Гитлер
Шрифт:
Если фюрер стремился к миру в придунайских странах, то потому, что, как указывает Геббельс, «преследовал совсем иные цели». В первую очередь к ним относился поиск косвенных способов поставить на колени Англию. Особую остроту эта проблема приобрела после того, как президент Рузвельт дал понять (во всяком случае, именно к такому выводу пришли аналитики министерства иностранных дел), что США могут возглавить коалицию демократических государств против Германии. Англо-немецкий конфликт следовало уладить как можно скорее, пока в дело не вмешались США.
Одним из способов взять верх над Англией могла бы стать попытка отрезать ее от средиземноморских баз. Со своей стороны, Италия 13 сентября ввела войска в Египет – страну, находившуюся под британским контролем. Пройдя 90 километров, они были вынуждены остановиться в Сиди-Баррани, где заложили базу. О немецкой поддержке дуче не желал и слышать. Средиземноморская
Первым этапом стало подписание 27 сентября трехстороннего пакта между Германией, Италией и Японией. Он предусматривал для каждой страны «адекватное пространство». Япония признавала итало-германское лидерство в Европе, тогда как Италия и Германия соглашались признать лидерство Страны восходящего солнца на «азиатском пространстве». Все три страны брали на себя обязательство сотрудничать и оказывать друг другу политическую, экономическую и военную поддержку в случае, если одна из них станет объектом агрессии со стороны государства, еще не участвующего в европейском и китайско-японском конфликтах. Договаривающиеся стороны обязались также не вносить изменений в свои договоры с Советским Союзом. За соблюдением условий пакта должны были следить технические комиссии, создаваемые сроком на 10 лет со дня его подписания. Однако это сотрудничество с самого начала не имело никакого смысла, потому что к пакту был добавлен секретный протокол, позволявший каждому из участников вести самостоятельные действия.
Гитлер хотел договориться с Муссолини о создании континентального блока и приведении в действие средиземноморской стратегии, а также обсудить с ним уступки, которые следовало предложить Испании, Франции и Советскому Союзу. Их встреча с участием министров иностранных дел состоялась 4 октября в Бреннере. Гитлер восхвалял перед собеседником «титаническую работу», проделанную немцами ввиду грядущей «решающей битвы» против Англии. Действительно, в частности с точки зрения экономической реорганизации Европы, в интересах обеих стран было как можно скорее завершить войну; для нанесения «великого удара» ждали только хорошей погоды. Фюрер по своему обыкновению не смог отказать себе в удовольствии и принялся сыпать сотнями технических подробностей, способных поразить воображение собеседника. Когда тот спросил, почему англичане, несмотря на отчаянное положение, все еще не сдаются, Гитлер предположил, что их поддерживает надежда на США и СССР. И тотчас же поспешил успокоить дуче: американцы ограничатся предоставлением материальной помощи (публиковавшимся сведениям о размере которой верить было нельзя), поскольку серьезно опасаются тройственного пакта. Он также не верил, что русские согласятся что-либо предпринять; к тому же Риббентроп утверждал, что они боятся немцев. Надо переориентировать их интерес на Индию, заявил Гитлер, во всяком случае, заставить их обратить внимание на Индийский океан, – впрочем, не факт, что это удастся сделать. Но ни в коем случае нельзя отказываться от планов разрушения их империи. В этом пункте Гитлер вплотную подошел к истинной цели встречи, хотя полностью раскрывать свои планы перед Муссолини не собирался. Он мечтал о создании немецкого бастиона в Северо-Западной Африке, а если возможно, и на островах Атлантического океана, дабы быть готовым к вероятному столкновению с США. Эти же базы должны были сыграть роль щита на подступах к будущим немецким колониям в Африке. Это была мечта о знаменитой Миттельафрике – мираже немецких политиков с конца XIX века. Немецкие базы в Северной Африке помешают Англии отобрать у правительства Виши французские колонии. Действительно, предпринятая 23–29 сентября в Дакаре англо-голлистскими силами попытка принудить генерал-губернатора Восточной Африки отмежеваться от Петена усилила опасения Гитлера, зародившиеся еще в июне.
Чтобы ослабить английские позиции в Средиземном море и помешать вторжению в Северную Африку, необходимо было овладеть Гибралтаром. Для этого нужна была Испания. Гитлер коротко посвятил Муссолини в результаты своих переговоров по этому поводу и рассказал о чрезмерных запросах Франко. Фюрер пытался внушить каудильо, что Испания, помимо материальной помощи, получит Марокко, но, разумеется, об этом не должны узнать французы, даже если они понимают неизбежность некоторых территориальных утрат.
Итак, для борьбы против Англии лучшим способом оставалось создание «континентального блока».
Мы не случайно так подробно остановились на изложении этой беседы, поскольку она прекрасно иллюстрирует, что оба диктатора вовсю мошенничали не только в отношении других стран, но и друг к другу. Одержимый гордыней, Муссолини отказался от немецкой помощи танками и авиацией. Гитлер, раздавая обещания о грядущих приобретениях Италии во Франции, о конкретных планах говорил весьма туманно – впрочем, он еще и сам с ними не определился. Возможно, он «компенсирует» усилия Франции, Испании и Италии за счет обломков Британской империи. Кроме всего прочего, он не доверял Чано.
В этот период мы снова видим Гитлера таким, каким он был до 1933 года, – играющим на разногласиях между разными фракциями НСДАП и сулящим всем подряд златые горы.
Череда политических событий 1940 года вписывается в логику маневрирования с целью заключения Великобритании в кольцо с помощью «континентального блока». 22 октября Гитлер встретился с президентом французского совета Лавалем, 23 октября – с Франко, 24 октября – с маршалом Петеном.
20 октября 1940 года в 23 часа 30 минут спецпоезд вышел из местечка Фрейлассинг возле Мюнхена и через день в 18 часов 30 минут достиг города Монтуар-сюр-Луар. Получасом позже сюда же прибыл Лаваль, и оба деятеля уединились в вагоне-салоне. Гитлер не вдавался в подробности, остановившись на нескольких общих вопросах. По его мнению, война должна была закончиться либо серией молниеносных бросков, либо в результате медленной подрывной работы, которая сломит английское сопротивление. Главным для него оставалось решить, кто понесет расходы на подготовку этих операций. Поскольку Франция объявила войну, она должна взять часть расходов на себя. Фюрер не скрывал, что в поисках компромисса, позволившего бы покончить с англо-немецким конфликтом, не сможет достичь поставленной цели без финансовой поддержки Франции. В противном случае ему придется искать источники финансирования где-либо еще. Но тогда, даже если война завершится поражением Англии, Франция утратит некоторые их своих африканских позиций. Урегулирование этого вопроса должно также учитывать интересы других европейских стран. Его решение будет сильно отличаться от того, что было навязано Германии в 1918 году.
Смысл его речи был предельно ясен: Франции придется платить в любом случае, но она заплатит меньше, если будет способствовать поражению Англии. Она сохранит свою колониальную империю, не обязательно в нынешнем виде, поскольку ей будут причитаться компенсации за утрату ряда колоний. Это был слегка завуалированный намек на то, что Италия желает заполучить Тунис, а Испания – Марокко.
Состоявшаяся на следующий день в Энде встреча с каудильо протекала совсем по-другому. Франко прибыл с двухчасовым опозданием, явно демонстративным: это Гитлер просил о встрече и чего-то ждал от него, тогда как в июне он не ответил на его предложение о вступлении в войну. После обмена любезностями и неизбежного бахвальства Гитлера (на сей раз он превозносил немецкое производство подводных лодок и подвиги Люфтваффе) фюрер изложил Франко свой план организации общего фронта Великобритании и раздела французских колоний в Северной Африке. Он предложил ему полноценный военный альянс. Начиная с 10 января 1941 года специальные немецкие соединения, уже доказавшие свою доблесть захватом форта Эбен-Эмаэль в Бельгии, начнут штурм Гибралтара, который перейдет во владение Испании, равно как и ряд территорий в Африке.
Как и Чано в 1939 году, Франко первым делом потребовал масштабных поставок хлеба и оружия (тяжелой артиллерии и средств противовоздушной обороны). Он проявил большой скепсис по отношению к способности немецких танков выгнать англичан из Центральной Африки, окруженной защитным поясом пустыни; что касается Великобритании, возможно, ее оккупация осуществима, однако не имеет никакого смысла, потому что правительство укроется в Канаде и будет продолжать войну с помощью американцев. Наверное, никто не смог бы яснее выразить все сомнения по поводу «периферической» стратегии Гитлера. Тот пришел в сильное расстройство, и переговоры пришлось продолжить Риббентропу и Серрано Суньеру – зятю Франко и испанскому министру иностранных дел.