Глаза изо льда
Шрифт:
Его подозрения подтвердились, когда он наконец-то выключил воду, обернул полотенце вокруг талии и вышел из ванной.
Комнату было не узнать.
Шторы оказались раздвинутыми, и Ник впервые осознал, что там есть балкон, а не просто большое окно, как он подумал в первую ночь. Она распахнула балконные двери, наполнив комнату воздухом и светом снаружи. Он почувствовал запах деревьев, травы, слабый аромат барбекю, вероятно, от кого-то из её соседей по улице.
Солнце уже клонилось к закату.
Насколько Ник мог судить, было около
Может быть, даже половина шестого.
Она сменила постельное бельё.
Старое было чисто белым. Нынешнее было бледно-голубым и бледно-зелёным, как те подушки, с которыми играла Тай.
На белом кафельном полу не осталось ни одного пакета с кровью.
Она убрала маленький холодильник и нагреватель.
Бл*дь. Похоже, она вымыла пол.
Он огляделся, немного озадаченный тем, как много она сделала, пока он был в душе. Когда она снова появилась в дверях, он посмотрел на неё, и в его голосе прозвучало недоумение.
— Сколько я там пробыл? — сказал он.
На её лице промелькнуло удивление.
Она проследила за его взглядом, осматривающим комнату.
Затем она, казалось, поняла, что он имел в виду, почему он спросил, и рассмеялась.
— Довольно долго, — призналась она, скривив губы. — Честно говоря, я умирала от желания сделать всё это, поэтому работала быстро. Не знаю, упоминала ли я об этом раньше, но я вроде как помешана на чистоте, — она помолчала, всматриваясь в его глаза. — Ты чувствуешь себя лучше?
Он молча кивнул.
— Невероятно лучше.
Он осторожно изучал её лицо.
— Ты злишься на меня? — спросил он.
Воцарилось молчание.
Затем она снова нахмурилась, заставив его немедленно пожалеть о своём вопросе.
Её заострённый подбородок напрягся, и он поймал себя на том, что скользит взглядом по линии её челюсти.
Он никогда не реагировал на чьё-либо лицо так, как на её.
Ему нравилась каждая её часть. Ему нравились её губы, глаза, угловатый подбородок, высокие скулы, брови. Ему даже нравилась морщинка, которая появлялась на лбу, когда она злилась на него. Ник всё ещё изучал эти линии и тени, когда она повернулась и пристально посмотрела на него, отчего её сине-зелёные глаза блеснули в предвечернем свете.
— С чего бы мне злиться на тебя, Ник? — спросила она в конце этого затянувшегося момента. — Всего лишь потому, что ты до сих пор не позволяешь прикасаться к тебе или видеть тебя обнажённым, если только ты не находишься буквально на грани смерти? Или из-за того факта, что тебе просто не терпится вернуться туда и попытаться угробить себя снова? Или потому что ты готов вернуться на работу к парню, который, возможно, поручил охотникам на вампиров похитить тебя…
— Он этого не делал, — перебил Ник.
— Ты это знаешь? — парировала она в ответ. — Ты действительно это знаешь? Неужели? Потому что я слышала, как ты
— Я просто хочу сказать… Фарлуччи нет смысла это делать, — объяснил Ник. — Он знал, что я Миднайт. Я сказал ему. Зачем ему вести переговоры о контракте с М.Р.Д. и Морли, если он пытался убить меня?
— Ну, я не знаю, Ник, — ответила она с сарказмом. — Может, для прикрытия? Может быть, он не хочет, чтобы мы знали, что он нанял кучу головорезов, чтобы высосать всю твою кровь?
Ник открыл рот, собираясь возразить.
Он закрыл рот обратно, когда понял, что она, возможно, права.
Фарлуччи держал его без сознания под рингом в ночь боя.
Он мог бы похитить его тогда.
Но он знал, что Ник пришёл на стадион не один. Он знал, что у Ника есть люди, которые ждут его и знают, где находится Ник. Он, вероятно, знал, что как минимум один из них был полицейским. Фарлуччи также попросил Тома уговорить Ника пойти в клуб.
Для Фарлуччи было бы гораздо проще притвориться невиновным, если бы Ника схватили в клубе, чем если бы он исчез из клуба Фарлуччи сразу после боя.
Фарлуччи знал, что Ник — Миднайт.
Он знал, что друзья Ника будут его искать.
Виновный или невиновный, Фарлуччи продолжал вести переговоры с полицией Нью-Йорка, чтобы Нику разрешили драться за его клуб. Если он не стоял за этим, то, вероятно, по-прежнему хотел, чтобы Ник дрался. Если он стоял за этим, то продолжение переговоров было хорошим прикрытием, как и сказала Уинтер.
Фарлуччи мог даже сослаться на контракт, чтобы выяснить, где сейчас находится Ник. Если он стоит за убийствами вампиров, они захотят узнать, где скрывается Ник, кто его приютил, выздоровел ли он, что помнит.
Кого он помнит.
Нет, Уинтер права.
Слишком рано вычёркивать Фарлуччи из списка подозреваемых.
— Вот видишь? — спросила Уинтер, словно услышав его мысли. — Зачем ты это делаешь, Ник? Они пытались убить тебя…
— Именно поэтому, — сказал он, наградив её чуть более жёстким взглядом. — Именно поэтому, Уинтер.
— Это глупо, — парировала она, ничуть не смутившись.
Он открыл было рот, чтобы возразить, но тут же закрыл его.
Она не ошибалась.
И всё же он чувствовал то, что чувствовал.
Когда он снова взглянул на неё, она смотрела на него в полотенце.
Он ощутил за этим взглядом какую-то пытливость, как будто она пыталась решить, в каком он состоянии. В то же время он мог видеть там больше, достаточно, чтобы почувствовать, как реагирует на её взгляд. Он не мог отделаться от мысли, что она, кажется, смотрит на него так же, как он смотрел на неё несколько секунд назад.
— Что это? — спросил он, произнеся это вслух, прежде чем понял, что хочет сказать. — Что это между нами, Уинтер?