Глаз Бога

Роллинс Джеймс

Сейхан знала ответ на этот вопрос, но промолчала. Порой гораздо проще открыть сердце постороннему человеку, проверить свои чувства на том, кто для тебя ничего не значит.

– Я… я очень признательна тебе за то, что ты будешь за ним присматривать. – Протянув руку, Рейчел прикоснулась к пальцам Сейхан. – Вряд ли бы я справилась одна.

Сейхан непроизвольно напряглась. Ей захотелось отдернуть руку, но она переборола это стремление.

– В таком случае мы сделаем это вместе, – прошептала она.

Рейчел пожала ей пальцы.

– Спасибо.

Сейхан

высвободила руку, смущенная этой близостью. Она понимала, что Рейчел благодарит ее не только за согласие разделить бремя болезни ее дяди, но также за готовность разделить ее страхи. Молчание только распаляло тревогу, придавало ей силу. Высказавшись, Рейчел дала выход внутреннему напряжению, успокоилась, хотя бы на какое-то время.

– Мне нужно вернуться к дяде. – Верона встала и направилась к двери, но остановилась. – Грей сказал, ты нашла свою мать. Как это замечательно!

Сейхан застыла, не зная, как отвечать. Она подумала было последовать совету Рейчел, сказать правду, попробовать поделиться своими собственными страхами и тревогами с другим человеком, в общем-то совершенно посторонним, на ком можно будет проверить, что это такое – излить свою душу.

Однако она молчала всю свою жизнь. И ломать эту привычку было трудно – особенно сейчас.

– Спасибо, – пробормотала Сейхан, прячась за ложью. – Да, это просто чудесно.

Улыбнувшись, Рейчел ушла.

Закрыв дверь, Сейхан повернулась к залитым светом окнам, готовая встретить то, что ждало впереди, радуясь возможности не думать о враждующих триадах, о своей матери и обо всем том, что произошло в Северной Корее.

И все же в груди у нее осталась щемящая боль.

Она поняла, что ошиблась, промолчав.

13 часов 15 минут по корейскому поясному времени

Пхеньян, Северная Корея

– Что она делает в Монголии? – спросил Хван Пак.

Чжулон Дельгаду вышел следом за северокорейским ученым из административного здания тюрьмы. Он по-прежнему находился на территории лагеря, но не в качестве заключенного, а ради собственной безопасности. По крайней мере, так ему сообщили.

После того как их посреди ночи освободили из камеры допросов, потребовалось несколько часов, чтобы установить, что пленнице удалось покинуть Северную Корею – ее тайком вывезли американские военные, хотя на официальном уровне это никогда не получит подтверждения.

Чжулон оказался в весьма щекотливом положении. Северокорейцам, и в первую очередь Хван Паку, нужно было свалить на кого-нибудь вину, и самым подходящим кандидатом для этого был он, Дельгаду.

Тем не менее, обладая богатым опытом, Чжулон никогда не входил на вражескую территорию, предварительно не подготовив запасной вариант. Много лет назад он в качестве дополнительной меры предосторожности стал помечать свой товар, особенно при совершении подобных сделок. В бизнесе очень полезно отслеживать свое имущество.

Пока красивая женщина-убийца

была в его руках, накачанная снотворным, Чжулон закрепил на ней микропередатчик, связанный со спутником джи-пи-эс. Ей здорово досталось в западне на улицах Макао, когда ее мотоцикл врезался в выруливший навстречу «кадиллак». Электронная плата размером с почтовую марку была спрятана в одной из зашитых ран. Рано или поздно «маячок» будет обнаружен или у него сядет батарейка, однако какое-то время можно без труда следить за любыми перемещениями «товара».

Несколько часов назад Чжулон разыграл эту карту, сообщив Хван Паку о припрятанном в рукаве козырном тузе. Он подозревал, что лишь благодаря этой предосторожности с ним обошлись так хорошо после событий сегодняшней ночи. Ему даже предложили койку в офицерском общежитии, где он перехватил пару часов беспокойного сна. Перед тем как лечь спать, Чжулон связался с Макао и активировал передатчик. Потребовалось гораздо больше времени, чем он предполагал, чтобы установить местонахождение сбежавшей пленницы – в основном потому, что никому в голову не пришло искать так далеко.

– Я понятия не имею, зачем она отправилась в Монголию, – признался Чжулон, когда подошли к тому зданию, где все это началось, к центру допросов тюрьмы.

Хван Пак сказал, что забыл здесь что-то важное, что должно было помочь в поисках сбежавшей женщины. Чжулон прошел следом за ним до конца коридора. Они вошли в ту самую комнату, где провели взаперти полночи.

Теперь в кресле сидел привязанным новый пленник, безвольно уронив голову на грудь. Его руки были покрыты волдырями ожогов от окурков. Лицо так распухло от побоев, что Чжулон не сразу его узнал.

– Томаш! – воскликнул он, шагнув вперед.

Это был его верный помощник.

Услышав свое имя, Томаш слабо застонал.

Чжулон обернулся к Хван Паку. Тот усмехнулся, подходя к пленнику. Казалось, этой ночью северокорейский ученый был обделен картиной чужих страданий, и теперь он жаждал наверстать упущенное, уже с другой жертвой.

– Зачем? – в бешенстве спросил Чжулон.

Словно находя жестокое наслаждение в том, чтобы лишний раз подчеркнуть свою мысль, Хван Пак зажег сигарету и сделал глубокую затяжку, так, что кончик стал ярко-красным.

– В качестве урока, – сказал он, выпуская дым. – Мы не прощаем неудач.

– Но разве в бегстве вашей пленницы виноват я? – Чжулон указал на Томаша. – Или он? Каким это образом?

– Нет, вы меня неправильно поняли. Мы не виним вас в ее бегстве. Но мы обязываем вас поймать ее. Вы будете продолжать следить за ней, а затем вместе с элитным подразделением спецназа поможете ее захватить. Американцы не зря освобождали ее. Мое правительство хочет знать, зачем она им нужна.

– Я не занимаюсь поисками потерянного товара, – возразил Чжулон. – Я честно выполнил свою часть сделки, доставил вам эту женщину. Вы отвечали за нее, когда она бежала. Я не вижу, каким образом я за нее отвечаю.