Главред: назад в СССР 3
Шрифт:
— Значит, как район прославлять — это пожалуйста, — я улыбнулся, но не отступил. — А как людей новых, так подожди, Кашеваров, у нас мандарины на праздничный стол не начищены.
— Да ну тебя, — немного нервно засмеялся Краюхин. Поликарпов же лишь благодушно улыбался. — Так, ладно. Вопросы есть у тебя еще?
— Только пополнение кадров… — вновь ввернул я больную тему.
— Тогда пока свободен, — первый секретарь легонько хлопнул рукой по столу, словно ставя жирную точку в нашем разговоре.
Поставить-то поставил,
Я попрощался c обоими и вышел из кабинета. Планерку c утра я уже провел, сотрудники заняты в поте лица, a я после такого напряженного разговора, пожалуй, заслужил небольшую прогулку по морозному воздуху. Доберусь до редакции пешком. Жаль, Аглаю c собой не вытащить, у нее сегодня не только напряженный прием из-за сезонного роста простуд, но и дежурство на «скорой». Кстати, надо будет договориться o репортаже. Давно мечтал покататься c бригадой, a тут еще двойное удовольствие — любимую женщину сопровождаешь и работаешь.
У стенда c газетой, расположенного неподалеку от здания райкома, все еще толпился народ. Пенсионеры, отпускники, рабочие вечерних смен — дома людям не сиделось, a тут такой инфоповод. Казалось, совсем недавно гремел скандал c интервью Павла Садыкова, и вот продолжение темы. Но есть нюанс: слишком уж шумно дискутируют, даже спорят! Не как сегодня утром в автобусе, a гораздо жестче. Кто-то даже вдруг перешел на крик. Теперь точно надо бы подойти, послушать. Не дошло бы до драки!
— Говорю же я, вранье это все! — вновь запальчиво выкрикнул паренек в необъятной меховой шапке и c усиками щеточкой. — Готовят нас к новой атомной станции, вот и пишут, что все безопасно…
Он увидел меня и тут же осекся. Разговоры в толпе быстро прекратились — народ меня уже часто узнавал в лицо.
— Евгений Семенович, здравствуйте!
— Доброго дня, товарищ Кашеваров!
— Привет пишущим!
Компания была в основном мужской, и немногочисленные женские голоса потонули в стройном рявке сильных глоток. Что-то было не так…
— Здравствуйте, товарищи, — я улыбнулся, подходя к стенду, народ расступился.
— Не иначе как вражеские голоса, — подсказал кто-то.
— Да наши это, — еле слышно поправил другой.
Люди еще o чем-то переговаривались, но я не слушал. Все мое внимание оказалось приковано к стенду: прямо на передовицу моей газеты кто-то прилепил испещренный машинописными строчками листок. Клея не пожалели, щедро полили. Судя по всему, недавно, так как бумага еще отходила c уголков, если потянуть.
— Самиздат, — важно сообщил кто-то густым басом.
Выглядела листовка убого по меркам моей прошлой жизни, но здесь она смотрелась нахально и смело. Неизвестный автор словно бросал мне в лицо свои домыслы, нещадно громя материал Зои o безопасности атомных станций.
…пропагандисты.
Наглая ложь…
…только
Весь мир отказывается от атома, но только в «совке»…
Распечатанный на машинке текст хлестал по глазам, пугая страшными сценариями повторения чернобыльской катастрофы. А внизу подпись: Смелый.
«Не такой уж смелый, — усмехнулся я про себя. — Что же свое имя настоящее не указал?»
Я повторил эту мысль уже вслух, стараясь рассуждать максимально спокойно. Уж мне ли, человеку из будущего, не знать методы таких вот диванных аналитиков?
— Сплошные громкие слова, — добавил я. — Но ни одного факта. Страшилки, оскорбления, обвинения. Сравните co статьей в «Андроповских известиях». Наши сотрудники были там, все описали, отсняли, привели экспертные комментарии. А тут человек пишет, основываясь исключительно на своих домыслах.
— А может, того… — несмело проговорил кто-то. — Наврали эксперты ваши?
Голос неизвестного потонул в возмущенном гомоне, и сомневающийся поспешил уйти в себя, затаиться. Однако напряжение по-прежнему чувствовалось — народ все же начал сомневаться. Вот так бывает: кажется, что слова правильные, позиция твердая, и тут одна-единственная реплика все меняет.
— Что ж, — я внимательно оглядел присутствующих. — Вы подали мне хорошую идею. Как вы смотрите, товарищи, если в одном из следующих номеров мы новую статью опубликуем? Разберем несколько экстренных ситуаций на атомной станции и объясним, как они будут решаться. Привлечем физиков, наших опытных ликвидаторов… Распишем возможные сценарии.
— А не боитесь? — спросил кто-то из задних рядов.
— А чего бояться? — улыбнулся я. — Вон городские петухов боятся, потому что не знают, как себя c ними вести. А мы-то готовы. Чернобыль нас много чему научил. А самое главное, распишем все подробно, чтобы все понятно было.
— Что, и формулы будут? — вперед аккуратно вырвался мужик лет пятидесяти в круглых очках и типичной профессорской бородкой. Кажется, я его видел на выставке в нашем НИИ мелиорации. Или в статье про андроповскую физическую лабораторию, уже точно не вспомнить.
— Будут, — уверенно ответил я. — Естественно, те, o которых можно писать, не секретные. Так что желающие сами все смогут проверить.
— Я бы такое точно почитал, — одобрительно закивал «профессор». — Так сказать, наглядности ради…
— Можно, чего уж тут…
— Напишите, пожалуйста!
— Да, Евгений Семенович, побольше узнать не помешало бы!
— Значит, так и сделаем, — резюмировал я. — Спасибо, товарищи! Спасибо за критику!
Удивительное дело. Общество в этом времени хорошо образованно и в то же время ждет какого-то чуда. Вот почему его так легко толкнуть в объятия шарлатанов, что и произойдет уже очень скоро. Но если подпитывать думающую жилку, то в будущем этих людей обмануть станет гораздо сложнее…