Гитара в литературе

Родионов Виталий

Сентиментальный роман Джона Стейнбека «Благостный четверг» описывает жизнь низов американского общества, тех, кого «средний класс» презрительно именует «маргиналами». Это люди с трудной судьбой, выброшенные на обочину жизни — эмигранты, неудачники, калеки. Тем не менее и они умеют радоваться! «В обширном районе, прилегавшем к мексиканской границе, бродили буквально миллионы «мокрых спин» — темных, безответных, трудолюбивых парней, готовых всю жизнь безропотно вкалывать на полях. И надо же было такому случиться, что именно среди джозефовых работяг попалось два музыкальных дарования — певец-тенор и гитарист! Вскоре, к ужасу ДжозефаМарии, на глазах у него вырос целый оркестр: две гитары, контрабас,

барабан, маракасы; были и певцы: тенор и два баритона. Джозеф-Мария совсем было собрался отправить артистов на долгие гастроли в Мексику, но тут как на грех к ним прибился его племянник Какахуэте со своей сладостной трубой. Поля с морковью и цветной капустой были заброшены: теперь «мокрые спины» трудились на танцплощадках калифорнийских городков. Оркестр так и назывался — «Эспалдас мохадос», «Мокрые спины».

Любовь к музыке помогла неимущим людям кое-как встать на ноги, обрести достойную профессию. Не последнюю роль в этом деле сыграла гитара.

НИКОЛАС ГИЛЬЕН

Гильен, Николас (Николас Гильен Батиста, 1902–1989) — кубинский поэт.

Лирика

Гильена,

отразившая

его антифашистские и антимилитаристские взгляды, близка кубинскому фольклору. Сборники «Песни для солдат и

соны для туристов» (1937), «Испания. Поэма о четырех печалях и одной надежде» (1937), «Все мое» (1964), «Большой зверинец» (1967). Публицистические книги «Беглая проза. 1929–1972»

(т. 1–3, 1975–1976). Международная Ленинская премия (1954).

В стихотворении «У гроба Монтеро» Николас Гильен воссоздает образ кубинского фольклорного героя, весельчака и отчаянного забияку: «Умел зажигать ты зори / огнем своей буйной гитары, / игрой тростникового сока / в твоем теле живом и гибком, / под луною бледной и мертвой! / И была твоя песня сочной, / смуглой, точно спелая слива».

Колоритный портрет жизнелюбивого человека, умеющего радоваться песне под аккомпанемент гитары!

Поэт говорит, что у подневольного негра на сахарных плантациях, изможденного тяжким трудом, остается одно утешение — гитара: «Ранят бичи, как ножи, / не считает надсмотрщик ударов. / Ступай со своею гитарой / и розам про боль расскажи! / А еще расскажи им про то, / как новое солнце сияет. / На воздушных качелях качаясь, / пусть ликует каждый росток!» (Стихотворение «Поэтическое искусство»)

Гитара пробуждает мысль о новой счастливой жизни.

Николас Гильен присоединяет голос гитары к политическому протесту и делает это убедительно. «Полковники из терракоты, / политиков томный лай, / булочки с маслом и кофе. / Гитара моя, играй! / Чиновники все на месте, / берут охотно на чай / двести долларов в месяц. / Гитара моя, играй! / Янки дают нам кредиты, / они купили наш край, — / родина всего превыше. / Гитара моя, играй! / Болтают вовсю депутаты, / сулят горемыке рай, / а за всем этим сахар и сахар… / Гитара моя, играй!» (Стихотворение «Полковники из терракоты…») Гитара зовет людей бороться за независимость Родины.

НИКОЛАЙ АЛЕКСЕЕВИЧ ЗАБОЛОЦКИЙ

Заболоцкий, Николай Алексеевич (1903–1958) — русский поэт. В сборнике «Столбцы» (1929) — гротескное изображение нэповского быта. В поэме «Торжество земледелия» (1933) —

философское осмысление темы преобразования природы, в поздней лирике — размышление о месте человека в мироздании, общественно-психологические, нравственные проблемы. Переводчик грузинской поэзии, «Слова о полку Игореве». Опыт жертвы сталинских репрессий в мемуарах «История моего заключения». Опубликованы за рубежом на английском языке в 1981 году, в России

—

в 1986 году.

Стихотворения 1920-х годов Николая Заболоцкого рисуют колоритные картины нэпманского периода нашей истории. Читаем «Вечерний бар»: «Сирена бледная за стойкой / Гостей попотчует настойкой, / Скосит глаза, уйдет, придет, / Потом с гитарой на отлет / Она поет, поет о милом, / Как милого она любила…»

«На рынке»: «Калеки выстроились в ряд. / Один играет на гитаре. / Ноги обрубок, брат утрат, / Его кормилец на базаре. / А на обрубке том костыль, / Как деревянная бутыль… А вкруг — весы, как магелланы, / Отрепья масла, жир любви, / Уроды, словно истуканы, / В густой расчетливой крови, / И визг молитвенной гитары, / И шапки полны, как тиары, / Блестящей медью».

«Свадьба»: «И поп, свидетель всех ночей, / Раскинув бороду забралом, / Сидит, как башня, перед балом / С большой гитарой на плече. / Так бей, гитара! Шире круг! / Ревут бокалы пудовые. / И вздрогнул поп, завыл и вдруг / Ударил в струны золотые. / И под железный гром гитары / Подняв последний свой бокал, / Несутся бешеные пары / В нагие пропасти зеркал».

Перед нами три жанровых поэтических полотна — и на каждом из них мы видим гитару, задумчивую, тоскующую, влюбленную.

Стихотворение «Бродячие музыканты» — еще одна картина нэпманского Ленинграда, но стоящая особняком. Здесь сильнее, чем раньше, проявляется гротеск: «Закинув на спину трубу, / Как бремя золотое, / Он шел, в обиде на судьбу. / За ним бежали двое. / Один, сжимая скрипки тень, / Горбун и шаромыжка, / Скрипел и плакал целый день, / Как потная подмышка. / Другой, искусник и борец, / И чемпион гитары, / Огромный нес в руках крестец / С роскошной песнею Тамары. / На том крестце семь струн железных, / И семь валов, и семь колков, / Рукой построены полезной, / Болтались в виде уголков».

В одном из дворов начинается концерт. «Но богослов житейской страсти / И чемпион гитары / Подъял крестец, поправил части / И с песней нежною Тамары / Уста отважно растворил. / И все умолкло. / Звук самодержавный, / Глухой, как шум Куры, / Роскошный, как мечта, / Пронесся… / И в этой песне сделалась видна / Тамара на кавказском ложе. / Пред нею, полные вина, / Шипели кубки дотемна / И юноши стояли тоже. / И юноши стояли, / Махали руками, / И страстные дикие звуки / Всю ночь раздавалися там… / — Тилим-там-там!»

Заболоцкий использовал в «Бродячих музыкантах» приемы Иеронима Босха, палитру Пиросманишвили, и в результате получилось нечто, чему трудно придумать название.

Стихотворение «Творцы дорог» (1947) пленяет кристальной чистотой слога. Вчитаемся: «Когда горят над сопками Стожары / И пенье сфер проносится вдали, / Колокола и сонные гитары / Им нежно откликаются с земли».

Как хорошо и точно сказано: гитара созвучна колоколам и музыке Горних Сфер!

Позднее творчество Николая Заболоцкого отличается гармонией и соразмерностью. Слова тщательно отобраны, поэтическая мысль прозрачна и чиста. Возьмем, к примеру, стихотворение «Гурзуф ночью» (1956): «Для северных песен ненадобен юг: / Родились они средь туманов и вьюг, / Качанию лиственниц вторя. / Они — чужестранцы на этой земле, / На этой покрытой цветами скале, / В сиянии южного моря… / Наплававшись по морю, стая парней / Здесь бродит с заезжей сиреной. / Питомцы Нептуна блаженствуют с ней, / Гитарой бренча несравненной».