Глазами волка
Шрифт:
Лик побежал.
На своих четырёх было и быстрее, и удобней, чем на коне. Видимо, оттого, что телу не приходилось пристраиваться к чужому ритму.
18
Луна ещё не успела взойти в зенит, когда Лик увидел кирпичные стены Новой Столицы, окрашенные алым заревом.
Неужели пожар?
Нет, паники не заметно.
Лик перешёл на шаг. После галопа он дышал, как загнанный конь. На слабеющих лапах, он почти пополз в сторону города.
Что же там такое? Надо осмотреться.
Сбоку
Алое зарево казалось всё ярче. Может, столица уже захвачена? Лик был настолько вымотан, что даже эта ужасная догадка его не испугала. Сил на то, чтобы ужасаться, не осталось. Если столица захвачена – он увидит сейчас это сам. А потом будет решать, что делать. Ведь его пока никто не заметил.
Лик обошёл случайную хижину и вышел на опушку. Наконец, заросли расступились, и он увидел источник зарева.
То, что он увидел, было ужасно.
Сначала он не мог поверить. Всматривался снова и снова. У него было время, чтобы убедиться, что глаза его не обманывают.
Потом он просто смотрел. Ужас, как копьё, пригвоздил его к месту. А потом Лик не смог даже смотреть и тихо побрёл обратно через кусты. Вышел на серебряную полоску дороги и напомнил себе, что выть отныне – смертельно опасно.
Он не спешил, но довольно быстро вернулся на прежнее место. Конь дожидался хозяина, пощипывая свежую травку. Казалось, он догадался, что произошло.
Лик сделал вокруг него круг и побежал полем. Конь последовал за ним. Они шли через травы до тех пор, пока впереди не показался холм, увенчанный железным мечом.
Вокруг меча – площадка из гранитных плит с чёрными пятнами от пожарищ. Хвороста нет, его привезут, если будет официальная церемония.
Но сейчас – особый случай. Небесного огня будет достаточно.
Конь стоял на краю гранитной площадки. Знал ли он, что ему предстоит? Видимо, этого он уже не знал. Теперешние скифы так не поступают.
Лик поднялся на площадку святилища и простёрся передними лапами перед железным мечом. Он попытался вспомнить, допустимо ли клясться, если у тебя волчье горло и текст клятвы ты произносишь только в мыслях. Подумал хорошенько и решил, что допустимо. Сегодня – особый случай. Присягал же он в Тафраме, положив лапу на меч.
Лик хотел поклясться богами царского очага – но в последний момент понял, что собирается стать их врагом. Тогда он задрал голову и провыл другую, ещё более древнюю и страшную клятву – клятву Звёздного Ужаса. Того, на который нельзя даже взирать.
Он развернулся мордой к коню. Тот смотрел, не переставая жевать.
Лик прыгнул, впился когтями в правое плечо и несколькими ударами зубов разорвал коню горло.
19
– А что ты потом с конём сделал?– спросил Маэс.
– Съел, разумеется.
Глаза Маеса стали совершенно
– Съел? Но… зачем?
– Мне нужны были силы, чтобы добраться до вольного города..
– Ну ты даёшь!.. Коня… боевого… съел.
– Что в этом такого? Конь – животное чистое. Это же не свинья…
Маэс помолчал. Похоже, он впервые в жизни задумался об обычаях предков.
– Значит, говоришь, ты принёс клятву,– смог сказать он.
– Да. Отныне царь Палак – мой враг. Я не вернусь в степь, пока не позолочу чашу, сделанную из его черепа. Ты тоже приносил клятву?
– Нет. До клятв я не дошёл.
– Надо обязательно принести! Нам предстоит победить двух царей! Без помощи богов мы не справимся.
– Подожди. Сначала надо понять, что у нас есть.
– У нас есть отвага.
– Хороший полководцы – они не только отважные, они ещё готовятся к битве заранее. Смотрят, сколько у них солдат, сколько у солдат оружие, как добиться перевеса над противником. Вот сам подумай, что бы случилось, если бы ты прибежал к мечу – и оказалось, что коня у тебя нет. Надо принести жертву, – а некого! Если человек поступает глупо, ему никакая клятва уже не поможет. Потому что от дурака сами боги отворачиваются.Я даже думаю, они отворачиваются не потому, что в гневе, а потому что бояться глупости нахвататься.
– С этим не поспоришь.
– Вполне может быть. Давай посмотрим, что у нас есть.
Маэс взял кусок мела, убрал чашу и прямо на столе набросал карту полуострова.
– Вот Меотийское царство,– пояснил он,– вот скифы. А вот наш город. Если меотийцы будут воевать со скифами, то скорее всего ударят в крепость Хаб, чтобы потом идти на Новую столицу. Или начнут захватывать таврийские крепости на побережье. Я, конечно, надеялся, что мне найдётся место в армии предков.
– Теперь ты знаешь, что это невозможно.
– Знаю. Получается, нам надо искать союзников в другом месте. Когда скифы и меотийцы увязнут в войне и истощат силы, Херсонес сможет призвать союзников и нанести им удар…
– Ты уверен, что он сможет начать войну? Ведь для войны нужен повод. Почему бы им не стать союзниками и вместе не напасть на вольные города? Я пока толком не огляделся, но из того, что я успел увидеть – тут хватит добычи на два царства, и ещё союзникам останется..
– Начнут войну, вот увидишь. Если повода для войны нет, его просто придумывают. Даже вражде с невриями придумает повод. Припомнят, например, что вы не захотели присылать войско, когда был Великий Поход. Сказали, если помнишь, что мидяне всё равно к ним не пойдут, потому что никому не нужны эти леса и болота. Значит, уже есть повод. У царя много денег на подкуп сказителям, так что можно разнести по степи любую невероятную историю. Например, рассказать, что неврии не пошли на войну, потому что сговорились с мидянами через гирканцев. Среди гирканцев тоже полно ликантропов. Как тигротропов среди мидян и леотропов – среди аскомитов и абиссинцев.