Глиняный папуас
Шрифт:
Тут мне пришла в голову мысль, от которой у меня закружилась голова и стало не по себе.
– Значит, это разумное существо находится в квартире Громова?
– Скорей всего так,- оказал Витька тихо и побледнел.
Такой бледности на его лице я не видел, кажется, никогда, даже когда в него попала стрела. Мне даже показалось, что Витьку зазнобило.
– А ты бывал в этой квартире?
– Нет, не бывал. Но скоро попаду. Дело в том, что к ним дальняя родственница приехала. И заболела. И посторонних пока не приглашают.
Слово "посторонний"
– А пригласят, как ты думаешь, скоро?
– Если не скоро, я и без приглашения пойду. Мне хочется выяснить истину.
– А адрес помнишь?
– Еще чего не хватало! Я Громова много раз до дома провожал и, хотя далековато, езжу в их дом в парикмахерскую подстригаться.
– А он тебя ни разу не пригласил?
– Родственница приехала. Как ты не понимаешь?
– Понимаю. Все понимаю, отлично, но ведь не навсегда же она приехала! Уедет. Дело, наверное, не в ней.
Витька посмотрел на меня и усмехнулся.
– А ты думаешь, это существо живое?
– Не знаю. Предполагать все можно. Мертвому не станут сигналить.
– А ты слыхал когда-нибудь,- спросил меня Витька,- чтобы археологи нашли что-нибудь живое? Они всегда находят мертвые предметы, которые пролежали в земле много столетий и лет.
– А что Громов говорит?
– Громов хороший математик. Он занят тем, что вычисляет. А знает много. Мне ребята из его школы рассказывали, что педагоги не решаются его спрашивать.
– Наверное, знает не меньше, чем в учебниках?
– перебил я Коровина.
– В учебниках!
– засмеялся Витька.- Он знает, чего не знал ни Дарвин, ни Эйнштейн.
– А откуда?
– Откуда... Ясно, ему тот рассказывает, которому сигналят из других миров.
– Так это же мертвый предмет, археологическая находка,сказал я.
– И Агафонычев так думает?
– спросил Витька.
– А при чем тут Агафонычев?
– Отсталые вы с ним люди. О теории информации слыхали? Можно не только содержание книги записать, но и тебя вместе со всей твоей информацией клеточной, молекулярной, мозговой.
– Теперь я понял,- сказал я.
Хоть я и сказал Коровину, что понял, ничего я не понял. Ведь до других миров миллионы световых лет, как же могут оттуда сигналить какому-то таинственному субъекту, находящемуся в квартире Громовых на Васпльевском острове? Мысль эта не давала мне покоя. Из-за нее я получил двойку по русскому языку и по истории. Не приготовил уроки.
Во время перемены я сказал Витьке, что мне необходимо побывать в квартире Громовых. Витька от удивления даже вытаращил глаза.
– То есть как это необходимо?
– спросил он.
– Необходимо. И все.
– Кто тебя такого туда пустит?
– А что, там милиционер стоит, что ли, и пропуска спрашивает? Наверное, там звонок есть. А если нет звонка, постучу.
– А как же ты объяснишь, зачем пришел?
– хмыкнул
– Неотложным интересом к истине. Я недавно читал в одном журнале, как ученые ради истины жертвовали даже жизнью.
– Уж не хочешь ли ты пожертвовать жизнью?
– спросил Витька.
– Хочу,- ответил я не совсем уверенно и тихо.
– Ну и дурак же ты!
– А что?
– Нужна истине твоя жизнь!
– Нужна! Ты не читал статью в одном интересном научном журнале. Там про это написано, и про жизнь, и про здоровье.
– Так ты что, чудило, вообразил,- сказал Витька,- что за дверью квартиры Громовых от тебя потребуют здоровье и даже жизнь? За кого ты их принимаешь?
Я понял, что сказал глупость, но признаваться мне не хотелось, особенно перед Витькой. Еще недавно он мучил меня Агафонычевым, а сейчас будет смеяться над тем, что я хочу пожертвовать здоровьем и даже жизнью. Насчет жизни я, может, и сказал лишнее, но своим здоровьем я пожертвовал бы вне всякого сомнения, только чтобы узнать о таинственном существе, получавшем сигналы.
Кстати, я спросил Витьку:
– До другой галактики миллион световых лет и даже в сто раз больше, как же могут оттуда сигналить этому, который прячется в громовской квартире?
Витька нахмурился. Видно, ему не совсем понравился мой вопрос, Я думал, что он поступит, как некоторые докладчики, сошлется на то, что это неизвестно пауке. Но Коровин любил смотреть в глаза правде. Он сказал:
– По мнению Громова...
– Сына или отца?
– перебил я.
– Сына... По его мнению, ученые ошиблись, и те сигналят не из далекой галактики, а с планеты, назовем ее икс или игрек, находящейся не так далеко от нас.
– Это по мнению Громова... А по твоему собственному мнению?
Витька перестал хмуриться. Этот мой вопрос ему очень понравился.
– Видишь ли,- сказал он, - я резервирую свое мнение до того момента, когда войду в контакт с археологической находкой.
Я был просто ошеломлен его ответом. Особенно мне понравилось слово "резервирую". Оно точно и сильно выражало то, что рано или поздно случится. Коровин любил точность. Но м'не не совсем понравилось слово "находка". В этом слове было что-то непочтительное и неуважительное. Находкой можно назвать какой-нибудь предмет, вещь. А тут речь шла о существе необыкновенном и загадочном.
Прозвенел звонок. Урок начался. Но я слушал учителя невнимательно. Моя мысль была там, на Васильевс.ком острове, возле дверей квартиры Громовых. Пусть Коровин резервирует, думал я, а мне хочется, чтобы все это выяснилось поскорей. Витька пугает меня родственницей. Подумаешь, родственница... Сейчас мне просто нужно узнать от Витьки точный адрес Громовых, хотя бы номер дома... А на их родственницу мне наплевать.
Я написал Витьке записку, хотя сидел с ним рядом: "Напиши на этой бумажке адрес Громова. Мне необходимо его знать". Витька порвал записку, а ответа не дал.