Главные мифы о Второй Мировой
Шрифт:
Основной сложностью было отсутствие достоверных сведений о сооружениях поздней постройки, возведенных в 1938–1939 гг. Некоторые из них, кстати, остались недостроенными к началу конфликта. Именно в этот период строительства на «линии Маннергейма» появились впоследствии печально известные «миллионники». Утечка информации из финского Генштаба произошла намного раньше, в 1933 г., в результате предательства лейтенанта Пентикяйнена, переснявшего чертежи укрепрайонов.
Первым соединением Красной Армии, словно в стену уткнувшимся в неизвестные сооружения, стала 24-я стрелковая дивизия. Она уже в первую неделю войны вышла к небольшому селению Вейсяйнен и столкнулась со свежепостроенным узлом обороны. Что было дальше, описывает известный современный российский историк Павел Аптекарь, работавший в РГВА с журналами боевых действий дивизий, участвовавших в Зимней войне: «6 декабря 7-й полк (24-й
Соотношение сил. Главным неблагоприятным фактором, о котором обычно совершенно забывают, – это соотношение сил сторон в начальном периоде войны. Красную Армию обычно считают по определению превосходящей противника численно, и рассказы о «людских волнах», штурмующих ДОТы, в значительной степени являются преувеличением. Начальник Генштаба Красной Армии Б. М. Шапошников, отметив промахи разведки, обратился к подсчетам соотношения сил:
«Разведка давала, что финская армия в военное время будет иметь до 10 пехотных дивизий и десятка полтора отдельных батальонов. В действительности финнами было развернуто гораздо больше. Если верить всем финским нумерациям частей – а верить особенно всем нельзя, потому что в ходе войны финское командование меняло номера частей, – финнами было развернуто до 16 пехотных дивизий и несколько отдельных батальонов.
Мы начали войну с 21 стрелковой дивизией. Таким образом, решительного превосходства – превосходства в силе – у нас не было, что касается техники, то у финнов ее было мало. А как говорит тот же Клаузевиц: «Число предрешает победу». Поэтому, товарищи, здесь докладывалось уже, что по указанию товарища Сталина мы начали увеличивать число дивизий на фронте и готовить силы для решительной победы. В этом отношении, начав войну с 21 дивизией, мы довели силы на фронте до 45 дивизий и окончили войну с 58 дивизиями, сосредоточенными на фронте» [17– С.180].
Расчеты Б. М. Шапошникова, конечно, несколько преувеличивают силы финнов. Сейчас у нас уже достаточно данных, чтобы подсчитать реальное соотношение сил сторон. В декабре 1939 г. на три финские дивизии в долговременных укреплениях на Карельском перешейке посылают всего пять советских стрелковых дивизий 7-й армии. Позднее соотношение стало 6:9, но это все равно далеко от нормального соотношения между наступающим и обороняющимся на направлении главного удара, 1:3. Огромные силы советских войск, идущих на горстку финнов, в приложении к началу декабря 1939 г. не более чем миф. С финской стороны на Карельском перешейке были 6 пехотных дивизий (4-я, 5-я, 11-я пд II армейского корпуса, 8-я и 10-я пд III армейского корпуса, 6-я пд в резерве), 4 пехотные бригады, одна кавалерийская бригада и 10 батальонов (отдельных, егерских, подвижных, береговой обороны). Всего 80 расчетных батальонов. С советской стороны на Карельский перешеек наступали 9 стрелковых дивизий (24-я, 90-я, 138-я, 49-я, 150-я, 142-я, 43-я, 70-я, 100-я сд), 1 стрелково-пулеметная бригада (в составе 10-го танкового корпуса) и 6 танковых бригад. Итого 84 расчетных стрелковых батальона. Если сравнивать численность личного состава, то картина будет та же самая.
Численность финских войск на Карельском перешейке составляла 130 тыс. человек, советских 169 тыс. человек. Соотношение 1:1,3. Понятно, что в танках и артиллерии СССР имел подавляющее преимущество, но бой пехоты еще никто не отменял. И против 80 финских батальонов, опирающихся на долговременные сооружения, было 84 стрелковых батальона РККА. При этом нужно учесть и тот факт, что из перечисленных советских дивизий не все вступили в бой сразу. 100-я стрелковая дивизия начала боевые действия 21 декабря, 138-я стрелковая дивизия – 11 декабря 1939 г. Одним словом, силы сторон на Карельском перешейке были практически
Если мы возьмем второстепенное по отношению к Карельскому перешейку направление, полосу наступления 8-й советской армии, то увидим аналогичную картину. В промежутке между Ладожским и Онежским озерами с советской стороны первоначально наступали 56-я, 139-я, 155-я, 18-я и 168-я стрелковые дивизии. Это 43 расчетных батальона. Оборонялись с финской стороны две пехотные дивизии (12-я и 13-я) и 7 отдельных батальонов. Итого 25 расчетных батальонов. К соотношению 1:3 и близко не лежит. Такое же соотношение было и между вооруженными силами Финляндии и выделенными для проведения операции советскими войсками в целом. У финнов было 170 расчетных батальонов в составе 9 пехотных дивизий, 4 пехотных бригад, 1 кавалерийской бригады, 35 отдельных батальонов, 38 запасных батальонов. Противостояли им соответственно 185 расчетных батальонов РККА в составе 20 стрелковых дивизий, одной стрелково-пулеметной бригады.
«Миллионеры». Начавшееся в середине декабря общее наступление 7-й армии также столкнулось с рядом неприятных сюрпризов. Командующий армией К. А. Мерецков подтянул артиллерию и начал пробиваться вдоль дороги на Выборг, предполагая взломать укрепления финнов, раз не получилось проскочить в «окно» «линии Маннергейма». Но 123-я стрелковая дивизия, наступавшая слева от 24-й сд 17–18 декабря, как «Титаник» на айсберг, напоролась на два ДОТа-«миллионника», Sj5 и Sj4, построенные в 1938 и 1937 гг. соответственно. Словно геркулесовы столпы, они стояли на высотах по обе стороны лощины, параллельно которой шла дорога на Выборг, и контролировали пространство между озером Суммаярви и незамерзающим болотом Мунасуо. Оба ДОТа были новейшей конструкции, с казематами фланкирующего огня, о которых я рассказывал выше. Sj4 «Поппиус» имел амбразуры фланкирующего огня в западном каземате. ДОТ Sj5 «Миллионер» был с амбразурами для фланкирующего огня в обоих казематах. Оба ДОТа простреливали фланговым огнем всю лощину, прикрывая пулеметами фронт друг друга. Наступающих по лощине пехотинцев встречал свинцовый шквал, несшийся непонятно откуда. Помимо каземата «Ле Бурже», Sj4 имел каземат фронтального огня, контролировавший дорогу Бобошино – Выборг. Из-за этого «Поппиус» сравнительно быстро вычислили. Напротив, Sj5 «Миллионер» был обнаружен командиром отделения Парминовым только в конце декабря, в ночном поиске-рейде за финскими окопами. И это неудивительно: со стороны наступающих советских войск каземат фланкирующего огня не был виден, глухая бетонная стена каземата была завалена камнями и снегом.
18 декабря внезапно проявившие себя «миллионники» Sj4 и Sj5 произвели шоковое впечатление. По советским данным о ДОТах ранней постройки, укрепленный узел Суммаярви должен был состоять из 2–3 ДОТов фронтального огня (сооружения, построенные в 20-х годах и носившие в 1939 г. названия Sj2, Sj3, Sj7) и не требовал больших усилий для своего уничтожения. Но два прочных ДОТа фланкирующего огня оказались непосильной задачей для одной стрелковой дивизии, пусть и усиленной 91-м танковым батальоном 20-й тяжелой танковой бригады, оснащенной «Т-28». Танки прорывались вперед, но пулеметы Sj4 и Sj5 отсекали от них пехоту. Далее финские пехотинцы расстреливали лишенные поддержки пехоты танки из 37-мм «Бофорсов», забрасывали бутылками с зажигательной смесью.
Вместе с тем описание штурма «линии Маннергейма» как недель атак, в которых красноармейцы, «взявшись за руки и распевая песни, продвигаются вперед, не обращая внимания на взрывы, стоны искалеченных товарищей и выстрелы финских снайперов», является безусловной ахинеей. В финских документах, напротив, отмечаются активные действия танков и слабые атаки пехоты. Единственное отдаленно похожее описание звучит так: «Противник начал атаку опорных пунктов Лехтонен и Мякипяя силами до роты. Они шли сомкнутым строем, как на параде. Мы открыли огонь, и противник отступил под защиту леса, понеся значительные потери (20–30 человек). Т. е. атаковала в сомкнутом строю одна рота».
Профессионально, без пропагандистских штампов и надрыва, в стиле А. И. Солженицына высказался о событиях декабря 1939 г. Филипп Федорович Алябушев, командир 123-й стрелковой дивизии, на совещании 14–17 апреля 1940 г.:
«Выводы из этого наступления были самые разнообразные. Прежде всего танкисты обрушились на пехоту, начали говорить: «Эх, если бы пехота хорошая, все было бы сделано». Даже говорили: «Танки и батальон хорошей пехоты – можно было бы сделать все». Дело же обстояло, оказывается, не так – пехота у нас хорошая и может наступать, если это наступление подготовить.