Шрифт:
ГЛАВА 1
ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ
– Дзинь-дзинь-дзинь…
Дребезжащий от старости и частого употребления звонок выпихнул меня из волшебного сновидения (что-то такое легкое и прекрасное) и заставил подняться с нагретой кровати. Я нащупал стоптанные тапочки и поплелся открывать дверь, по дороге приводя в порядок шевелюру, проклиная тех, кто в выходной день шляется спозаранку и не дает спать честным людям.
Как можно было предположить с самого начала, за дверью никого не оказалось. И ничего удивительного. Вполне обычное для меня дело. Каждый выходной начинался одинаково –
Выругавшись вполголоса для того, кто мог слышать, я сорвал бумажку, оставив на дверях смазанные куски пластилина. Можно бы счистить и его, но я был уверен, что завтра или послезавтра, точно такой же листок, точно с таким же содержанием появится снова. Пусть уж лучше на пластилине, чем на клею или на битуме. Всякое может прийти в голову моим таинственным посетителям.
Говоря о таинственных визитерах, я совершенно не имел в виду, что здесь и вправду кроется какая-то тайна. Наверняка этим занимается какой-нибудь шалопут, отправленный с утра пораньше за молоком в магазин. Впрочем, им мог оказаться и любой из моих многочисленных соседей. Кто-нибудь из числа любителей выносить мусорное ведро в девять часов утра выходного дня.
Не читая послания, я бросил его на письменный стол. Таких бумажек у меня скопилось достаточно. Я точно знал, что в них написано. Что-нибудь вроде: «Колдун, убирайся из нашего дома!»
Хотя изредка встречались выражения и покрепче. Люди, право, не могут выносить, когда рядом с ними живет белая ворона. А я был именно белой вороной, хотя сам себя, естественно, таковой не считал.
Ставя на плиту чайник и думая, что приготовить на завтрак – омлет или опостылевшую яичницу, я параллельно размышлял о том, что вся надуманность подобного обвинения, вообще-то, не слишком меня огорчает. И даже не раздражает. Нервные клетки не восстанавливаются. Почему? – спрашивал я сам себя. Просто я прекрасно понимал моих соседей.
Живет в подъезде, в холостяцкой квартире, странный двадцативосьмилетний парень, который в один прекрасный день приводит черную кошку и черного дога. И это в однокомнатную квартиру! Вообще-то ничего необычного, если не считать, что кошка и собака – неразлучные друзья. Почти как влюбленные, только не целуются и не производят на свет щенят и котят. Подозрительно совсем другое – этот самый сосед, то ли с горя, то ли по какой другой причине, по ночам прыгает в своей квартире, сотрясая советский панельный дом образца «хрущевка». Да при этом еще и поет странные, чужие песни, слов которых не понимает никто.
Из-за отсутствия молока я все же решил остановиться на яичнице. Впрочем, никакого выбора и не было, так как в квартире не имелось других продуктов. Разбивая яйца, я продолжал размышлять. В первый раз я услышал слово «колдун» от благообразной соседки по лестничной площадке. Я улыбнулся, вспомнив этот случай. (Так, для яичницы все, кажется, готово. Где-то еще у меня был кусочек сала, ага, вот и он.)
В тот памятный вечер старуха выловила меня во дворе, когда я прогуливался там со своими животными. Тогда-то она и пожаловалась на тараканов, которые, по ее словам, «совсем одолели, проклятые». Черт меня дернул пожалеть ее. По доброте душевной я пообещал зайти вечерком и помочь беде. Мол, есть надежное средство.
Обещания нужно выполнять.
Выслушав небольшую лекцию о тараканах и о том, что выгнать их – почти невыполнимая задача, я пообещал вывести их за один вечер. Соседка тут же выставила на стол початую бутылку водки и назвала меня спасителем.
На глазах у изумленной, беспрестанно крестящейся старухи тараканы, которые до этого бессовестно гуляли по стенам и полам, как по Бродвею, выбежали на середину комнаты и дружно передохли. Осталось только подмести и выкинуть.
От водки я отказался.
На следующий день, возвращаясь с работы и проходя мимо «зеленого старушечьего патруля», вечно слоняющегося вокруг дома в поисках сплетен, я услышал, как кто-то из них бросил мне в спину:
– Вон колдун пошел!
Я только усмехнулся. Потом меня еще пару раз приглашали выводить тараканов и даже один раз лечить от икоты. Я помогал, чем мог, но тучи уже сгущались. Первым вестником стал участковый, который забрел взглянуть, как живут простые люди. Как же, так я и поверил!
Ни слова не говоря, он прогулялся по комнате, понюхал на кухне, а напоследок зачем-то заглянул в унитаз. Спросил бы у меня, я бы ему честно сказал, что ничего интересного там нет. Так и не найдя никакого компромата, участковый задумчиво удалился произнеся неопределенное «хм».
В течение следующей недели мне пришлось принимать делегации от ЖЭКа, ветеринарной службы, милиции и черт-те каких организаций, включая даже общество защиты животных. Последних я попросту спустил с лестницы, так как они беспокоились насчет тараканов.
Потом со мной перестали здороваться и при моем появлении старались увести подальше детишек.
Именно в это время появилась первая робкая записка, с требованием прекратить выгуливать кошку и собаку одновременно. Мол, это дурно влияет на воспитание детей. А на следующий день на стенке подъезда моя личность была увековечена надписью белилами: «ЗДЕСЯ ЖЕВЕТ КАЛДУН».
Вот она – людская благодарность! За жильцами дома последовали друзья.
Когда меня спрашивали, откуда взялись мои черные постояльцы, я честно рассказывал о своих похождениях. Одни просто смеялись, другие откровенно крутили пальцем у виска. Но и те и другие настоятельно советовали обратиться за помощью к психиатру. Я на них не обижался. Мне и самому иногда казалось, что я, мягко говоря, не в себе. Но присутствие кошки и Джека с серебряными клыками убеждало меня в обратном. Опять же, камень – Глаза Дракона! Еще у меня остались кое-какие способности из тех, которыми удалось овладеть в прошлом.
…Слопав яичницу и запив свой нехитрый воскресный завтрак плохоньким чаем, я осторожно уселся в полуразвалившееся кресло и включил телевизор.
Слух о моих странностях достиг, наконец, и работы. Кульминацией стал вызов на ковер, где я прослушал целую лекцию о вреде алкоголя. На мое откровение, что я в рот не беру спиртного, меня под грохот командирских кулаков вышвырнули с работы. И теперь я таскал мешки на товарной станции. Чем и был вполне доволен.
Даже обладая своими ограниченными способностями, я мог стать довольно состоятельным господином, но зачем?