Глубокоуважаемый микроб
Шрифт:
– Значит, вы специалист по первобытным водорослям? – обратился абориген к Удалову.
– Нет, я по жилищному строительству, – признался Удалов.
– Но, может быть, вы что-нибудь понимаете в водорослях?
– Понимаю, – вдруг сказал Острадам. – Мне пришлось как-то полгода прожить на планете Океан и питаться только морской капустой. Очень укрепляет здоровье, но портит настроение.
– Все! – обрадовался абориген. – Поехали!
– Нам некогда.
– Клянусь, мы задержим вас на полчаса, зато наградим за консультацию
Этот аргумент сразил Удалова. Ему очень захотелось привезти по жемчужине жене Ксении и… нет, о другой женщине он заставил себя не вспоминать.
– Прошу за мной, – сказал абориген, открывая дверь в бетонной стене.
Эта дверь не вела никуда. За ней в кривом проеме были видны те же черные трубы мертвых заводов и испарения, поднимавшиеся над отравленными ручьями.
Абориген смело шагнул в ложную дверь и исчез.
– Подземные жители, – сказал Удалов, который уже все понял. – Там у них лифт. – И ступил вслед за аборигеном.
Неведомая сила подхватила его и понесла по бесконечному неосвещенному туннелю среди разноцветных разводов и искр. Это путешествие продолжалось неопределенное время, потому что время перестало существовать. Потом в глазах Удалова что-то сверкнуло, и раздался приятный голос аборигена:
– Промежуточная станция.
Удалов открыл глаза и обнаружил, что стоит в дверном проеме, в окружении пейзажа, очень напоминающего тот, что он только что покинул. Труб, правда, меньше, и расположены они иначе, испарения несколько иного цвета, воздух пахнет гадко, но по-другому, чем минуту назад.
– Что случилось? – спросил Корнелий у аборигена. – Куда мы переехали?
– Простите, – сказал абориген. – Это еще не конец пути. Надо спешить. Следуйте за мной.
Он снова шагнул в пустой проем двери и исчез.
Не останавливаться же на полпути. Удалов последовал его примеру. И все повторилось вновь – ощущение пустого туннеля, мелькание цветов и искр…
Они стояли у проема двери в окружении опустошенного пейзажа. Воздух здесь был куда более сырым, хоть и не менее вонючим, желтый туман скрывал окрестности, а из него торчали заводские трубы, развалины домов были крупнее, но тем не менее оставались развалинами…
– Ну все? – спросил Острадам. – Приехали?
– Простите, – сказал абориген. – Попрошу следовать за мной.
И снова шагнул в дверь.
Острадам поглядел на Удалова, Удалов на предсказателя, они согласно пожали плечами – что остается делать в таких случаях? – и шагнули в дверь.
На этот раз опустошение казалось не таким полным. Может, потому, что неподалеку шумело море, горы на горизонте были не настолько разрушены, как в предыдущих пейзажах, однако полное безлюдье и господство пыльных запахов приводило к мысли, что и в этом мире жить человеку противопоказано.
– Все? – спросил Удалов. – Надоело по вашим туннелям летать.
– Почти
На этот раз абориген не обманул.
Мир, в котором они оказались, был кое-как пригоден для дыхания. Свидетельством тому были люди, встречавшие их у двери. Они собрались там небольшой толпой, кое-кто в противогазах, кое-кто в скафандрах… На склоне горы виднелась зелень, в воздухе пролетела странная птица, похожая на летучую мышь…
Удалов, пожимая руки хозяевам, сделал несколько шагов вперед и тогда только понял, что находится на небольшом острове. Зеленое море, усеянное нефтяными вышками и отдельными платформами искусственного происхождения, тянулось к горизонту.
– Специалист приехал… специалист приехал… – прокатывался по толпе встречавших шепот. Грустные лица несколько оживились.
– Так что же вы хотели нам показать? – нетерпеливо спросил Острадам. – Где ваши водоросли?
– Сначала пообедаем, – сказал их проводник. – Потом вы выберете себе по жемчужине…
За обедом, скромным, без спиртных напитков, состоящим в основном из даров моря и синтетической картошки, хозяева планеты поделились с гостями своими проблемами и тревогами.
– Вы видели, в каком состоянии находится наш мир? – спросил сидевший во главе стола президент планеты.
– Видели, – вздохнул Удалов. – Безобразие.
– А что можно поделать? Мы же цивилизация. А цивилизация – это уничтожение природы.
– Не совсем так, – поправил Удалов. – Это зависит от нас.
– Правильно, – согласился президент. – Но если вы далеко зашли по порочному пути, остановиться трудно, а порой уже невозможно. Мы не смогли.
– Жаль, – сказал Острадам. – Значит, все погубили, а потом эмигрировали?
– Да. Иначе нечем было дышать, нечего было копать, нечем было питаться.
– И вы стали осваивать другие континенты, – сообразил Удалов.
– Все не так просто, – вздохнул президент. – Континенты к тому времени, когда мы спохватились, были уже опустошены.
– Так это мы путешествовали по другим планетам! – догадался Острадам.
– Нет, мы на своей планете. Куда перевезешь пять миллиардов жителей?
– Сейчас нас уже меньше, – вмешался проводник. – Сейчас нас и миллиона не наберется.
– Все равно… Все в природе взаимосвязано.
Наступила грустная пауза, и Удалов не посмел ее прервать. Наконец президент смахнул набежавшую слезу и продолжал:
– Нас спасло путешествие во времени. Временные туннели, которые мы открыли в самый критический момент. Мы научились перемещаться в прошлое и догадались, что можно эвакуироваться в те времена, когда людей на планете еще не было. И вот мы взяли личные вещи, детей и ценности и перевезли нашу цивилизацию на миллион лет назад. Это было великолепно. Первые годы мы нежились на лужайках и купались в море… А потом…