Глиняная Библия
Шрифт:
Дойль позвонил Тому Мартину и сообщил, что зайдет в «Глоубал Груп». Ему нужно было раздобыть журналистское удостоверение, причем настоящее, а для этого ему требовалась помощь Мартина.
– Ирак находится на грани войны, и там сейчас толкутся журналисты из многих стран мира. Им сейчас есть о чем писать. Поэтому самый лучший способ пробраться в Ирак, не привлекая к себе внимания, – это затесаться в ряды журналистской братии.
– Да ты спятил! Журналисты, пишущие о военных конфликтах, все друг друга знают. Во все «горячие точки» приезжают
– Ничего подобного, не одни и те же. Кроме того, я прикинусь фотографом. Точнее, независимым фотографом, или, как их называют, фрилансером. Но мне необходимо, чтобы редакция какого-нибудь издания – журнала или газеты – выдала мне журналистское удостоверение, и, если будут задавать вопросы, там должны подтвердить, что заинтересованы в получении сделанных мной фотографий. Я уже купил себе аппаратуру профессионального фотографа, хотя и не новую – так, «сэконд-хэнд».
– Дай мне пару часов поразмыслить, чем я смогу тебе помочь. Думаю, что решу эту проблему.
– Как только решишь, так я сразу отправлюсь в Ирак.
Не прошло и двух часов, как Лайон Дойль уже был в предместье Лондона и входил в двухэтажный дом, на двери которого висела табличка, извещавшая, что в этом здании находится агентство «Фотомунди».
Директор агентства его уже ждал. Это был худой невысокий человек. Когда он разговаривал, становились видны мелкие острые зубы.
Вы принесли с собой фотографию для удостоверения?
– Да, вот она.
– Хорошо, давайте ее сюда. Мы изготовим вам удостоверение прямо сейчас.
– Расскажите мне о вашем агентстве, – попросил Лайон.
– Мы изготавливаем всевозможные фотографии: от свадебных фотоальбомов до коммерческих каталогов, а иногда и фото для прессы. Если какому-нибудь журналу нужен фотограф для выполнения разовой работы, они мне звонят, я направляю к ним фотографа, он там делает фотографии, мне за это платят, и на этом дело заканчивается. А еще я помогаю родине. У меня есть Друзья, друзьям которых иногда требуются удостоверения, подтверждающие их профессиональную принадлежность, как, например, вам. Меня об этом просят, мне за это платят, и я не задаю глупых вопросов.
– А если фотограф встрянет в какую-нибудь нехорошую историю?
– Это уже его проблемы. У меня нет постоянного штата сотрудников, и всем, кто на меня работает, я звоню лишь в случае необходимости. Меня нанимают как ответственного исполнителя, а я, в свою очередь, нанимаю непосредственных исполнителей. Мне сказали, что вы собираетесь в Ирак, чтобы сделать там снимки и затем по возвращении продать их редакции какой-нибудь газеты или журнала. Ну что ж, я выдам вам удостоверение, подтверждающее, что вы работаете на агентство «Фотомунди», но этим мое участие в вашем деле и ограничивается. Если вы возвратитесь оттуда с фотографиями, я позвоню своим друзьям-журналистам и попрошу их посмотреть, хорошие ли вы привезли снимки. Если они не понравятся и никто не захочет их купить, все расходы на поездку вы оплатите
– Абсолютно.
Через полчаса Лайон Дойль вышел из агентства «Фотомунди» с удостоверением независимого фотографа. Теперь ему оставалось только собрать вещи и купить билет на самолет до Аммана.
Археологи были сильно измучены, но все они пребывали в состоянии эйфории, потому что два дня назад, когда бригада под руководством Марты Гомес расчищала одно из помещений дворца, были обнаружены две почти неповрежденные скульптуры крылатых быков высотой в полметра, а еще около двухсот почти целых глиняных табличек.
Джиан Мария, выбиваясь из сил, едва успевал копировать и переводить содержание найденных табличек. Ив Пико и Клара Танненберг по-прежнему совершенно безжалостно заставляли трудиться почти без отдыха и простых рабочих, и археологов.
Клара относилась к Джиану Марии очень хорошо и часто помогала ему расшифровывать сложный язык древних обитателей Сафрана, а потому они проводили довольно много времени вместе. Он замечал, что эту женщину все больше охватывает отчаяние, а однажды ее внутреннее напряжение достигло такой силы, что стало ясно читаться на ее лице – каждый мускул был словно выкован из железа.
– Знаешь, Джиан Мария, несмотря на то что работы продвигаются очень быстрыми темпами и этот храм представляет собой настоящее археологическое сокровище, мне иногда кажется, что табличек Шамаса здесь нет.
– Клара, – робко начал священник, – а если эти таблички вообще не существуют? Если праотец Авраам никогда никому не излагал свои представления о том, как был создан мир?
– Но ведь об этом упоминается в табличках, найденных моим дедушкой! Шамас написал там об этом достаточно ясно!
– Но Авраам мог изменить свое решение, – возразил Джиан Мария, – или же с ним могло что-нибудь произойти.
– Да нет, эти таблички существуют, просто я не знаю, где именно они находятся. Я думала, что мы найдем их здесь. Когда после взрыва бомбы образовалась воронка, на ее дне показалась крыша храма. Затем мы нашли там обломки табличек, и на некоторых из них было указано имя «Шамас». Тогда я решила, что произошло настоящее чудо и что это знак, полученный свыше…
Клара замолчала и горестно вздохнула.
Джиан Мария подумал, что и в самом деле похоже на чудо то что через столько лет после своей первой находки Танненберги опять нашли таблички с именем писца Шамаса. Священник верил, что все в этом мире происходит по воле Господа, однако в данном конкретном случае он не знал, что именно хотел сказать Господь, выстроив события таким образом.
– А если их не окажется в храме? – спросил Джиан Мария.
– Что значит «не окажется в храме»? Что ты имеешь в виду?
Лицо Клары оживилось, и в ее огромных глазах голубовато-стального цвета вспыхнул огонек надежды.