Глаза Лорен
Шрифт:
— Нет, ступайте вперед. — Он обвел глазами зрителей. — Вам помочь оседлать Космо?
Джим Мэллори вышел из стойла.
— Он уже оседлан и теперь теряется в догадках, из-за чего вся эта суета. Он ваш, Лорен.
Лорен исчезла в темном проеме дверей, а Джим направился к огораживающему паддок забору и облокотился на него в своей излюбленной манере. Кэл последовал за ним.
— Я слышал, ты замыслил против меня заговор, старина.
Его замечание не произвело на Джима ни малейшего впечатления,
— Мне кажется, она что-то задумала. У нее может получиться.
— Что она еще выдумала?
Джим согнул ногу в колене и оперся каблуком на спицу колеса. Приняв свою любимую позу, он вытащил из кармана кисет и принялся сворачивать самокрутку.
— Она взяла с меня слово, что я никому не расскажу. Тебе придется подождать. Сам увидишь.
Кэлу не пришлось ждать долго. Лорен первой вышла на яркий солнечный свет, но глаза всех присутствующих были прикованы к гнедому жеребцу, которого она вела на поводу.
— Какого черта?
На его любимом тенессийском иноходце были надеты… Господи Иисусе, что же такое? Это напоминало очки-консервы. Они прикрывали глаза сбоку подобно шорам, но при этом изгибались дугой кверху.
Лорен вскочила в седло. Бросив взгляд на Кэла, она потрепала жеребца по шее, а потом отправила его шагом вокруг паддока. Через пятнадцать минут она заставила Космо двигаться быстрее. Несколько раз он взмахнул головой, но Кэлу пришлось признать, что это было нормальное движение, а не обычное неуправляемое мотание.
Толпа, уразумев, что смотреть больше не на что, рассеялась.
Лорен подъехала к Кэлу и спешилась. Он пытался разобраться в своих чувствах. Джим же к подобными душевным тонкостям не был расположен и с размаху хлопнул Лорен по спине; его иссеченное морщинами лицо расплылось в широкой улыбке, обнажив пожелтевшие от табака зубы.
— Вы молодец! Вам удалось успокоить его.
Улыбка Лорен была такой же широкой, как у Джима.
— На самом деле я его не вылечила. Снимите шоры, и он снова примется забрасывать голову. Это все фотовоздействие.
Кэл поднял бровь.
— Ага, фотовоздействие.
Джим взял у Лорен поводья.
— Это означает воздействие света на что-нибудь, — любезно сообщил он, проходя мимо Кэла.
— Мне это известно! — крикнул тот вслед. Он обернулся к Лорен и заметил в ее синих глазах пляшущие смешинки. — Ну, хоть может, я этого и не знал, зато сразу догадался, в чем дело, заметив наглазники на Космо.
— Это сильно смахивает на то, как нам, людям, хочется чихать, когда мы смотрим на солнце.
— Похоже на то. Итак, Космо снова в строю?
Она кивнула.
— Только с наглазниками, как вы их называете. А после захода солнца, я полагаю,
— Кажется, вы выиграли, — заметил Кэл, и живот у него свело при мысли об этом. Откуда она знала, что наглазники сработают?
Внезапно Кэл вспомнил о том, как Лорен справилась с тем, что случилось с Марленой. Ее медицинские познания оказались как нельзя кстати. Подумать только, Лорен была работником службы «скорой помощи», отличной наездницей, писательницей эротических романов, а теперь еще и «лошадиным доктором». Интересно, что еще она умеет делать?
— Так вы расскажете мне?
Вопрос Лорен заставил его горделиво выпрямиться. Черт, он надеялся, что она не станет изображать из себя психиатра-любителя, который изнемогает от желания покопаться у него в мозгах. Он отогнал эту мысль.
— Я сдержу слово, но сначала объясните мне, откуда вы узнали, что наглазники помогут?
Она ответила после секундной заминки. Если бы он в этот момент не рассматривал Лорен так пристально, то мог бы и не заметить, как в глазах у нее появилась настороженность.
— Я ветеринар, — ответила она. — Лечу маленьких животных, но у меня есть некоторый опыт обращения и с большими. До того, как обосноваться в Галифаксе и открыть свое дело, я работала по контракту с министерством сельского хозяйства.
— Ветеринар? — резко выдохнул Кэл. Наверное, он меньше удивился бы заговори она вдруг по-китайски.
— Да, ветеринар, лечащий маленьких животных. Сейчас с моими пациентами работает мой заместитель.
Он сдвинул шляпу на затылок.
— Мне казалось, вы говорили, что вы — писательница.
Лорен воинственно вздернула подбородок.
— Разве я не могу быть и тем, и другим?
Кэл проигнорировал ее вопрос, но не мог не обратить внимания на испуг, поселившийся где-то внутри него. Лорен вовсе не была независимой писательницей, как он воображал. Она была ветеринарным врачом, которую ждала обширная практика в двух с чем-то тысячах миль отсюда. Она ни за что не станет болтаться поблизости после того, как ее краткие каникулы закончатся. Ему вдруг стало трудно дышать.
— Да, вы прямо Гай Юлий Цезарь.
Она сузила глаза.
— Вас это пугает, Кэл, да? То, что у женщины может быть несколько занятий?
— Меня это не пугает, меня раздражают ваша изворотливость и ложь, — парировал он. — Отчего, ради всего святого, вы не сказали мне, что вы — ветеринар, когда я спросил о вашей профессии?
— Вы не спрашивали меня о том, чем я занимаюсь, — резко бросила она. — Вы спросили, почему меня интересует то, как вы управляете своим ранчо. Если бы возникла нужда в моих способностях ветеринара, я бы так и сказала.