Глобализация и спираль истории
Шрифт:
Начну с общего описания того, что из себя представляло античное общество в период своего расцвета [116] . Пожалуй, если бы это можно было сделать одной фразой, то лучше всего привести высказывание английских историков В.Тарна и Д.Гриффита, которые писали, что сходство античного мира с миром сегодняшним «почти пугающее» ([201] р. З). Действительно, внешний облик античных городов и сельской местности походил на то, что мы имеем сегодня в Европе: вся территория была густо населена и покрыта обрабатываемыми полями, садами и виноградниками, необрабатываемых участков, покрытых лесами или лугами, было очень мало.
116
То есть применительно ко всему Средиземноморью приблизительно в период с III в. до н. э. по II в. н. э. Но к этому надо прибавить Грешно и греческие города-государства в V–IV вв. до н. э… которые опережали другие страны в своем развитии.
Многоэтажный дом в городе Остия в Италии
В городах было много многоэтажных домов, в которых, как и в современной Европе, жили в основном представители средних и низших классов. Четырех- и пятиэтажные жилые здания были обычным явлением, но в Карфагене, до его разрушения римлянами в 146 г. до н. э., по описанию римского историка Аппиана, было много 6-этажных зданий ([3] Кн. VIII, 1, XIX, 128), а в Риме были и 7-этажные. В античном мире были даже небоскребы: так, знаменитый Фаросский маяк в Александрии представлял собой не что иное, как здание высотой в 40 этажей, на вершине которого находился маяк. Именно распространением многоэтажного строительства можно объяснить, каким образом сравнительно небольшие по территории города могли вместить большое население. Так, число жителей Рима, по оценкам историков, доходило до 1 миллиона, Карфагена — возможно, до 700 тысяч, Александрии и Антиохии — 500 тысяч, Лиона — 200 тысяч ([184] р.10; [55] XVII, III, 15; [126] р.419; [188] р.498; [110] р. 530). Соответственно, плотность населения этих городов приближалась к тому, что мы имеем сегодня в крупных европейских городах.
Александрийский маяк и остров Фарос в бухте Александрии с панорамой города (реконструкция). Источники: http: ctodav.ru, wk historyweb. ruПо своим размерам Александрийский маяк сопоставим с небоскребами Нью-Йорка: по существу он и представлял собой 40-этажный небоскреб, на вершине которого находился маяк. Человечество вновь научилось строить такие здания лишь к XX веку.
Как и в наши дни, население крупных античных городов, как правило, представляло собой разношерстную многонациональную толпу. Это было следствием массовых миграций населения. Уже в Греции, начиная с V–IV вв. до н. э. отмечено все большее число иммигрантов, как с востока и севера, так, например, и с запада, из Италии. В Афинах во второй половине V в. до н. э. из населения в 400 тысяч человек, по оценкам, около 2/3 составляли иностранцы, включая свободных иностранцев (метэков) и рабов ([125] II, р.228). В Риме к началу II в.н. э. из миллионного населения, по оценкам, около 90 % составляли иммигранты или их потомки ([76] р.750). Число самих римлян, эмигрировавших из Италии в период II в. до н. э. — I в. н. э., преимущественно в западное Средиземноморье, исчислялось миллионами человек ([74] р.154). И эта римская эмиграция породила такую же разношерстную толпу в городах Северной Африки, Испании, Галлии, какая была в самом Риме, к которой в дальнейшем в больших количествах прибавились иммигранты с Востока (греки, сирийцы, евреи) и с Севера (германцы, славяне). По данным французского историка М.Леклэ, в крупнейшем городе Галлии — Лионе — во II в. н. э. у 22 % его жителей были греческие имена, большой процент населения составляли также итальянцы, сирийцы, карфагеняне и другие иммигранты ([136] р.110). В плане смешения различных народов и национальностей крупные города античности были похожи на древний Вавилон или, например, на современный Лондон.
Помимо многоэтажного строительства и большого количества иммигрантов, были и другие явления жизни городов, похожие на наше время. Характерным явлением, например, стали массовые праздники и другие массовые развлечения. Многие авторы любят акцентировать внимание на гладиаторских боях. Но их организация стоила огромных денег, и их проведение могли время от времени себе позволить лишь крупные города, имевшие специальную арену, да и то, как правило, при наличии богатого спонсора. Кроме того, некоторые императоры старались их ограничить: при Августе (43 г. до н. э. — 14 г. н. э.) был введен запрет на проведение гладиаторских игр более 2 раз (впоследствии — 3 раз) в году и на участие в них более 60 пар гладиаторов [117] . По-видимому, намного более частым явлением были разнообразные религиозные шествия, часто называвшиеся «мистериями», или другие праздники. Они постоянно проводились то в честь одного бога, то в честь другого, которых было несколько десятков (Дионис, Зевс, Гермес, Кибела, и т. д.), причем не только в крупных, но и в небольших городах, и с хождением из одного города в другой. В них принимала участие, как правило, вся городская толпа, которую развлекали танцоры и артисты, передвигающиеся вместе с процессией, и, как отмечает немецкий историк Р.Меркельбах, эти религиозные шествия очень походили на современные карнавалы ([158] рр.73, 122), находящие сегодня все большее распространение в различных городах мира. Разница, по-видимому, была лишь во внешних атрибутах праздника, но и здесь мы видим одинаковые тенденции. Например, праздники и мистерии в честь бога Диониса (Вакха) в античности имели сексуальную атрибутику: участники мистерий наряжались в вакханок и фавнов и несли корзины с фруктами, в одной из которых находился завернутый в полотенце фаллос ([158] р. 83–97, ИЗ). А, например, на современном берлинском или бразильском карнавалах мы видим еще более ярко выраженную сексуальную атрибутику.
117
Эти ограничения просуществовали до середины I в. н. э., и были отменены Калигулой (37–41 гг. н. э.). См. с. 405
Другим типом религиозных мистерий были представления, устраивавшиеся, как правило, бесплатно, в античных амфитеатрах, которые имелись практически в каждом городе и которые вмещали десятки или сотни тысяч зрителей. Религиозные мистерии и праздники в античности, по мнению американского историка Р.Макмуллена, «играли центральную роль в экономической жизни» ([155] р.50), поскольку на них стекались толпы
Обязательным элементом религиозных праздников ([155] р. 46–47), и, по-видимому, в целом, городских развлечений, были танцы под громкую музыку, а развлечения и народные гуляния могли происходить каждый день и каждую ночь. Поэтому неудивительно, что римский писатель Ювенал писал о том, что в античных городах «больной умирает от того, что ему не удается заснуть» и «для того, чтобы уснуть в городе, нужно потратить целое состояние» ([76] р.751). Ночная жизнь крупных городов античности вряд ли была менее оживленной и насыщенной, чем ночная жизнь современного Лондона или Нью-Йорка, но, по-видимому, более шумной. Наряду с праздниками и карнавалами, очень распространенным в античности было участие в различных клубах по интересам: например, в клубах, посвященных тому или иному языческому богу, в философских, поэтических, артистических клубах и т. д. Обычно даже в небольших городах были десятки таких клубов ([201] рр.94–95). Членство в них, по-видимому, преследовало те же цели, что и участие в массовых праздниках и развлечениях: дать возможность даже оторванным от своих корней иммигрантам не чувствовать себя одиноко, а развлечься и погрузиться в некий коллектив, будь то толпа на карнавале или тусовка в клубе.
Хотя религиозные мистерии и клубы, посвященные различным богам, были очень распространены, большинство их участников, по мнению историков, не питало никакого интереса к религии ([155] рр.52–53; [158] р.122). В этом также можно констатировать сходство людей античности и современных людей. В результате одни и те же толпы принимали участие в праздниках, посвященных как греческим и римским, так и восточным богам, и лишь для того чтобы развлечься и удовлетворить любопытство. Культ персидского бога Митры стал очень популярным в римской армии, как полагает Р.Макмуллен, по той простой причине, что он способствовал хорошему времяпрепровождению ([155] р. 196). После принесения жертвы (барана или птицы) все участники этой церемонии получали по куску ее мяса, после чего могли его жарить на свежем воздухе с сослуживцами, запивая вином. Участие в такой церемонии, помимо всего прочего, повышало статус такого времяпрепровождения в глазах военного начальства — как-никак, это был не просто отдых с шашлыками, а отправление религиозного обряда. Как писал Страбон, богу Митре был важен лишь факт принесения жертвы, поэтому все мясо жертвенного животного жарилось и разбиралось участниками церемонии, Митре же оставалась лишь его душа ([55] XV, III, 13). Надо полагать, такие исключительные удобства, связанные с отправлением культа Митры и отсутствие каких-либо затрат и неудобств и объясняют столь широкое распространение, которое этот культ приобрел в Римской империи в эпоху ее расцвета.
Античным жителям не была свойственна не только религиозность, но и наивность людей, живших в средние века. Как было показано выше, миллионы людей в античности перемещались из одной страны или провинции в другую, либо в качестве мигрантов, либо в качестве путешественников и коммерсантов, и это было совершенно обычным явлением, не вызывавшим каких-то эксцессов. Например, путешествие морем из Греции в Египет или на побережье Черного моря для семьи с детьми и багажом в IV в. до н. э. стоило всего 2 драхмы (около 15 долларов в переводе на современные деньги, или средний дневной заработок рабочего в Греции) и было обычным делом, учитывая размеры миграций, происходивших в ту эпоху ([126] рр.352, 338). В отличие от античности, первое же массовое перемещение людей в средние века — крестовые походы — как известно, сопровождалось массовыми эксцессами и гибелью людей. Большинство западноевропейцев, принявших участие в первом крестовом походе 1099 г., а это были сотни тысяч человек, были столь наивны, что не имели ни денег для осуществления столь дальнего похода, ни даже приличного вооружения. Поэтому они занимались воровством и грабежом по дороге, чтобы добыть себе провиант, и массами гибли в стычках с местным населением. Те, что уцелели при переходе через Европу, были уничтожены турками в Малой Азии или погибли там от нестерпимой жары и голода. До Сирии и Палестины дошла лишь малая часть из тех, что отправились в поход: в основном графы и бароны со своими вассалами-рыцарями и их вооруженными людьми, а вся крестьянская масса была уничтожена. Еще большим примером наивности является так называемый детский крестовый поход 1212 г., когда подростки, девушки и даже взрослые женщины, также под влиянием религиозных проповедей, массами покинули свои деревни во Франции и Германии и отправились в Палестину. Как пишет Ж.Дюби, многие из них, доверившиеся хитрым судовладельцам в итальянских портах, были увезены за море и там проданы в рабство арабам, лишь часть из ушедших подростков и женщин вернулась в свои деревни, не раз в пути подвергшись изнасилованию и лишившись всяких иллюзий ([23] с. 68–69).
В отличие от средневековых жителей, наивность которых отчасти объясняется тем, что они никогда не покидали своей деревни, античные жители, как и современный человек, были частью глобальной цивилизации. Эта цивилизация имела универсальный характер: как сегодня путешествующий по Европе может даже не замечать, что он переехал из одной страны в другую, примерно то же самое, по-видимому, было и в античности, например, при переезде из одного портового города в другой. Как и в сегодняшней Европе, городская жизнь в эллинистическом мире и в Римской империи была универсальной, везде действовали одни и те же законы, а вместе с эмигрантами повсеместно распространялись одни и те же городские обычаи и привычки, предлагаемые развлечения и услуги. Человек, куда бы он ни приехал, мог чувствовать себя как дома. Собственно говоря, и массовые миграции в античную эпоху, в отличие от крестовых походов средневековья, характеризовались тем, что сами мигранты преследовали вполне конкретные экономические цели по улучшению своего материального положения — такие же цели преследуют сегодняшние иммигранты, наводнившие Западную Европу. Таким образом, античных жителей, как и современных, но в отличие, как видим, от средневековых, характеризовали вполне рациональные действия и отсутствие наивности или религиозных иллюзий.