Гладиаторы
Шрифт:
– У тебя быть самка и щенок. Они умереть. Поэтому, пришельцев, твой враг, - резюмировал пёс, не отрывая от него взгляда.
– Пришельцы, - машинально поправил его Матвей и, спрятав лицо в ладонях, снова засмеялся. – Это абзац. Вот обучать грамматике собаку, мне ещё не приходилось.
В ответ на его смех, Рой тоже улыбнулся и, поднявшись, подошёл к нему вплотную. Положив тяжёлую башку проводнику на колени, он вздохнул, и Матвей почувствовал странную волну теплоты и любви. Пёс его жалел! Рой, собака, пёс которого
– Жаль, что ты не знал их, Ройка.
– Я знать. Ты их любить. Я тоже. Мы убить пришельцы за то, что они убить самку и щенка.
– Убьём, приятель. Много убьём, - прошептал Матвей, чувствуя, как в груди закипает ненависть.
Отпустив пса, он улёгся, и попытался снова уснуть. Пользуясь, случаем, Рой выволок из своего логова матрас, который Матвей сшил ему вручную, набив старыми тряпками и, подтащив его к кровати, тоже улёгся спать. Раним утром, их разбудил стук в дверь, и на пороге Матвей увидел высокого капитана, в полевой форме.
С первого взгляда, оценив стать офицера, Матвей, уже полностью готовый к действию, одобрительно кивнул и, щёлкнув карабином поводка, ласково похлопал, насторожено замершего Роя по боку:
– Поехали работать, приятель.
Бросив на него быстрый взгляд, пёс шумно втянул ноздрями запах капитана и, отступив в сторону, сел. Покосившись на собаку, офицер поправил ремень автомата, и осторожно отодвинувшись в сторону, негромко спросил:
– Чего он на меня так косится?
– Запоминает, - пожал плечами Матвей, быстро запирая двери дома.
– Вещи не берите. Вечером мы вас обратно привезём, - быстро сказал капитан, заметив увесистый вещмешок.
– А раньше можно было сказать?
– не удержался от сарказма Матвей, снова отпирая замок.
– Я думал, вас предупредили, - растерялся капитан.
– Дождёшься от вас, - фыркнул Матвей и, закинув мешок в сени, запер дверь.
Их транспортом оказалось стандартное БМП-2. Запустив собаку в десантный отсек, Матвей захлопнул кормовой люк, и не долго думая, открыл защёлку крышки верхнего люка. Увидев такое самоуправство, капитан открыл, было, рот, но, наткнувшись на мрачный взгляд проводника, спросил:
– Это обязательно?
– К сожалению, да. В машине слишком много резких химических запахов, а его нюх, наше главное оружие. А теперь, давайте сразу обговорим порядок действий. Как только машина останавливается, все остаются на своих местах. Первыми, на улицу выходим мы. Ваше дело, нас прикрыть. И помните, первый выстрел делаю я.
Мрачно скривившись, капитан покосился на сидящих рядом с Матвеем бойцов и, помолчав, спросил:
– Может, первыми всё-таки, мы выходить будем?
– Это не оговаривается, капитан. Я понимаю, что генерал приказал вам беречь нас как собственные яйца, но первыми
– Вопрос можно?
– неожиданно подал голос один из бойцов, чьё лицо было скрыто вязаной маской.
– Давайте.
– Первый выстрел, это тоже наработанный опыт, или просто не доверяете?
– Опыт. Я знаю собаку, её поведение, и всегда могу понять, что происходит. Так что, давайте, обойдёмся без самодеятельности. Первый выстрел мой, а дальше, вступаете вы, но только после того, как собака отойдёт.
– Ясно, - кивнул вопрошавший, и не долго думая, откинул лепесток лючка автоматчика.
Испустив мученический вздох, капитан натянул на голову шлемофон и, кивнув механику, нырнул обратно в пространство башни. Чуть улыбнувшись, Матвей положил ладонь на голову псу и, прикрыв глаза, неожиданно для себя подумал:
– Мы с тобой ночью правда говорили, или мне это тоже приснилось?
– Мы говорить, - прозвучал короткий ответ, и Матвей только растеряно помотал головой.
Заметив его жест, один из бойцов обеспокоено спросил:
– Боитесь закрытого пространства или просто голова болит?
– Не выспался. Пол ночи кошмары мучили, - откровенно признался Матвей.
– Бывает, - кивнул боец, устраивая автомат в бойнице.
– Бывает, - в том ему вздохнул Матвей, пытаясь настроиться на бой.
БМП подкатила к окраине города, и механик, заглушив двигатель, оглянулся через плечо на командира. Развернуться в узком пространстве своего места ему было сложно. Заметив его взгляд, капитан извернулся на своём сидении и, заглянув в десантный отсек, громко сказал:
– Прибыли. Можете начинать.
– Через пару минут, - ответил Матвей. – Пусть выхлоп отнесёт в сторону.
Понятливо кивнув, капитан выпрямился, и принялся осматривать ближайшие развалины в прицел. Приподняв верхний люк, Матвей осторожно выглянул на улицу и, втянув ноздрями сырой воздух, уселся обратно. Можно было выпускать собаку. Но едва он успел взяться за ручку, как вдруг почувствовал, как пёс напрягся, и еле слышно зарычал.
Обернувшись, он насторожено посмотрел на собаку и, погладив пса по морде, тихо спросил:
– Что случилось, приятель?
– Там! Много! Выходить! Плохо! Враги, враги!
От возбуждения фразы Роя стали отрывочными, но Матвей понял, что их машина угодила в засаду. Ласково оглаживая собаку, Матвей попытался его успокоить, но пёс только сильнее распалялся. Вскоре, его рычание из еле слышного превратилось в громовое.
– Что это с ним?
– растеряно спросил капитан.
– Приготовиться к бою. Из машины не выходить, - приказал в ответ Матвей, открывая стрелковую амбразуру.