Глаза, в которых я тону

Сорель Софи

Нам предстояло ехать до особняка Воронова минут сорок. Он находился на побережье в частном секторе, где разместились дома таких же богачей. Никаких гостиниц и туристов, в отличие от того района, где располагался старенький домик моих родителей. Мама даже порывалась продать его, считая, что мы больше не вернемся, но отец не позволил, решив, что лучше его просто сдавать. Так мы и делали все время. Интересно, успел ли папа кому-то сдать дом на это лето? Сезон еще не начался, но обычно те, кто желал провести

у моря все летние месяцы, снимали жилье загодя, потому что потом, с июня, свободного было не найти.

Я громко выдохнула и закрыла глаза. Мне еще предстояло завтра как-то объясниться с родителями. Папа поймет, но мама наверняка устроит скандал. Она до сих пор не знала, кто отец Мишки, а вот папа догадался сразу. Но не это было самое страшное: совсем скоро мне предстояло лицом к лицу встретиться с женой Воронова. И уж точно она не будет мне рада. Я даже представить не могла ее реакцию. Налетит прямо с порога и вцепится в волосы? Она и на такое способна. Надеюсь, у нее нет бы пистолета, обойму которого она с удовольствием разрядила бы в меня. И о чем только Воронов думал, когда затеял этот переезд? Явно не обо мне или своей жене.

Я всматривалась в ночь за окном автомобиля, пытаясь узнать родные места, но было слишком темно, когда мы отъехали от аэропорта и, не въезжая в город, по объездной направились в сторону района, где был дом Воронова. Что ж, сейчас не до ностальгии. Еще успею насмотреться.

Задремав от мерного движения внедорожника по пустой дороге, я резко дернулась, приложившись головой о боковое стекло. Распахнув глаза, я заметила, что мы проехали элитный частный сектор и вскоре подкатили к особняку Воронова, который стоял в отдалении от других домов на территории, прилегающей к пляжу.

Водитель открыл дверь и помог мне выбраться из машины. Воронов подошел к автомобилю с Мишкиной стороны.

– Позволишь? – спросил он, и я кивнула.

Эмоционально я выдохлась, да и зачем противоречить Воронову по каждому поводу. Он отец Мишки и имеет право… на все имеет право. А мне оставалось лишь скрепить сердце и принять сложившуюся ситуацию.

Когда мы стали подниматься по каменным ступеням, ведущим к массивной входной двери – Воронов с Мишкой на руках, а я позади, – я поняла, что теперь каждый новый день станет преодолением, а эти ступени – самое легкое из предстоящих мне препятствий.

Кто-то из обслуги дома распахнул перед Вороновым дверь, и мы вошли в огромный холл. Я боялась, что прямо у входа нас встретит разъяренная Виталина, но ее нигде не было видно. Несколько ламп приглушенным светом озаряли пространство элегантного помещения. Я бывала в доме Воронова всего лишь пару раз, но, кажется, здесь ничего не изменилось.

– Владимир Александрович, отвели комнаты в гостевом крыле, – тихо проговорил мужчина, встретивший нас.

–

Почему не в детской? – резко спросил Воронов.

– Виталина Вениаминовна…

– Ладно, разберусь, – оборвал его Воронов.

Он двинулся вверх по лестнице, а я поплелась следом.

Когда мы оказались в отведенной для нас комнате, Воронов, не сдержавшись, выругался: в обычную спальню поставили детскую кроватку, а у дальней стены возвышалась целая гора коробок с новенькими игрушками. «Как склад», – подумала я. На матрасе детской кроватки до сих пор была целлофановая пленка, а постельное белье стопкой лежало на покрывале кровати большой.

Воронов обернулся, и я увидела, что он злится.

– Владимир Александрович, дайте мне Мишу, – попросила я. – И… ничего страшного, – я указала подбородком на кроватку и игрушки, – завтра я со всем разберусь, а сейчас мы с Мишей просто ляжем спать.

Он посмотрел мне в глаза, а потом опустил взгляд на сына, и хоть Воронов хмурился, губ его коснулась легкая улыбка. Потом он аккуратно передал мне Мишку и пошел на выход.

– Владимир Александрович, – окликнула я его, и он обернулся.

– Я попрошу домработницу привести в порядок детскую, – сказал он.

– Не нужно, – мотнула я головой, – помогите мне снять покрывало с большой кровати, чтобы я могла положить Мишу.

Воронов вернулся к постели, отодвинул покрывало.

– Я пришлю кого-нибудь, чтобы убрали тут все.

– Давайте завтра, – попросила я, – и… не нужно детскую.

Он долго смотрел мне в глаза и наконец согласно кивнул.

– Ладно, отдыхай, Ася, а завтра утром решим, что нужно, а что нет.

Он вышел. Я положила Мишку в середину большой кровати. Сегодня ночью сын поспит у меня под бочком. Ему это нужно, а мне – вдвойне. Завтра я буду настаивать на том, чтобы Мишке не выделяли ту детскую, которую, видимо, давным-давно Виталина приготовила для своего ребенка, который так и не родился. Когда я в спешке покидала родной город, я знала, что жена Воронова беременна, но до сих пор не подозревала – не хотела следить за жизнью бывшего босса, – что их ребенок не появился на свет.

Глава 10

Владимир

Я спустился в холл, в котором меня ждал помощник Виталий.

– Владимир Александрович… – заискивающе начал он.

– Ты еще здесь? – стараясь сдержать гнев, спросил я. – Ты уволен, – бросил я и направился к своему кабинету.

– Владимир Александрович, пожалуйста, дайте мне еще один шанс, я ведь… я ведь все сделал, как вы просили.

Он плелся за мной до кабинета и остался топтаться на пороге, когда я вошел внутрь.