ГКР-3. Второй Великий Катаклизм
Шрифт:
– Купол сдерживает…
БАХ! БАХ! БАХ! БАХ! БАХ! БАХ! БАХ!
С разных точек города рванули кометы. Пылающие шипящие разноцветные кометы. Рванули вверх, к куполу.
– Город погибнет по вашей вине! По вине служителей Ивавы! – крикнул я – Вы уничтожите светлый город! Загубите тысячи мирных жителей! Оглянитесь! Вокруг нас тысячи! Уберите купол! Я требую!
– Во имя Света! – возглас звучал грязным ругательством.
Кометы коснулись купола… и прошли сквозь него, победно уносясь в звездное небо. Купол быстро таял.
– Правильный выбор, добрый жрец – сказал я.
Но старого жреца уже не было – он
«Аньрулл ушел вверх!».
«Жрец почуял его!» - торопливо набил я – «Почуял! И полетел следом!».
БАХ! БАХ! БАХ!...
Новая порция гномьих комет рванула в небеса. И там, где раньше была вершина купола, сверкнула ярчайшая вспышка. Белый свет и изумрудная зелень. Мелькнули два силуэта – скелет вбивающий руку в грудь светящейся белым фигуры. Еще одна вспышка… белая фигура начинает заваливаться, роняя из руки посох. И в этот миг туда ударили кометы.
Г-Р-А-А-А-А-А!
– Р-Р-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!
Дружный рев тысяч глоток выражал только радость. Они любовались невероятным зрелищем, которое не описать. На мое плечо упала черная снежинка. И растаяла, оставив после себя черное пятно.
«Он ушел» - сообщения от Орбита Хрустилиано – «Спасибо».
«Отлично» - написал я. Едва успел отправить, как пришло паническое сообщение от Друмбоса:
«Босс!!! Санстоуны мать их ожили! Ожили! Крушат нас и убивают! Крушат и убивают всех вокруг!».
«Бегите!» - написал я и побежал сам – туда, к центральной улице и площади – «Бегите!».
Глава тринадцатая.
Светлый удар вслепую.
И снова я бежал.
И снова изо всех сил.
Пробежал метров двадцать. И уперся в толпу. Выругался. Крутнулся. Полез на стену. Мне протянули руку, я обрадовано ухватился и в мгновение ока очутился на крыше.
– Держись! – велела Баронесса.
С еще большей радостью я ухватился за тонкую талию. И на следующие две минуты мы уподобились странным кузнечикам, перелетая с крыши на крышу. Через шесть крыш и двадцать секунд нас подхватила знакомая гигантская летучая мышь. Лавируя между мечущимися в воздухе птицами и «сосисками», испуская пронзительные вопли, летучая мышь неслась к площади. Над нами продолжал взрываться великий гномий фейерверк. Под нами продолжал веселиться город. Крохотная часть присутствующих знала о ЧП. Остальные оставались в блаженном неведении. И это к лучшему – если подобная толпа разом куда-то ломанется…
«Все это сделали мы?» - мелькнуло у меня не к месту в голове, когда мы неслись над переполненными улицами ярко освещенного города – «Мы организовали весь этот праздник?». Я надеялся на приход пятисот игроков – они всегда любят веселье. Надеялся на приход двухсот лохров – те веселье любят не меньше. А уж если и выпивка есть… Но тут тысячи! Тысячи игроков и «местных» заполонили все улицы, крыши, парки и вообще любой свободный пятачок! Вот это да!
– Ты уникален, Рос! – крикнула ЧБ, обнимая меня за шею свободной рукой – Ты уникален! Удумать такое… ведь все так просто, незатейливо! И при этом так масштабно! И так отлично сработало! Браво! Прими мое восхищение! Знал бы ты как сейчас рыдают мои аналитики. В этом месяце зарплаты им не будет. Твои действия они не смогли предугадать до последнего момента.
Я не нашелся что ответить. Слишком уж неожиданно все было. А собраться с мыслями не успел – мы прибыли на место происшествия.
Нет.
Мы прибыли на бойню. И забой живности не закончился. Он только начинался.
– Уроды! – крикнул я в бешенстве, с воздуха глядя на происходящее.
Веселого яркого шатра больше не существовало. Конец улицы и часть зданий вокруг площади превратились в руины. Даже не в руины, а в кучи щебня и стеклянного крошева. Будто бульдозеры поработали. Местность разровняло до состояния замусоренного пустыря! И бульдозеры никуда не делись. Они быстро двигались, стремительно расширяя зону тотальных разрушений. Вот как действуют санстоуны… вот их чудовищная мощь во всей красе…
Народ разбегался и сражался. Каждый действовал по своему усмотрению. Не было никакой сплоченности. Каждый сам за себя.
– Ох и повезло! – возбужденно выкрикнула Баронесса, даже не подумавшая дать приказ мыши снизиться к земле. Более того – мы не приближались, держались так, чтобы санстоуны не решили выбрать нас следующей целью. Между нами и святыми големами кувыркалось в воздухе с пару десятков созданий.
Правда не каждое из этих созданий было рождено для полета. Но они летали. Например, игроки, посланные в полет ударами големов и чудом пережившие его. Пережить пережили, но отправились в путешествие.
– Охренеть! – провопил нам кряжистый гном, проносясь мимо. Разодранная кольчуга трепетала за его плечами железным плащом.
– В чем повезло? – вспомнил я слова ЧБ.
– Ивава вляпалась! – со вкусом произнесла Баронесса – Ой вляпалась… а ты мэр. До сих пор ведь мэр?
– Да – мигом проверил я статус.
– Город твой. И переговоры со жрецами Ивавы потом опять вести тебе. Но теперь уже они будут трепетать… и бояться. А уж как разгневаются божества… тут сорвалось много ритуалов. Ты уникум, Рос. Такую вкусную кашу сварил. Мне бы ложку в руки… хотя кое-что и нам обломится.
– Мои сражаются – дернулся я, ткнув рукой вниз – Друмбос.
– Да мальчишка спятил – поразилась Баронесса – Ого…
Вот уж точно «ого»!
На улице метался полуорк, возглавивший отряд из двадцати игроков и нескольких «местных». Они хватали мечущихся горожанок, по цепочке передавали их дальше по улице, подальше от санстоунов. Еще несколько игроков спешно готовили баррикаду из перевернутых столов и скамеек. Под их ногами трещала посуда, исчезали раздавленные и так и не попробованные угощения.
– Столы против святых големов? – хмыкнула ЧБ – Хрупкая преграда.
– Скрепленная нашей смелостью и дуростью – хмыкнул я в ответ и отпустил талию Черной Баронессы. В ушах засвистел воздух.
– Удачи вам… Герои… - донеслось сверху и крутнувшаяся летучая мышь унеслась прочь странным скачущим полетом.
Воздух. Пробиваю насквозь горящий воздушный змей. С хрустом влетаю в крону дерева. Мячиком отлетая от одной ветки к другой, лечу вниз и с жутким грохотом шлепаюсь харей вниз прямо на груду бутылок, банок, грязных тарелок и бокалов. Потеряв немало жизни, подскакиваю и, стирая с лица картофельный салат, невозмутимо спрашиваю и замершего от неожиданности Друмбоса: