Гитлер и я
Шрифт:
Альянс Гитлер - Гугенберг - Шахт укрепился очень быстро, и его результат не замедлил сказаться. В течение нескольких месяцев НСДАП, с треском провалившаяся на последних выборах, приобрела тысячи новых голосов. Эффективность ее пропаганды неизмеримо возросла, а программа партии стала значительно разумнее, чем прежде. Даже самые робкие решались поддержать движение, на котором стояло клеймо Гугенберга и Шахта. Умелая пропагандистская кампания пригнала на избирательные участки даже самых равнодушных и апатичных. Выборы в сентябре 1930 года напоминали всеобщую мобилизацию, и партия Гитлера получила 107 мест (вместо 14 на предыдущих
Нетерпеливый Адольф полагал, что класть уже практически у него в руках, когда среди его сторонников произошел серьезный бунт.
«Черный фронт» поставил своей целью разоблачать все закулисные маневры лидера нацистов и его продажность. Удар был нанесен точно в цель. Военизированные формирования СА в Берлине, прочитав памфлеты, которые распространялись агентами «Черного фронта», были возмущены партийными махинациями, и возглавлявший их капитан Стеннес задумал поднять мятеж против Гитлера.
В страстную пятницу 1931 года берлинские штурмовики во главе со Стеннесом в полной униформе захватили здание, в котором жил Геббельс и печаталась газета «Ангриф».
Геббельс, которому удалось бежать, не нашел ничего лучше, как позвонить заместителю начальника берлинской полиции еврею Вайсу, против которого он написал скандально известный памфлет «Книга Исидора». Вполне естественно, что Вайс не спешил вмешиваться. Так что храбрый Йозеф Геббельс сел на поезд и выехал в Мюнхен, откуда он по телефону давал смелые советы своим соратникам.
Стеннес сообщил мне, что произошло.
– Геббельс в бегах, а полиция уже начинает действовать против нас, - сказал он.
Я немедленно приехал в редакцию «Ангриф».
– Что нам делать?
– спросил он.
– Мы планировали мятеж с согласия Геббельса, но в последний момент он предал нас, предупредил полицию и бежал в Мюнхен, где ищет защиты у Гитлера.
– Мятеж, который не перерастает в революцию, обречен. Мы должны держаться до конца, - ответил я.
Штурмовики удерживали здание редакции три дня и печатали там свою газету. Было объявлено, что Гитлер и Геббельс снимаются со своих постов. Гауляйтеры Северной Германии поддержали Стеннеса в борьбе за всеобщую национальную революцию, и все их газеты широко и подробно освещали второе предательство Геббельса. Только Роберт Лей в Кельне оказался единственным гауляйтером, который вновь выступил в роли пятой колонны, оставшись верным фюреру.
Тем временем в Мюнхене тайно готовился контрпереворот. Это была не политическая интрига, а вооруженное выступление людей, которым Гитлер безоговорочно доверял. Все высшие партийные начальники Севера были смещены со своих должностей. Но для того, чтобы нанести контрудар и сокрушить людей Стеннеса, нужна была твердая рука. Пфеффер фон Саломон не подходил для этой цели. Один, и только один человек мог спасти Гитлера - это его старый друг Рём, который только недавно возвратился из Боливии. Адольф без колебаний обратился к нему, и Рём согласился помочь, несмотря на то что был сильно разочарован в Гитлере.
Насилие всегда порождает насилие. Для разгрома мятежников Рём выбрал обер-лейтенанта Пауля Шульца, человека с темным прошлым, убийцу из «Феме», организации, одно название которой заставляло содрогаться всю Германию. Шульц, несомненно, как нельзя лучше подходил для выполнения подобной задачи. Мятеж СА, которому не удалось перерасти в революцию, был разгромлен в послепасхальный понедельник. Такой
«Мятежникам и мученикам не место в наших рядах, - напутствовал своих посланцев Эрнст Рём.
– Не стесняясь, применяйте силу и обещайте щедрое вознаграждение тем, кто будет сдаваться».
Тем временем Гитлер также прибыл в Берлин. Может, он, как и в сентябре прошлого года, ходил из кафе в кафе, уговаривая штурмовиков отступить и не ухудшать своего положения?
Нет. Бремена изменились. Во время последних выборов волнения в СА могли привести к потере голосов. Теперь, когда партия имеет 107 мест, а бунт подавлен, Гитлер может позволить себе разразиться высокопарным манифестом.
Из путча Стеннеса ничего не вышло. В результате поверженный капитан, а с ним и тысячи решительно настроенных людей перешли под знамена «Черного фронта».
Новообращенный Рём не удовольствовался спасением Гитлера. Как начальник штаба СА он приказал, чтобы с этих пор к Адольфу обращались исключительно «мой фюрер» и в третьем лице.
Так умер «барабанщик революции» и официально родился «фюрер» немецкого народа.
Адольф должен был бы умилиться, видя подобную преданность, но недавний опыт сделал его недоверчивым. Если Франц Пфеффер фон Саломон оказался некомпетентным, а Вальтер Стеннес - предателем, то и Эрнст Рём, с которым у Гитлера уже случались яростные ссоры, однажды тоже может отвернуться от него. Для защиты от подобной опасности необходимо было создать подразделения ударных войск, беззаветно преданных лично фюреру. С этого момента начинается стремительный взлет небольшой военизированной организации СС, вместе с которой поднялся до небывалых высот и Гиммлер. Глава СА Эрнст Рём и глава СС Генрих Гиммлер были на ножах. Гитлеру доставляла удовольствие их взаимная неприязнь. Макиавелли похвалил бы своего ученика - никогда еще принцип «разделяй и властвуй» не был применен так удачно.
Естественно, гитлеровские наемники постоянно мешали деятельности «Черного фронта». Наши тайные встречи часто прерывались, а полиция объявила, что она не в состоянии защитить наших людей от нападений нацистов. Когда нас было мало, гиммлеровские головорезы вклинивались в наши ряды, штурмовали трибуну и не давали оратору сказать ни слова. В Бремене в потасовке Хелкен сломал руку и получил ножевые ранения в грудь и в живот. Как-то раз меня избили дубинками, я был ранен в глаз, и мою жизнь спасло лишь вмешательство нескольких отчаянно смелых парней из «Стального шлема». Когда я встретился в суде с теми, кто напал на меня, один из них признался, что был отдан приказ бить меня во время выступления, но поскольку им не удалось отключить электричество и погрузить зал в темноту, то пришлось отказаться от этой идеи.
Еще более кровопролитное столкновение произошло в Итцехое (Itzehoe). Мой друг майор Бруно Эрнст Бухруккер - один из основателей «Черного фронта», должен был встретиться с молодым ветеринаром-хирургом доктором Гранцем, которого гитлеровская партия окрестила «герой Вердена». Это был приятный человек, смелый, интеллигентный и честный; в 1929 году он привел гитлеровцев к победе в жестокой схватке с коммунистами, в которой погибло несколько человек. Адольф пришел на похороны жертв этого сражения. Он обнял «героя Вердена» у мотал его товарищей и воскликнул, рыдая: «Доктор Грани, я никогда не забуду этой минуты!»