что рассказывал тебе о своей работе.

— Но ты не объяснил, от чего бежишь.

— Я не бегу. Я устроился в Калифорнии, потому что здесь чертовски хорошо платят.

— Только не рассказывай мне душещипательную историю о том, что ты единственный юрист в Нью-Йорке, которому не платили.

— Там я был всего лишь государственным чиновником. И платили мне вполне прилично. Но здесь я получаю сотни тысяч. Думаю, есть разница.

С таким выводом, конечно, трудно спорить. Взгляд его потемнел,

губы вытянулись в тонкую линию, брови сшиблись на переносице. Тема ему явно не нравилась. И подробностей ей не дождаться.

Элиз молчала, когда они сели в машину, предпочитая не нарываться на грубость. Ей и своей головной боли хватало, нечего соваться не в свое дело. Тем более что они все ближе подъезжали к цели ее поездки, и с каждым оставшимся за их спиной километром она нервничала все больше.

— Если хочешь знать, почему я вдруг решил подвезти тебя до самого дома, то могу рассказать, — вдруг проговорил Джаред, когда они уже проехали половину штата Северной Каролины.

Еще один поворот, а там уже рукой подать!

— Ну, расскажи, — сразу напряглась Элиз.

— Ты тихая, спокойная женщина. Но сейчас очень волнуешься, потому что не знаешь, что тебя ждет в чужом доме.

— Хочешь провести психоанализ ситуации?

— Нет. Просто я привык иметь дело с чувствами других людей, поэтому и твои мне понятны. — Он немного помолчал. — Слушай, а тебе приходило в голову, почему бабушка оставила тебе дом?

— Да.

Он выжидающе глянул на нее, не удовлетворившись кратким ответом.

— Ну, и что ты думала по этому поводу?

Элиз вздохнула:

— Наверное, тем самым бабушка дала мне понять, что у отца нет других детей. Некому оставить дом.

— А может... она решила таким образом искупить свою вину за то, что в свое время с тобой не общалась? Ты не думала об этом? Или это компенсация за то, что отец не поддерживал тебя?

Женщина пожала плечами.

— Скорее всего, у него просто нет детей, а бабушка не желала оставлять дом государству. Я — лучше, чем ничего.

Эти слова она произнесла тихим голосом, и у него защемило сердце. У Джареда была совсем другая ситуация. Он сам не желал видеться с родителями. Она же, напротив, хотела теплой семьи.

— Налево, — подсказала Элиз.

Город находился слева, через двадцать миль от поворота. Джаред свернул.

— Возможно, твоя бабушка хотела помочь тебе начать новую жизнь.

— Хотела или нет, но так и будет в итоге, — слегка дрожащим голосом отозвалась Элиз.

Джаред покосился на нее.

— И все же... ты нервничаешь.

— Ну... понимаешь, остается вероятность существования моих братьев и сестер, которые могут претендовать на наследство. Вдруг они богаты? Может, она была в ссоре с ними, поэтому ничего им не оставила. Да мало ли всяких вариантов, — отмахнулась она и судорожно вздохнула: — Еще есть вероятность, что я окажусь в суде по разделу имущества.

Наконец-то она это высказала, обрадовался Джаред. Он посмотрел на нее: такая одинокая, беззащитная.

— Но зато теперь я знаю хорошего юриста, — воспрянула она духом и весело рассмеялась, жизнерадостным искренним смехом.