Гладиаторы
Шрифт:
Фракиец сделал тоже самое.
– Ты видел старика? Что он уже успел сделать? – спросил он дака.
– Многое, Келад. Я не ошибся в нем. Он связался с сельскими рабами двух вилл, что недалеко от Помпей, и вчера сообщил мне, что там готовы к восстанию! Понимаешь? И среди них есть новая партия даков, взятых в плен в пограничной стычке с римлянами. Больше того, старый раб отличный соглядатай, и видел человека, что шпионит за нами. Тот расспрашивал о заговоре у какого-то гладиатора. Но не из нашей школы. Аристомен не пропустил ни слова из их
– А как насчет рабов из городских эргастериев? Что у них?
– Старик говорил со многими из них. Нас готовы поддержать. Но эти всего бояться. Слишком много охраны и слишком жестокие наказания применяются только за одно неправильное слово. Но среди рабов-рыбников уже есть небольшой, но сплоченный отряд. И когда мы поднимемся, то они к нам присоединяться и самое главное, приведут за собой сотни угнетенных, что готовы поднять мечи во имя свободы.
– Это хорошие новости. Они наполняют мое сердце радостью. Я жажду борьбы, Децебал. Я с нетерпением жду часа когда мы начнем.
– Рано. Еще рано, Келад. Многие из наших гладиаторов по-прежнему имеют слишком длинные языки. И это плохо. Чем меньше слухов о нас ходит тем лучше.
– Я сам вырву языки болтунам!
– Нет, Келад! Нужно все делать спокойно и без нервов! Людям необходимо объяснить как себя вести, и что такое осторожность, и чем нам грозит её отсутствие. Запомни – нам дорог каждый человек. Каждый!
– Хорошо, – мрачно кивнул фракиец.
– Теперь иди, а то и так мы слишком долго болтаем. И это может вызвать подозрения.
Они разошлись в разные стороны…
….Сатерн посетил дом лекаря Главка, вольноотпущенника префекта Помпедия Руфа. Знатный помпеянец некогда купил этого человека на рынке в Риме и привез с собой в Помпеи, где тот стал лечить его рабов, и добился столь значительных успехов в деле врачевания, что хозяин доверил ему свое здоровье.
Дело в том, что Руф был ранен во время схватки с пиратами на море. Он получил стрелу в бок и в течение нескольких месяцев бинтовал себе грудь ежедневно, ибо рана так и не закрылась и постоянно выделяла кусочки ребер. Новый раб предложил свои услуги и был допущен к особе хозяина. Руф уже не надеялся ни на что и был удивлен, что новый раб оказался таким отличным врачевателем.
Его рана за месяц затянулась, и бинтовать грудь больше было не нужно. Руф на радостях отпустил Главка на волю и подарил ему дом. Таким образом, тот смог завести себе собственное дело и даже сколотить немалое состояние.
Увидев Сатерна, Главк потер руки и произнес:
– Ну, если сам Сатерн пожаловал ко мне – значит, есть прибыльное дельце.
– Есть. Дельце есть, верный последователь Локусты (Локуста – известная в Риме отравительница и составительница ядов. Имя этой женщины стало нарицательным. Услугами Локусты пользовалась мать Нерона – Агриппина, отравившая
– Есть выгодный клиент с редкой болезнью? У меня давно не было шанса еще раз доказать свое высокое искусство.
– Клиент очень выгодный, но имени его я тебе не скажу. Да и ни к чему это тебе.
– Но как же я стану его лечить?
– А вот лечить никого не нужно. Нужно приготовить лекарство и передать его мне.
– Но для изготовления лекарства нужен диагноз, а для этого я должен осмотреть больного. Установление диагноза самое главное в деле врачевания болезней.
Сатерн внимательно посмотрел на Главка.
«Он прикидывается, что ничего не понимает. Хотя прекрасно знает, что мне нужен яд. И понятно зачем. Сейчас начнет говорить, что это не в его принципах, и что это очень опасно. Станет цену набивать».
– Осматривать больного не стоит, Главк, ибо этот больной пока совершенно здоров. Но, надеюсь, с твоей помощью он станет не просто больным, но мертвым.
– Что? – Главк закрыл глаза рукой. – Ты предлагаешь мне убить? Но медицина призвана исцелять и бог Асклепий покарает меня, если я согрешу против клятвы не приносить вреда ближнему своим искусством.
– Этак, мы будем долго договариваться. Слушай меня. Я знаю, что ты уже много раз согрешил против Асклепия, и он еще не испепелил тебя, не так ли?
– Я врач и последователь школы знаменитого Эрисистрата из Илулиды. А Эрасистрат был придворным врачом самого сирийского царя Селевка.
– Ты думаешь, что ты великий хитрец, Главк? – усмехнулся Статерн. – Твоя биография мне отлично известна, не смотря на то, что прибыл ты издалека. Отпущенник Агафирс видел тебя в Милеете, где ты был бродячим лекарем. И продали тебя в рабство за преступление. Ты до смерти залечил известного в Милете купца.
– Это подлая клевета! Это злобные наветы моих врагов!
– Не беспокойся, Главк. Я никому не расскажу твоей истории. Ты не потеряешь ни одного клиента. Более того, я дам тебе за твое «лекарство» тысячу сестерциев.
– А что тебе нужно за «лекарство»? Я могу приготовить мой териак. Если подмешать его в вино, то….
– Нет. Твой териак слишком отвратителен на вкус. И подмешать его в вино можно только лошади. Да и та не станет пить. Мне нужен яд потоньше. Такой яд, что можно закачать в перчик или яблоко.
– Это легко, но стоить такое яблочко будет полторы тысячи сестерциев. Как только я получу деньги, ты получишь этот фрукт….
Децебал увидел, как в казарму пришли двое центурионов в сопровождении отряда солдат. Он находился неподалеку и прислушался к их разговору со старшим рутиарием Авлом.
– Мы пришли по приказу городского префекта, – повелительным тоном сообщил центурион со шрамом через все лицо, который выдавал в нем бывалого воина.
– Чем могла заинтересовать наша школа господина префекта? – спросил Авл с угодливым поклоном.