Глобалия
Шрифт:
Бунтари явились со срочным поручением и торопились поскорее исполнить его. Приблизившись к Байкалу, который сидел под деревом, один из бунтарей снял фуражку, служившую защитой его премудрости, и провозгласил.
— Большая Когорта в сборе. Елена просила, чтобы мы оповестили вас.
Новость была хорошая, и бунтарь объявил ее с широкой улыбкой. Но Байкал помрачнел, предчувствуя, что ему уже недолго осталось радоваться спокойной жизни.
— Я должен вернуться к вам в деревню?
— Нет, — отозвался картограф, тоже выйдя вперед, — когорта слишком велика, чтобы
— А где мы с ней встретимся?
— По дороге, — ответил картограф. — сначала вы должны будете просто ехать все время на север, пока не доедете до большой реки. Осторожно, она загрязнена ртутью. Весь прибрежный район — бывшая свалка радиоактивных отходов. Постарайтесь там не задерживаться. Когда доберетесь до горной цепи, которую хорошо видно издалека, поезжайте вдоль нее по высохшей равнине. Елена будет ждать вас на другом конце.
Как и предполагал Байкал, бунтари заявили, что хотели бы ненадолго задержаться в деревне, чтобы пополнить свои знания об этих местах.
Юноша простился со всем племенем. Совет старейшин добрый час спорил о том, какой обряд больше всего подойдет к такому случаю. Наконец было решено устроить процессию вокруг святилища, потрясая глушителем от «понтиака», который Байкал до этого еще ни разу не видел. Кроме того, выставили на всеобщее обозрение кларнет первого фрезера, а женский хор пропел на древнем англобальном языке песню под названием «Rain and Tears».
И только верного Фрезера, который сопровождал Байкала с самого его появления в антизонах и навсегда остался для него единственным настоящим Фрезером, нигде не было видно. Юноша увидел его только тогда, когда пришло время садиться на коня. Были оседланы две лошади, и Фрезер стоял рядом, держа свою в поводу.
— Еще, чего доброго, потеряешься, — проворчал он. — Лучше уж я с тобой проедусь.
Они обнялись, а потом уселись в седло.
Картограф хорошо объяснил дорогу, так что друзья без труда добрались до временного лагеря, где их ждала Елена. Ее сопровождала дюжина бунтарей верхом на лошадях. На всех была новенькая военная форма, наверняка сшитая в деревенской швейной мастерской, высокие сапоги и стальные каски, напоминавшие рыцарские шлемы. Одна Елена ехала с непокрытой головой. От верховой езды она раскраснелась больше обычного, а ее распущенные волосы, зачесанные назад, напоминали длинные языки пламени.
— Мы привезли вам новую одежду, — гордо сообщила она.
Сбросив пыльные лохмотья, в которых он ходил в лагере фрезеров, Байкал без всяких возражений натянул на себя предложенный ему жесткий кожаный камзол. Елена тактично позаботилась о том, чтобы обновка пришлась ему впору. Плечи и локти были укреплены железными вставками.
Переодевшись, друзья вскочили в седло и снова отправились в путь. Елена пояснила, что за горным разломом их ждет район, усеянный минами. Один из бунтарей, вооружившись детектором, все время должен был идти пешком перед всадниками. Так начался двухдневный переход по знойной тропической
В течение всего пути Байкал ехал бок о бок с Еленой, так что у него было время переговорить с ней.
В первый же день Елена сообщила Байкалу, что сумела, как он просил, разузнать кое-что о Роне Альтмане.
— Это было непросто. Все о нем слышали, но немногие знают, кто он на самом деле. К счастью, у нас есть особая группа ученых, которая специализируется на истории XX века. Скоро мы получим от них подробный отчет, а пока я расскажу вам основное.
Равнина тянулась до самого горизонта, где виднелись черные холмы, до которых при такой скорости, казалось, не добраться никогда. Лошади тащились, словно в полусне.
— Альтман родился в 1963 году.
— Значит, сейчас ему...
— Да, это кажется невероятным.
— Все считают, что он похож на древнего старика, но никто даже не подозревает, как он на самом деле молодо выглядит.
— Касательно его происхождения сохранилось очень мало свидетельств. Известно только, что по национальности он грузин, происходит из винодельческой провинции, которую когда-то именовали Колхидой. Однако он часто выдавал себя за грека.
— Действительно, на англобальном он говорит с легким акцентом, — подтвердил Байкал.
— Продолжение у этой истории довольно длинное, так что от подробностей я вас избавлю. Скажем так, этот человек прошел через всю историю своей эпохи. В пять лет он вместе с родителями бежал из Советского Союза. Их судно пошло ко дну в Средиземном море, и Альтман едва не погиб.
— А куда они плыли?
— В Италию.
— Как может пятилетний ребенок выжить при кораблекрушении?
— Он уцепился за мать, и они вдвоем дрейфовали на какой-то балке вдоль берегов Пелопоннеса. В конце концов их выловили рыбаки. Видимо, отсюда у Альтмана его страсть к морю.
— Он стал моряком?
Елена время от времени прерывала свой рассказ, чтобы дать указания своему отряду. Потом она снова подъезжала к Байкалу и пристраивалась рядом.
— Он перепробовал все профессии, даже работал грузчиком в порту.
— Теперь в это верится с трудом.
— Кажется, когда-то он был очень красив. В первый раз он женился на дочери владельца рыболовецкого судна, а когда тесть утонул во время шторма, сам стал хозяином. Потом он продавал, покупал, перепродавал, и уже к двадцати пяти годам сколотил себе приличное состояние.
— Все это время он жил в Греции?
— Да, но у него были представительства в Лондоне и Соединенных Штатах. Он занимался морскими перевозками.
— Кажется, это тогда называлось «судовладелец»?
— Да, именно. Затем он решил перевозить нефть и наладил в Восточной Германии производство танкеров. Кажется, он очень полюбил эту страну. Именно тогда он сменил фамилию и стал зваться Альтманом. К концу XX века он владел самой крупной в мире компанией по перевозке нефти.
— Альтман так и продолжал жить с первой женой?