Гитлер и Сталин перед схваткой
Шрифт:
Знаменитая «кембриджская пятерка» – Дональд Маклин, Гай Берджесс, Ким Филби, Джон Кэрнкросс и Энтони Блант, – приобретенная высокоталантливым советским резидентом Арнольдом Дейчем, располагала связями в самых высоких кругах. Ким Филби был вхож в Англо-германское общество, Гай Берджесс – в немецкий отдел Сикрет сервис, Дональд Маклин – в Форин оффис. Отсюда шла постоянная информация о тех переговорах, которые шли между «полуофициальным» Лондоном и «полуофициальным» Берлином. Так, Берджесс сообщал в Москву:
«Из разных бесед о наших задачах, которые я имел с майором Грэндом, с его помощником подполковником Чидсоном, с
«Бюрократически, – продолжал Берджесс, – мое положение определилось таким образом, что я буду связным между секцией „Д“ английской разведки, Форин оффис и Министерством информации… Мною подписан официальный секретный акт (Official secrets act) для СИС, и поэтому личный секретарь Пэрта, начальника отдела информации в МИД, Янг сказал мне, что он будет иметь возможность давать мне любую информацию». Таким образом, Берджесс получил доступ к шифротелеграммам и сводкам Министерства иностранных дел. Его разведывательные возможности расширялись. Он продолжал получать довольно интересную, хотя и часто фрагментарную, политическую информацию и от сотрудников разведки. Примечательна в этом отношении его беседа за ужином 3 августа 1939 г. с начальником секции «Д» Грэндом. Ссылаясь на члена военной делегации Англии на начавшихся в августе переговорах в Москве генерал-майора Хэйворда, Грэнд сообщил своим слушателям, что английское правительство исходит из того, что «в Англии мощь Красной Армии расценивается низко» и что «война Англии против Германии может быть легко выиграна». Поэтому нет особой нужды заключать соглашение с Советским Союзом и переговоры с ним должны быть затянуты до ноября, а затем прерваны. То, что Грэнд рассказал об отношении англичан к переговорам с Советским Союзом летом 1939 года, подтвердили и другие источники Берджесса. В своем письме в Центр от 28 августа 1939 г. он сообщал:
«Во всех правительственных департаментах и во всех разговорах с теми, кто видел документы о переговорах, высказывается мнение, что мы никогда не думали заключать серьезного военного пакта. Канцелярия премьер-министра открыто заявляет, что они рассчитывали, что смогут уйти от русского пакта (действительные слова, сказанные секретарем Гораса Вильсона)».
Ну как после прочтения таких донесений Сталину было верить в официальные заверения Галифакса и Чемберлена о готовности к соглашению? Веры не было, и неудивительно, что советская делегация на начинавшихся в Москве военных переговорах получила от Сталина издевательскую инструкцию (она была им продиктована Ворошилову, который записал ее от руки):
«1. Секретность переговоров с согласия сторон.
2. Прежде всего выложить свои полномочия о ведении переговоров с англо-французской военной делегацией о подписании военной конвенции, а потом спросить руководителей английской и французской делегаций, есть ли у них также полномочия от своих правительств на подписание военной конвенции с СССР.
3. Если не окажется у них
4. Если они ответят, что они направлены для переговоров и для подготовки дела подписания военной конвенции, то спросить их, есть ли у них какой-либо план обороны будущих союзников, т. е. Франции, Англии, СССР и т. д. против агрессии со стороны блока агрессоров в Европе.
5. Если у них не окажется конкретного плана обороны против агрессии в тех или иных вариантах, что маловероятно, то спросить их, на базе каких вопросов, какого плана обороны думают англичане и французы вести переговоры с военной делегацией СССР.
6. Если французы и англичане все же будут настаивать на переговорах, то переговоры свести к дискуссии по отдельным принципиальным вопросам, главным образом о пропуске наших войск через Виленский коридор и Галицию, а также через Румынию.
7. Если выяснится, что свободный пропуск наших войск через территорию Польши и Румынии является исключенным, то заявить, что без этого условия соглашение невозможно, так как без свободного пропуска советских войск через указанные территории оборона против агрессии в любом ее варианте обречена на провал, что мы не считаем возможным участвовать в предприятии, заранее обреченном на провал.
8. На просьбы о показе французской и английской делегациям оборонных заводов, институтов, воинских частей и военно-учебных заведений сказать, что после посещения летчиком Линдбергом СССР в 1938 г. Советское правительство запретило показ оборонных предприятий и воинских частей иностранцам, за исключением наших союзников, когда они появятся».
Так оно и оказалось: полномочий не было, плана тоже, о проходе советских войск говорить не захотели. Переговоры ничем не кончились. Впрочем, и у англичан, и у французов наставления были определенными: тянуть время, ничего не подписывать.
Глава тринадцатая.
Две колеи
Традиционная советская историография знает лишь один календарь дипломатической активности СССР в 1939 году: это календарь советских усилий по созданию системы коллективной безопасности путем переговоров с Англией и Францией. Это:
– 18 марта 1939 года: запрос Англии в Москве о возможности коллективных действий для предотвращения установления немецкого господства над Румынией;
– тот же день: ответ СССР с предложением о созыве международной конференции с участием СССР, Англии, Франции, Польши, Румынии и Турции. Предложение отклоняется;
– 17 апреля: новое предложение СССР о заключении соглашения между СССР, Англией и Францией о взаимной помощи;
– 8 мая: предложение Англии об односторонних обязательствах СССР;
– 23 мая: формальное согласие Англии на переговоры послов двух держав с Молотовым в Москве;
– 2 июня: советский проект пакта о взаимопомощи;
– 10 июля: согласие Англии на переговоры;
– 25 июля: начало переговоров послов в Москве;
– 12 августа: начало переговоров военных миссий.
Но, как выясняется, это была лишь одна сторона медали, одна колея. Была и другая – советско-германская. Если взглянуть на документы некогда секретного архива Сталина (ныне они в Архиве Президента РФ), то неожиданно открывается совсем иная картина, чем ее рисовали прежде.