Глинтвейн для Снежной королевы

Васина Нина Степановна

— Есть хочу! — повысила голос Лера. — Купи чего-нибудь вкусного.

— А сами отчего же затрудняетесь в магазин в подворотне сбегать? Там и обменник на потребу некоторым ранним дамочкам имеется, — продолжал ерничать Капелюх.

— Я не могу, — объяснила Лера. — Труп адвоката из квартиры унесли? Унесли. Если это сделала милиция, то мои портреты уже расклеены на всех столбах — «разыскивается»!

— Я пойду, — вклинился между ними Самойлов и, к большому удивлению Гоши, выдернул из руки Леры двадцатку.

Лера

тоже несколько растерялась.

— Я люблю ореховое масло, — наставляла она Самойлова, отправившись за ним по коридору к двери. — Печеночный паштет — к нему можно печенье, маринованные огурчики, ливерную колбасу и персики. А мороженое — только сливочное! — прокричала Лера уже в открытую дверь.

Убедившись, что Старик спускается по ступенькам вниз, Лера решительно направилась в кладовку. Осмотрелась, принюхиваясь, подтащила стремянку на середину комнаты и поднялась наверх. Гоша, удивленно наблюдающий за ее действиями, бросился к стремянке, когда Лера пошатнулась, наткнулся на веселый хитрый взгляд светлых глаз и неожиданно для себя решительно обхватил ладонью щиколотку девочки.

— Полегче!.. — нахмурилась Лера.

— Что ты делаешь?

— Нюхаю!

— Слезай, — приказал Гоша. — Мне не нравится, когда посторонние шарят в кладовке Старика.

— Вот же придурок! — беззлобно пробормотала Лера, но послушалась — слезла. Постояла, посмотрела на Гошу и спросила: — Видел дыру в углу под потолком?

— Я не любитель разглядывать чужие тайны.

— Да какие тайны! В этой комнате уже два года пахнет одними и теми же духами, просекаешь?

— Не думаю, что Прохор Аверьянович…

— Он не пользуется даже дезодорантом для ног! — перебила Лера. — Запах идет из комнаты за стеной через дырку под потолком — там что-то вроде вентиляционного отверстия.

— И что? — не понял Гоша.

— Духи «Ля Фоли» — двенадцать тысяч за флакон. Теперь подумай, что там за этой стеной?

— Женщина, — уверенно ответил Гоша.

— Я спросила — что, а не кто, — фыркнула Лера.

— Спальня, — подумав, кивнул Гоша.

— Как тебя зовут? — вдруг спросила Лера.

— Игорь Максимович, — нахмурился Гоша.

— Игорь Максимович, — строго заметила Лера, — если твоя жена вдруг начнет пользоваться перед сном парфюмерией в количестве, достаточном для проникновения запаха в соседнюю квартиру, подумай — что у тебя не в порядке?…

— Ванная! Там — ванная комната, — предложил следующую версию Гоша и заодно заметил: — Я не женат.

Лера вышла из кладовой, присела у стены на корточки.

— Бедный, бедный Прохор Аверьянович, — вздохнула она. — С кем ему приходится работать?

— Что, опять не угадал? — Гоша устало свалился в кресло у кровати. — Почему бы там не быть ванной? Женщина после водных процедур брызгает на себя туалетной водой…

— И?… — выжидательно посмотрела Лера.

— И… идет спать? Нет, подожди, вдруг она

спит одна — на кой черт тогда ей душиться?… Идет… Она идет на вечеринку. — Гоша длинно, с удовольствием зевнул.

— Там не может быть ванной, потому что стояк проходит в другой стороне квартиры, — скучным голосом объявила Лера.

— Ладно, сдаюсь, — Гоша поморгал, сгоняя наплыв слез после мощного зевка.

— Я так и думала, — хмыкнула Лера, поднялась и ушла в коридор.

— Я же сказал — сдаюсь! — крикнул Гоша, потом встал и отправился за девчонкой. — Можно еще предположить, что там тоже чья-то кладовка. В комнате за стеной некто наладил подпольное изготовление духов — привозит контрабанду и разливает ее по флаконам у себя в квартире.

— Не пойдет, — Лера потеряла к разговору весь интерес, дошла до кухни, взяла губку и занялась оттиранием чашек изнутри. — Контрабанда предполагает разнообразие продукции. Трудно представить, что кто-то привозит ведрами для разлива одни и те же духи.

— Ладно, давай забудем про кладовку и поговорим о женщине. Женщина душится, когда идет на свидание или… — Гоша растерянно задумался. — Два года — свидание в одном месте?…

— Или на работу, — кивнула Лера, стоя у раковины к нему спиной.

— То есть там — ее рабочее место? Брось, это жилой дом.

Лера вытирала руки, оценивающе осматривая молодого мужчину, сидевшего за столом. Отложила полотенце и серьезно предложила:

— Спорим на двадцать долларов, что за стеной кладовки рабочее место женщины, предпочитающей из всех духов «Ля Фоли».

— Понял! — в озарении Гоша стукнул ладонью по столу. — Она — проститутка! Никто не выиграет спор, потому что женщина принимает клиентов на дому, значит — это ее спальня! И одновременно — место работы.

Ужасно довольный собой, он с улыбкой посмотрел на девочку, но больше пяти секунд взгляда ее глаз не выдержал. Лера смотрела на него со снисходительным терпением и даже с лаской — так смотрит мамочка на своего извозившегося в грязи, возбужденного игрой малыша.

— Двадцать долларов, — напомнила она.

— Да это бред, — сник Капелюх. — Это невозможно выяснить! Ты думаешь, можно постучать в дверь любой квартиры — здрасьте, не принимаете ли вы у себя на дому клиентов?

— Я думаю, что там — офис. Никаких проституток с клиентами.

— Это жилой дом.

— Двадцать долларов.

— Даже если это офис, то подпольный! — воскликнул Капелюх.

— Кто пойдет проверять? — подошла к главному Лера.

Гоша столкнулся с Самойловым в подъезде.

— Что еще случилось? — раздраженно спросил тот.

— Ничего не случилось, — смутился Гоша. — Мы поспорили. Сбегаю на пару минут в соседний подъезд. Смежная с вашей квартира находится в соседнем подъезде, так?

Самойлов задумался. Он стоял, молчал и сопел, разглядывая что-то у себя под ногами.