Глаза другого мира

Вэнс Джек

Кьюджел с большой тревогой заговорил:

– Я понимаю, что совершил проступок с серьёзными последствиями, но вспомни: моё участие в этом чисто случайное. Я категорически заявляю, во-первых, о своём полном незнании, во-вторых, об отсутствии преступных целей, и, в-третьих, приношу свои глубочайшие извинения. А сейчас, поскольку мне предстоит пройти многие лиги, я…

Фарезм сделал категорический жест. Кьюджел замолчал. Фарезм глубоко вздохнул.

– Ты не можешь понять, какое бедствие принёс мне. Я объясню, чтобы тебя не удивили ожидающие строгости. Как я уже упоминал, появление этого существа – кульминация моих огромных

усилий. Я определил его природу, изучив сорок две тысячи книг, написанных шифрованным языком, – на это потребовалось сто лет. Вторую сотню лет я готовил точный чертёж рисунка, который привлечёт его, и описывал все необходимые приготовления. Потом я нанял каменщиков и в течение трехсот лет готовил свой рисунок Поскольку подобное включает подобное, все вариации и интерсекции создают супраполяцию всех пространств, включая все промежутки и интервалы в криптохорроидный виток, совместно существующий в потенциации субубитального спуска. Сегодня произошла концентрация; «существо», как ты его называешь, проявилось; и ты в своей идиотской злобе пожрал его.

Кьюджел с ноткой высокомерия заметил, что «идиотская злоба», упомянутая рассерженным колдуном, была обыкновенным голодом.

– Но что такого необыкновенного в этом существе? В сети любого рыбака можно найти множество ещё более уродливых.

Фарезм выпрямился во весь свой рост, посмотрел на Кьюджела сверху вниз.

– «Существо», – сказал он резким голосом, – есть ВСЕОБЩНОСТЬ. Центральный шар – это все пространство, видимое снаружи. Щупальца – это вихри, ведущие во все эпохи, и невозможно представить себе, какое ужасное действие ты совершил своим троганием и пробованием, жарением и пожиранием.

– Но ведь я его переварю, – сказал Кьюджел. – И все эти разнообразные элементы пространства, времени и действительности сохранят свою сущность, пройдя через мой пищеварительный тракт?

– Ба! Это глупая мысль! Достаточно сказать, что ты причинил вред и создал серьёзное напряжение в онтологической ткани. Неизбежно тебе придётся восстанавливать равновесие.

Кьюджел поднял руки.

– Но, может, произошла ошибка? Может, это «существо» всего лишь псевдоВСЕОБЩНОСТЬ? И нельзя ли ещё раз привлечь это «существо»?

– Первые две теории непригодны. Что касается последней, должен признать, что в моем мозгу формируется мысль о некоем отчаянном средстве. – Фарезм сделал жест, и ноги Кьюджела приросли к земле. – Я отправляюсь в предсказательную, чтобы подумать о всех последствиях этого ужасного происшествия. В своё время я вернусь.

– К этому времени я совсем ослабну от голода, – раздражённо сказал Кьюджел. – В сущности корка хлеба и кусок сыра предотвратили бы все эти события, за которые меня упрекают.

– Молчание! – прогремел Фарезм. – Не забудь, что ещё должен быть решён вопрос о твоём наказании; высшая степень бесстыдной нерассудительности – укорять человека, который изо всех сил старается сохранить здравомысленное спокойствие!

– Позволь мне сказать! – ответил Кьюджел. – Если, вернувшись, ты найдёшь меня здесь мёртвым, стоит ли зря тратить время на обдумывание наказания?

– Оживление – это нетрудная задача, – сказал Фарезм. – Множество смертей в противоположных обстоятельствах, возможно, отчасти соответствуют степени твоей вины. – Он двинулся к предсказательской, потом повернулся и сделал нетерпеливый жест. – Идём: проще накормить тебя, чем возвращаться на дорогу.

Ноги Кьюджела

снова стали свободны, и он через широкую арку вслед за Фарезмом прошёл в предсказательскую. В широкой комнате со скошенными стенами, освещённой трехцветными многогранниками, Кьюджел проглотил пищу, появившуюся по приказу Фарезма. Тем временем сам Фарезм уединился в своём кабинете и занялся предсказаниями. Время шло, Кьюджел становился все беспокойнее, трижды он подходил к входу в кабинет. И каждый раз его останавливало появление привидения: вначале в форме кровожадного зверя, затем в виде зигзага энергии и наконец в виде двух десятков блестящих пурпурных ос.

Обескураженный, Кьюджел вернулся к скамье, поставил локти на длинные ноги, положил голову на руки и стал ждать.

Наконец появился Фарезм, в мятой одежде, жёлтый пушок на его голове превратился в мешанину маленьких шпилей. Кьюджел медленно встал.

– Я установил местонахождение ВСЕОБЩНОСТИ, – сказал Фарезм, и голос его звучал, как удары большого гонга. – В негодовании, удалившись из твоего живота, она отскочила на миллион лет в прошлое.

Кьюджел печально покачал головой.

– Позволь выразить своё сочувствие и дать совет: никогда не отчаивайся! Возможно, «существо» ещё появится здесь.

– Перестань болтать! ВСЕОБЩНОСТЬ нужно вернуть. Идём!

Кьюджел неохотно последовал за Фарезмом в маленькую комнатку, выложенную синей плиткой и накрытую куполом из голубого и оранжевого стекла. Фарезм указал на чёрный диск в центре комнаты.

– Становись сюда!

Кьюджел мрачно повиновался.

– В некотором смысле я чувствую, что…

– Молчание! – Фарезм вышел вперёд. – Видишь этот предмет? – Он указал на белый шар размером в два кулака, на котором было вырезано огромное количество исключительно мелких подробностей. – Это рисунок, повторенный в моей гигантской работе. Он выражает символическое значение НИЧТО, к которому по необходимости стремится ВСЕОБЩНОСТЬ, в соответствии со Вторым законом криптохорроидного родства Кратинжа, с которым ты, вероятно, знаком.

– Даже не слыхал, – ответил Кьюджел. – Но могу ли я узнать твои намерения?

Губы Фарезма сложились в холодную улыбку.

– Я собираюсь произнести одно из самых мощных заклинаний. Это заклинание настолько непостоянно, сильно и связано с непредсказуемыми последствиями, что Фандаал, верховный волшебник Великого Мотолама, запретил его использование. Если я с ним справлюсь, ты будешь перенесён на миллион лет в прошлое. И там будешь жить, пока не выполнишь свою миссию. Потом сможешь вернуться.

Кьюджел быстро сошёл с чёрного диска.

– Я для такого дела не подхожу. Горячо советую использовать кого-нибудь другого!

Фарезм не обратил внимания на его слова.

– Миссия, разумеется, заключается в том, чтобы привети этот шар в контакт со ВСЕОБЩНОСТЬЮ. – Он достал комок спутанного серого вещества. – Чтобы облегчить поиск, даю тебе этот инструмент. Он соотносит все существующие в мире слова с известной тебе системой значений. – Фарезм сунул комок в ухо Кьюджелу, и там он сейчас же присоединился к слуховым нервным окончаниям. – Теперь, – сказал Фарезм, – в течение трех минут послушав незнакомый язык, ты сможешь свободно им пользоваться. И ещё один предмет, повышающий возможность успеха, – вот это кольцо. Видишь его камень: когда ты окажешься на расстоянии лиги от ВСЕОБЩНОСТИ, огонёк в камне будет указателем пути. Ясно?