Гитлер и Сталин перед схваткой
Шрифт:
Наконец, чтобы исключить все сомнения, 3 августа Дирксен сам посетил Вильсона. Вот его отчет.
«Выяснилось, что суть беседы Вольтата – Вильсона остается в полной силе. Сэр Горас Вильсон подтвердил мне, что он предложил г-ну Вольтату следующую программу переговоров.
1) Заключение договора о «ненападении», по которому обе стороны обязываются не применять одностороннего агрессивного действия как метода своей политики. Сокровенный план английского правительства по этому пункту сэр Горас Вильсон раскрыл мне тогда, когда я в ходе беседы задал ему вопрос, как соглашение с Германией может согласоваться с политикой окружения (Германии – Л. Б.), проводимой английским правительством. В ответ на это сэр Горас Вильсон сказал, что англо-германское соглашение, включающее отказ от нападения на третьи державы, начисто освободило бы британское правительство
2) Англо-германское заявление о том, что обе державы желают разрядить политическую атмосферу с целью создания возможности совместных действий по улучшению мирового экономического положения.
3) Переговоры о развитии внешней торговли.
4) Переговоры об экономических интересах Германии на юго-востоке.
5) Переговоры по вопросу о сырье. Сэр Горас Вильсон подчеркнул, что сюда должен войти также колониальный вопрос. Он сказал, что в настоящий момент нецелесообразно углубляться в этот очень щекотливый вопрос. Достаточно будет условиться, что колониальный вопрос должен быть предметом переговоров.
6) Соглашение о невмешательстве. Сэр Горас Вильсон пояснил, что требующееся от германской стороны заявление содержится уже в речи фюрера от 28 апреля. С английской стороны также будут готовы сделать заявление о невмешательстве по отношению к Великой Германии».
Мой другой собеседник, бывший сотрудник Риббентропа Фриц Хессе, также участвовавший в переговорах с Вильсоном, мне рассказывал, что в первой половине августа 1939 года Вильсон излагал ему программу из шести пунктов, которую просил довести до сведения Гитлера. Вот эти пункты:
Пункт первый: оборонительное соглашение на 25 лет.
Пункт второй: английская декларация о постепенном возвращении Германии ее бывших колоний и создание совместного англо-германо-французского комитета.
Пункт третий: включение Германии в Оттавское соглашение, то есть превращение ее в «младшего партнера» в рамках Британской империи.
Пункт четвертый: договор о разграничении экономических сфер влияния между Англией и Германией, в ходе которого Англия была готова признать специфическую сферу интересов Германии на континенте в том случае, если это не приведет к ущемлению английских интересов.
Пункт пятый: открытие для Германии лондонского финансового рынка и заем размером до 4,5 миллиарда имперских марок.
Пункт шестой: в качестве ответного шага Гитлер должен обязаться не предпринимать никаких акций в Европе, которые бы привели к войне, за исключением таких, на которые он бы получил полное согласие со стороны Англии.
Все та же программа второго Мюнхена, тот же план, который был предложен Вольтату в июле!
Что же получилось из «плана Вильсона»? Для ответа на этот вопрос мы должны оторваться от архивных документов и перенестись в напряженную обстановку двух роковых месяцев – последних месяцев европейского мира. Адольф Гитлер уже тогда знал, что это последние два мирных месяца, так как дата вторжения в Польшу была назначена. Но мир еще этого не знал.
Итак, 21 июля 1939 года тайный советник Вольтат вернулся в Берлин после окончания его доверительной миссии. Но тут начались непредвиденные события. Их причина была однозначной: в Лондоне кроме завзятых «мюнхенцев» типа Вильсона, Чемберлена и Хадсона были трезвомыслящие люди, понимавшие всю опасность сговора с Гитлером. Их поддерживали многие среди журналистов. Именно они и предали гласности закулисные переговоры Вольтата. Разгорелся скандал. 22 и 23 июля вся лондонская печать шумела о скандале – и ряд газет, хотя и не располагал точными сведениями о содержании переговоров, требовал: «Не допустить второго Мюнхена!» В палате общин и в печати Хадсон, Чемберлен, Галифакс и другие клялись, что слухи неверны, что сообщения вымышлены. Однако не удалось устранить впечатление о двойной англо-немецкой игре. Иван Михайлович Майский, бывший тогда послом СССР в Лондоне и являвшийся одним из лучших знатоков европейской ситуации, рассказывал мне как-то, что сообщения о встречах Вольтата привлекли его большое внимание, а влиятельные лондонские журналисты заверяли посла, что их сообщения не являются плодом фантазии. Обо всей этой истории И. М. Майский подробно докладывал в Москву, считая переговоры Вольтата опасным симптомом. Майский
В мае 1939 года в Лондон прибыл «идейный» руководитель оппозиции Карл Герделер и имел беседу с Черчиллем. Беседа вращалась преимущественно вокруг деятельности оппозиционных групп в Германии, к чему Черчилль проявил определенный интерес. Ряд закулисных контактов и переговоров осуществлялись под непосредственным наблюдением Геринга. Первой по времени была миссия шведского промышленника А. Веннер-Грена, который с давних пор поддерживал дружбу с Герингом. Веннер-Грен, хозяин шведской электротехнической фирмы «Электролюкс», был также давно связан с Круппом. По просьбе Геринга Веннер-Грен в июне 1939 года посетил Лондон и передал Чемберлену предложение о «компромиссе в колониальном вопросе» и об общем англо-германском компромиссном решении. Другим, еще более энергичным эмиссаром Геринга оказался шведский промышленник Биргер Далерус. Появление Далеруса на арене международной тайной дипломатии, на первый взгляд, было случайным. Однако всему есть свои причины: пасынок Геринга (от первого брака), шведский подданный Томас фон Кантцов в 1938 году получил место в фирме, принадлежавшей Далерусу. Хорошо познакомившись с Далерусом, Кантцов установил, что Далерус располагает прекрасными связями в Сити и среди британских консерваторов.
Тогда Кантцов пригласил Далеруса в резиденцию Геринга «Каринхалль», где тот изложил Герингу свою идею: «для предотвращения войны» организовать в Швеции встречу видных английских промышленников с Герингом. Было предложено даже место встречи: замок графа Розена.
Тот факт, что с английской стороны выступали не дипломаты, а промышленники, не должен никого удивлять. За несколько месяцев до этого состоялась важная встреча между уполномоченными немецкой «Имперской группы индустрии» и Федерации британской промышленности, в ходе которой обсуждались важные проблемы англо-германских отношений. Именно после этого Б. Далерус, располагавший связями как с немецким, так и с английским деловым миром, смог выступить в роли организатора новой встречи. Как он сам вспоминал, идея встречи родилась 2 июля во время совещания группы английских промышленников с участием Далеруса. Выступая на ней, видный член консервативной партии, директор «Джон Браун энд Ко» и «Ассошиэйтед электрикал индастрис» Чарльз Спенсер выдвинул тезис о том, что «Германия может путем войны получить меньше, чем путем переговоров»; после этого Далерус вернулся в Германию, где встретился с Герингом и начал подготовку встречи.
После долгих споров о месте встречи (Швеция, яхта в Балтике) было признано наиболее целесообразным избрать имение жены Далеруса «Зёнке Ниссен Ког» в Шлезвиг-Гольштейне вблизи датской границы; семь английских участников во главе со Спенсером прибыли по одному разными маршрутами в Гамбург, после чего на машине под шведским флагом отправились в «Зёнке Ниссен Ког». Геринг, отдыхавший на острове Зильт, приехал на ближайшую к имению железнодорожную станцию на личном поезде, а оттуда с Далерусом – в имение.
Я располагаю текстом отчета Спенсера, при оценке которого надо учитывать стремление автора представить свою деятельность в наиболее благоприятном свете. Кроме того, этот отчет не содержит самого важного: меморандума, который был вручен английской стороной Герингу. Однако характерно, что перед вручением этого документа Спенсер счел необходимым заверить, что ведущиеся Англией переговоры с СССР «не должны пониматься как проявление какой-либо симпатии к русскому методу правления. Конечно, в Англии есть люди, выступающие за политические связи с Россией. Но они ведут себя тихо, их мало, и они не располагают влиянием». О содержании меморандума можно судить и по тому, что, прочитав его, Геринг заявил, что в Англии рассматривают Чемберлена как «творца конференции в Мюнхене». Что же касается угрозы конфликта из-за Данцига, было выдвинуто предложение созвать новое мюнхенское совещание четырех держав, без участия Польши и Советского Союза. Опять «второй Мюнхен»?