Глаза другого мира
Шрифт:
Наконец Войонд устал от своего представления, и пилигримы один за другим улеглись спать.
Кьюджел не спал, он лежал, заложив руки за голову, смотрел на звезды и думал о неожиданно большой коллекции амулетов и волшебных предметов, принадлежавшей Войонду.
Убедившись, что все уснули, он встал и посмотрел на спящего Войонда. Мешок завязан и лежит под рукой Войонда, как и ожидал Кьюджел. Пройдя в небольшую кладовую, где пилигримы держали продукты, Кьюджел набрал жира, смешал его с мукой и изготовил белую мазь. Из плотной бумаги он сделал небольшой ящичек и наполнил его мазью. Потом
На следующее утро он как бы невзначай дал Войонду увидеть, как натирает мазью свой меч.
Войонд пришёл в ужас.
– Не может быть! Я поражён! Увы, бедный Лодермюльх!
Кьюджел знаком попросил его замолчать.
– О чем ты говоришь? – спросил он. – Я просто предохраняю свой меч от ржавчины.
Войонд с печальной уверенностью покачал головой.
– Все ясно. Из-за наживы ты убил Лодермюльха. У меня нет другого выбора, как сообщить об этом ловцам воров в Эрзе Дамат!
– Не торопись! Ты ошибаешься: я не виноват!
Войонд, высокий мрачный человек, с тёмными мешками под глазами, с длинным подбородком и высоким сморщенным лбом, поднял руку.
– Я никогда не оправдывал убийства. И в этом случае должен быть применён принцип равновесия, и необходимо применение жестокого наказания. Как минимум, причинивший зло не должен пользоваться его плодами.
– Ты имеешь в виду мазь? – спросил Кьюджел.
– Совершенно верно, – ответил Войонд. – Справедливость требует не меньшего.
– Ты строгий человек! – расстроенно сказал Кьюджел. – У меня нет выбора, нужно подчиниться твоему решению.
Войонд протянул руку.
– Давай мазь, и поскольку ясно, что ты раскаиваешься, я больше не буду говорить об этом.
Кьюджел задумчиво поджал губы.
– Да будет так. Я уже смазал свой меч. Поэтому я отдам тебе остальную мазь в обмен на эротическое приспособление, ну и ещё за несколько талисманов.
– Правильно ли я слышу? – возмутился Войонд. – Твоя наглость превосходит все границы! Эти предметы не имеют цены!
Кьюджел пожал плечами.
– Мазь тоже не обычный товар.
После спора Кьюджел отдал мазь в обмен на трубку, которая выбрасывала синий концентрат на расстояние в пятьдесят шагов, вместе со свитком, в котором перечислялись восемнадцать фаз Лаганетического цикла; пришлось ему удовлетвориться этими предметами.
Вскоре на западном берегу появились окраинные руины Эрзы Дамат – древние виллы, теперь рухнувшие и забытые посреди разросшихся садов.
Пилигримы шестами подогнали плот к берегу. На расстоянии появилась вершина Чёрного Обелиска, и все испустили радостный крик. Плот двигался поперёк течения Скамандера и вскоре пристал к одному из растрескавшихся старых причалов.
Пилигримы выбрались на берег, собрались вокруг Гарстанга, который обратился к группе:
– С огромным удовлетворением я слагаю с себя ответственность. Смотрите! Перед вами священный город, в котором Гилфиг объявил Гностическую догму! где он покарал Казуя и разоблачил ведьму Энксис! Вполне возможно, что священные ноги топтали эту самую почву! – Гарстанг драматичным жестом указал на землю, и пилигримы, глядя вниз, неуверенно зашевелились. – Как бы то ни было, мы здесь и каждый из нас испытывает
– Через два дня начнётся Светлый обряд. Мы пришли вовремя. Те, кто не истратил все свои сбережения в игре, – тут Гарстанг обернулся и бросил взгляд на Кьюджела, – могут поселиться в удобных гостиницах. Обедневшие пусть живут, как смогут. Наше путешествие кончилось; мы расходимся и идём каждый своим путём, хотя по необходимости через два дня все встретимся у Чёрного Обелиска. А до того времени прощайте!
Пилигримы разошлись, некоторые по берегу Скамандера направились к ближайшей гостинице, остальные пошли в город.
Кьюджел подошёл к Войонду.
– Я никогда не бывал здесь, как ты знаешь. Может, посоветуешь гостиницу, где удобства хороши, а цена невелика.
– В самом деле, – ответил Войонд, – я как раз направляюсь в такую гостиницу – отель «Империя Дастрик». В прошлый раз я там останавливался. Если ничего не изменилось, там удобно и хорошая пища, а стоит недорого.
Кьюджел одобрительно отнёсся к этому предложению, они вдвоём пошли по улицам древнего Эрзы Дамат, миновали множество оштукатуренных домиков, потом прошли через район, где отдельно стоящие дома образовывали гигантскую шахматную доску; потом оказались в районе с большими имениями, которые ещё использовались; роскошные дома стояли в глубине улицы среди богатых садов. Жители Эрзы Дамат – люди красивые, хотя и смуглее народа Олмери. Мужчины одевались только в чёрное – обтягивающие брюки и куртки с большими помпонами; женщины были великолепны в жёлтых, красных и синих платьях, причём платья покрывали оранжевые и чёрные блёстки. Зелёный цвет считался несчастливым и встречался редко, а пурпурный символизировал смерть.
На головах у женщин высокие причёски, а мужчины носили элегантные чёрные диски, причём через отверстие в центре этих дисков высовывалась макушка. В моде был смолистый бальзам, и отовсюду до Кьюджела доносился запах мирры и алоэ. В целом жители Эрзы Дамат казались не менее цивилизованными, чем народ Каучика, и гораздо более оживлёнными, чем вялые и апатичные азеномайцы.
Гостиница «Империя Дастрик» располагалась недалеко от Чёрного Обелиска. К разочарованию Кьюджела и Войонда, все номера были заняты, и служитель не принял их.
– Светлый обряд привлекает множество набожных людей, – объяснил он. – Вы будете счастливы, если вообще сумеете найти жильё.
Он оказался прав: Кьюджел и Войонд переходили от гостиницы к гостинице и нигде не могли устроиться. Наконец на западной окраине города, на самом краю Серебряной пустыни, их приняли в большой таверне с не внушающей доверия внешностью – в гостинице Зеленой Лампы.
– Десять минут назад и я не смог бы поселить вас, – заявил хозяин, – но ловцы воров арестовали двух поселившихся здесь, назвав их разбойниками и прирождёнными мошенниками.