Глаз голема
Шрифт:
СИМПКИН
7
В полумиле к северу от темных вод Темзы торговцы всего мира ежедневно собирались в районе Сити, чтобы заключать сделки, покупать и продавать. Повсюду, насколько хватал глаз, тянулись ряды прилавков, жмущихся под карнизами старинных домов, точно цыплята под крылом у наседки. Богатству и роскоши не было конца: золото из южной Африки, самородки с Урала, полинезийский жемчуг,
В сердце Сити, на перекрестке Корнхилл и Поултри-стрит, в уши так и лезли крики навязчивых торговцев. Сюда, в центр Сити, допускались только волшебники, и вход на ярмарку охраняли полицейские в серых формах.
Все прилавки были завалены товарами, претендовавшими на уникальность. Даже беглого взгляда было достаточно, чтобы обнаружить тут зачарованные флейты и лиры из Греции, урны с погребальной землей из царских гробниц Ура и Нимрода, хрупкие золотые вещицы из Ташкента, Самарканда и иных городов Великого Шелкового пути, племенные тотемы из Северной Америки, полинезийские маски и статуи, странные черепа с кристаллами, вделанными в рот, каменные кинжалы, запятнанные кровью множества жертвоприношений, добытые в разрушенных храмах Теночтитлана.
Именно сюда раз в неделю, по понедельникам, под вечер, торжественно являлся достопочтенный волшебник Шолто Пинн, дабы взглянуть на своих конкурентов и приобрести кое-какие безделушки, если что-нибудь вдруг приглянется.
Стояла середина июня, солнце только-только спряталось за крышами. Сама рыночная площадь, зажатая между домами, уже утонула в голубой тени, однако стены домов еще хранили достаточно тепла, чтобы прогулка мистера Пинна была приятной. На нем был белый льняной пиджак и такие же брюки, а на голове – соломенная шляпа. Он небрежно помахивал тростью слоновой кости. В другой руке мистер Пинн держал огромный желтый платок, которым время от времени протирал затылок.
Костюм мистера Пинна был безупречен до самых носков его начищенных туфель. И это несмотря на грязь на тротуарах, заваленных останками тысяч торопливых ланчей: огрызками яблок, банановой кожурой, обертками от горячих бутербродов, ореховыми скорлупками, устричными ракушками, косточками и хрящиками. Мистера Пинна это не волновало: всюду, где он проходил, невидимая рука разметала мусор.
Проходя вдоль рядов, он озирал прилавки по обе стороны от себя сквозь толстый стеклянный монокль. На лице его сохранялось привычное выражение пренебрежительной скуки – защита от приставаний торговцев, которые его хорошо знали.
– Сеньор Пинн! Вот, у меня есть забальзамированная рука таинственного происхождения! Ее нашли в Сахаре – подозреваю, это мощи некоего святого. Я всем отказывал, все вас дожидался…
– Постойте минутку, месье! Взгляните на эту странную обсидиановую коробочку.
– Взгляните на этот клочок пергамента: эти рунические символы…
– Мистер Пинн,
– … Эта изысканная статуя…
– … Эти драконьи зубы…
– … Эта тыквенная бутыль…
Мистер Пинн вежливо улыбался, осматривал товары, пропускал мимо ушей крики торговцев и мало-помалу продвигался вперед. Он никогда не покупал много – основную часть товаров доставляли ему напрямую от его агентов, работающих по всей империи. Но все равно, никогда ведь не знаешь наперед, что тебе попадется. Взглянуть всегда стоит.
В конце ряда стоял прилавок, заваленный стеклом и керамикой. Большая часть вещей представляла собой явные современные подделки, однако крошечный сине-зеленый горшочек с запечатанной крышкой привлек внимание мистера Пинна. Он небрежно обратился к продавцу:
– Вон та вещица – что это?
За прилавком стояла молодая женщина в яркой головной повязке.
– Это, сэр, фаянсовый горшочек из Омбоса в Египте. Его нашли в глубокой гробнице, под тяжелым камнем, рядом со скелетом высокого крылатого мужчины.
Мистер Пинн приподнял бровь.
– В самом деле? А удивительный скелет у вас сохранился?
– Увы, нет. Кости растащила взбудораженная толпа.
– Как удачно получилось… А как насчет горшочка — его открывали?
– Нет, сэр. Полагаю, в нем содержится джинн – или, возможно, Моровое Заклятие. Купите, откройте и проверьте сами.
Мистер Пинн взял горшочек и покрутил его в своих толстых белых пальцах.
– Хм… Он кажется довольно тяжелым для своих размеров, – пробормотал он. – Быть может, спрессованное заклинание… Да, этот предмет представляет кое-какой интерес. Назовите вашу цену.
– Для вас, сэр, – сто фунтов.
Мистер Пинн от души расхохотался.
– Я действительно богат, дорогая моя. Но это еще не значит, что меня можно дурачить.
Он щелкнул пальцами. Зазвенела посуда, зашелестела ткань: невидимое существо проворно взобралось по одному из шестов, поддерживающих навес, пробежало но парусине и спрыгнуло на плечи женщине. Продавщица завизжала. Мистер Пинн даже не поднял глаз от горшочка, который держал в руке.
– Торг всегда уместен, дорогая моя, но начинать следует все же с разумной цены. Итак, почему бы вам не назвать другую цифру? Мой помощник, мистер Симпкин, охотно подтвердит, если указанная вами сумма будет приемлемой.
Несколько минут спустя женщина, посиневшая и задыхающаяся от незримых пальцев, стискивающих ей шею, в конце концов назвала цену, за которую горшочек был приобретен изначально. Мистер Пинн бросил на прилавок несколько монет и удалился в превосходном расположении духа, унося свою добычу в кармане пиджака. Покинув рынок, он зашагал по Поултри-стрит туда, где ждала его машина. Всех, кто преграждал ему путь, незримая рука мимоходом отодвигала в сторону.
Мистер Пинн погрузил свое грузное тело в машину и сделал шоферу знак ехать. Потом, устроившись поудобнее на сиденье, обратился в пустоту: