Глас Извечной Силы. Том 1

Морхем Элио

Четыре месяца прошло. Пора. Шаман Занн должен был закончить с переводом. Некромант попрощался с Тистором и королем, даже не поблагодарив их за гостеприимство, и переместился к оркам. Перед этим он надел подаренный ему перстень. Красивая вещица. Не бросалась в глаза, но вид имела достойный. Подарок из уважения. А может, все-таки, из страха?

Шаман усердно закивал головой, мол, перевел. Анафрахион решил записать то, что скажет старый орк.

— Тут написать вот что, некроманста.

«Хаос Извечный раскрыть мне ум и дать знание, что миров существовать великий множество. И я, как избравший путь Хаос, быть

посвящен в иную тайна. Существовать очень много граней познание Хаос и каждая — есть его олицт… цет… цет-во-рять. Но он есть един и не делим. Потому, познай один грань хорошо, и стать великий мастер, так как ты суметь познать все другие. Один перетекать в другой и быть с ним связан. Если хватать ум и быть достаточно сильный, то ты суметь вобрать в себя все грани Хаос и стать очень-очень сильный. Это мочь тебя погубить или же возвысить.

Но Хаос сказать, что это мало кто понимать, и еще меньше кто постигать.

Хаос сказать, что он являться не только беспорядок и уничтожение, но он быть созидание. Он быть помощь для Крорхара (я не знать, что это означать) и он создавать для него.

Тот, кто познать Хаос, становиться для него брат. Тот, кто использовать Сила Хаос, быть ему слуга»

Все, некроманста.

— Так мало?

— Да. Диалект древний, почти не остаться пергамент о нем. Я с трудом найти, чтобы перевести. Долгий работа.

— Премного благодарен, Занн. Ты помог.

Казалось бы, что ничего столь необычного не было том отрывке. Грани Хаоса, единство меж ними, слуги и братья. Но нет, это не все. Анафрахион понял и иное. Коль даже у Хаоса грани едины меж собой и перетекали одна в другую, то почему вся остальная магия не могла быть так устроена? Некромант знал, что магию четырех Стихий можно так перевоплощать. Глупец! Тысячу раз глупец! Ведь знал про Первоэлементы, так почему же не додумался, что со всей остальной магией можно так? Но ведь странно получается. Как магию Огня превратить в, допустим, некромантию? Воздух в анимагию, Землю в магию Астрала и Воду в магию Разрушения? А ведь комбинации могли быть любые, а не только такие. Со Стихиями хоть понятно, но вот все остальное…

«А вдруг?»

Это самое «вдруг» не давало человеку покоя, изъедало его изнутри. Может и в самом деле все виды магии объединены друг с другом? Коль так, то, значит, этому можно научиться и тогда… О, тогда он станет поистине велик. И даже если это не так, то почему бы просто не попробовать? Хуже не станет, наверное. Ведь лучше потерпеть неудачу, нежели так и не набраться смелости, дабы рискнуть.

Интересно, сколько существ уже пытались постичь это? Сколькие учились преобразовывать магию, и получилось ли у кого? Ведь миров столь много. Так много миров, так много магов, так мало мудрецов и так мало тех, кто постиг умение преобразования. Или же Анафрахион самым первым будет?

Минуло ни много ни мало, два столетия. Сменились поколения, маги погибали и их места занимали другие. И лишь некроманты были неизменны. Мастеру было почти пять сотен лет, Соэле и Кларису, конечно же, меньше. Анафрахион все еще был самым молодым средь всех, но все же оставался самым сильным. За два века никто не присоединился к ним, но никто и не погиб.

Некромант трудился днями и ночами. Каждый день по утрам он медитировал, после чего часа три-четыре оттачивал уже изученные навыки, делал небольшой перерыв и продолжал фехтованием да рукопашным боем. После второго перерыва он весь

вечер и почти всю ночь пытался понять, как заставить одну волшбу перетекать в другую. Казалось бы, ничего столь уж сложного, но всякий раз он терпел фиаско. Некромант привык спать по два-три часа и ему этого вполне хватало.

Мастер, Соэла и Кларис почти с ним не говорили. А толку-то? Анафрахион либо не отвечал, либо говорил лишь сухие «да» и «нет». Остальные некроманты занимались своими делами и старались не мешать сильнейшему средь них.

Анафрахион ничего не записывал. Он не нуждался в этом, ибо все запоминал. Чему научился, что улучшил, что изменил, и, главное, каковы были результаты от его попыток изменения магии. А результаты были таковы: магию Четырех Стихий некромант познал в совершенстве (или же был очень к этому близок), а потому перетекания из одного Первоэлемента в другой ему давались без труда. Магию Хаоса удалось частично связать с магией разрушения. Целительство и природа, ясное дело, изначально имели немало общего. Колдовство и магия Тьмы — немного схожи. Но некромантия, анимагия, магия Астрала, магия превращения и создания (имеется в виду создание новых существ, кои могут быть наделены определенными способностями) никак не удавалось сопоставить друг с другом.

Было уже далеко за полночь, как Анафрахион медитировал, пытаясь вникнуть в магию. Он видел крупицы Силы, относящиеся к некромантии. Видел, как они передвигались, как соединялись и разделялись. Но это ничего не дало.

«Почему ничего не получается? Всю жизнь мне говорили, что нужно смотреть вглубь вещей, дабы их понять. Я вижу крупицы, мельчайшие и незримые, из которых состоит каждая магия, но это не помогает. Неужели надобно заглянуть еще глубже? Но куда уж глубже и, главное…

На что смотреть… Получается странно, но что, если я просто смотрю не туда? Я гляжу вглубь, но чего именно — неведомо. Да, я вижу эти крупицы, что составляют магию, но туда ли я смотрю?»

Крупицы магии исчезали, становясь незримы глазам, даже магическим. Анафрахион поднялся ввысь и увидел под собой широкую реку с множеством небольших ответвлений. Ручейки, что ли? А, не важно! Анафрахион понял, что эта река — воплощение некромантии, а ручейки — то, что относилось к этой магии. Можно изучать их по отдельности, а можно сразу охватить всю реку.

Она текла вглубь мира, в самое его «сердце». Что ж, значит, надобно идти против течения. По пути некромант увидел множество иных рек, и он понимал, какую магию каждая из них представляла. Присмотревшись, он узрел едва заметные тропинки, что соединяли каждый ручеек. Но, зачем изучать их отдельно, коль можно охватить сразу всю реку? Хотя… ведь далеко не всем это дано.

Река вывела его к морю. О, сколь прекрасно было это зрелище. Огромный кладезь всех видов магии, воды которой переливались всеразличными цветами. Порой казалось, что они смешивались меж собой, но потом вновь расходились, не потеряв ни одну крупицу от своего естества. Поразительное зрелище!

Но то было лишь море, кое наполняло мир магией. Всего лишь один мир, а не сонмы. Откуда же поступала магическая энергия в него? Надо узнать!

Астральным взором Анафрахион увидел множество нитей, ведущих к этому месту. Направившись по одной из нитей, он вышел к океану. Даже нет, правильней — к Океану Силы. Море было жалкой песчинкой по сравнению с тем, что предстало пред его взором. Видел он бессчетное число звезд и миров. И они кружились, образовав множество рукавов, двигающихся спиралью.