Гладиатор по крови
Шрифт:
Когда они обогнули еще один поворот, дорога разделилась надвое, и обе ветви как будто бы вели вверх к гребню. Остановив отряд, Макрон попытался выбрать верный вариант. Правая дорога оказалась более узкой и пологой. Вторая была шире и круче, Понадеявшись на то, что она быстрее выведет их наверх, Макрон поднял руку.
— Сюда!
Пустившись по левой дороге, они принялись погонять коней вверх по склону. Пыль и камешки из-под копыт первых животных отлетали назад, попадая в лица следующих за ними солдат. Макрон оставался во главе колонны, держась перед Юлией. Склоны по обеим сторонам становились все круче, наконец, они оказались в ущелье. И вдруг, как только они миновали очередной поворот, тропа закончилась
— Твою мать! — Сжав пальцы в кулак, он ударил себя по бедру. — Твою мать!
— Макрон. — Юлия посмотрела на него испуганными глазами. — Что нам теперь делать?
Макрон повернулся к ауксилариям.
— Мечи вон! Будем пробиваться с боем!
Кое-кто из солдат с удивлением посмотрел на него, и оптион наконец выкрикнул:
— Вы слышали префекта! Мечи к бою! Разворачивай коней!
Макрон обратился к ближайшему из ауксилариев:
— Оставайся возле госпожи. Если представится возможность увезти ее во время битвы — увози. Езжай в Кносс.
— Да, господин.
Выехав перед отрядом, Макрон поднял меч.
— Поехали!
Они пришпорили коней и, грохоча копытами, устремились вниз по ущелью. Спереди едва слышно доносился топот погони, резкий и искаженный, отражавшийся от стен ущелья. Противники столкнулись друг с другом на повороте. Кони ударялись в коней, всадники сперва старались удержаться в седле и только потом вступали в бой с противником. Макрон и его люди были вооружены положенными по уставу короткими мечами, в то время как враг пользовался разнообразным оружием: короткими и длинными мечами, смертоносными кривыми фалькатами [46] и копьями, бесполезными в этой толчее конских и людских тел. Воздух был наполнен звоном клинков, храпом и ржанием лошадей, кряканьем наносящих удары людей и стонами принимающих эти удары. Поднятая копытами со дна ущелья пыль облаком окутала участников стычки.
46
Фальката — тип кривого меча, типичного для доримской Испании, подобный греческому копису или непальскому кукри.
Отбив в сторону меч врага, Макрон раскроил надвое череп противника и приготовился к следующему удару. Уголком глаза он заметил, как повалился с коня первый из его людей, пронзенный видавшим виды кавалерийским мечом. Ауксиларий согнулся и сполз с коня, когда его противник выдернул клинок. Один только короткий взгляд мог он уделить окружающему, поворачиваясь, чтобы отбить новый удар и ударить в лицо следующему врагу. Стараясь уклониться, этот раб откинулся слишком далеко назад и свалился с коня. Макрон видел, что его люди безнадежно уступают в численности, и их упорно оттесняют назад. Дикий по силе удар сразил еще одного ауксилария: обрушившийся на его голову меч разбил череп, разбрызгав по сторонам кровь и мозги. Внезапный напор рвавшихся вперед вражеских коней оттеснил Макрона назад, так что он снова оказался возле Юлии.
Она вопросительно посмотрела ему в глаза. Поджав губы, он покачал головой. Шансов на спасение у них более не оставалось. Макрон повернул коня. Следовало подумать о последнем шаге. И ему нужно было время, чтобы подготовить себя к нему.
— Пошли со мной.
— Куда?
Макрон не ответил. Он кивнул солдату, которого назначил стеречь девушку.
— Ступай в бой, парень. Важен каждый меч.
Галопом они поскакали вверх по ущелью и, наконец, оказались в самом его конце. Тут Макрон спешился и предложил Юлии свою руку. Оказавшись на земле, она бросила взгляд на обступившие их высокие
— Но здесь нет никакого пути. — Юлия посмотрела на Макрона, губы ее дрожали. — Или все-таки есть?
— Нет, госпожа. — Макрон с горечью посмотрел на нее.
Юлия повернулась к ущелью, звуки боя приближались.
— Что они сделают со мной, если возьмут в плен?
Макрон достаточно хорошо представлял ее дальнейшую судьбу. Юлию почти наверняка ждет уйма страданий, прежде чем рабы разделаются с ней.
— Лучше не думай об этом.
— Что? — Посмотрев на него, она жалобным голосом проговорила: — Но я не хочу умирать. И я не хочу страдать.
— Понимаю. — Макрон неловко опустил ей руку на плечи. — Иди сюда…
Он подвел ее к скале, и они повернулись лицом к ущелью. Последний обмен жестокими ударами завершился криком боли, звуки битвы затихли. Поступь коней приближалась. Юлия прижалась к Макрону.
— Я боюсь. Я не хочу умирать.
— Конечно, молодая госпожа, — ласковым голосом ответил Макрон. — Это вполне естественно.
— А ты?
Макрон улыбнулся:
— Смерть давно играет со мной. Я привык к ней. Но знаю одно: быстро они меня не забудут.
Перед ними появился первый из врагов, затем второй, потом из сумрака выступили остальные. Кони рабов приближались шагом, всадники держали оружие наготове. Несколько человек были ранены, и все они не отводили глаз от Макрона и Юлии. Шагнув вперед, ветеран поднял меч.
— Идите сюда, ублюдки! Увидите, как умирает римлянин!
Ответа не было. Дыша смертельным холодом, всадники приближались к Юлии и Макрону. Юлия схватила центуриона за локоть, и он почувствовал, как дрожит ее рука.
— Макрон, не отдавай меня им. Пожалуйста.
От слов этих его сердце охватил ледяной ужас. Избежать того, что нужно было сделать, не представлялось возможным. Макрона замутило. Сглотнув желчь, он обернулся к девушке.
— Прости меня, госпожа.
Посмотрев на приближавшихся рабов, она схватила его за плечи и заглянула в глаза:
— Делай это… быстро!
Лицо Макрона исказила смешанная с беспомощностью мука, он кивнул и опустил окровавленное острие меча к ее животу, под самые ребра. Теплое тело девушки затрепетало под его руками. Зажмурив глаза, Юлия набрала воздуха в грудь, услышав, что один из рабов выкрикнул предупреждение, и враги рванулись вперед.
— Да хранят тебя боги, Катон, любовь моя, — прошептала она. — Макрон, я готова. Делай это.
Глава 24
Экспедиционный отряд собирается слишком долго, негодовал про себя Катон, идя по волнолому от старой царской гавани в большую гавань. Слева от него качались на волнах торговые суда, ожидая места у причала, позади лежал Гептастадион [47] — длинная насыпь, простиравшаяся от материка до острова Фарос. Глянув на нее, Катон не мог не восхититься честолюбием александрийцев. Город этот просто полон чудес, в чем он успел убедиться, ожидая, пока Петроний соберет войско для отправки на Крит. Библиотека привела его в трепет. Молодому человеку еще не приходилось видеть подобное средоточие учености. В дополнение к множеству книг в залах ее было полно ученых, либо негромко обсуждавших общие темы, либо схлестнувшихся в яростном диспуте.
47
Гептастадион — насыпная дамба длиной в 1300 м, или в семь стадиев, разделяла акваторию порта и одновременно служила мостом, соединявшим материк с островом Фарос.