Глубже некуда
Шрифт:
— Хотите совет?
— Конечно.
— Не думайте об этом слишком много, — произнесла Изабелла. — Просто действуйте.
Он отставил свое виски на стол, забрал бокал из ее рук и поставил рядом со своим. Потом, притянув к себе, обнял Изабеллу и поцеловал.
Какое-то крошечное мгновение она не отвечала. А секундой позже воздух вокруг них взорвался ослепительной энергией. Изабелла обняла Фэллона за шею и вернула поцелуй с пылким желанием истинной женщины, отчего запылали все его чувства.
С таким же успехом она могла прихватить кувалду и разнести на кусочки монолитную,
— Изабелла. — Слова с трудом давались ему. Словно на него наложили заклятие. Он обхватил ладонями ее лицо: изумление и нечто удивительное распускалось где-то внутри него. — Изабелла.
Ее непостижимые глаза чуть распахнулись, словно она, в свою очередь, тоже была поражена тем, что происходило.
— Все в порядке, я не хрустальная, не разобьюсь, — пошутила она.
— А я мог бы.
Она снова улыбнулась, поцеловала его прямо под скулой и с полной убежденностью заявила:
— Нет. Только не ты. Ничто не может разбить тебя, Фэллон Джонс.
Казалось, он не мог обрести дыхание. Волосы на затылке стали дыбом. Он теснее сжал ее в объятиях, поцеловал в губы, а потом в шею. С тихим возгласом и ошеломительной страстью она отвечала ему. Она была такой хрупкой, стройной и очень женственной. Он просто боялся раздавить ее.
Фэллон подхватил ее на руки.
— Погоди, — остановила она его. — Там суп.
Он подождал, пока она, потянувшись, выключила плиту. Затем бережно понес через короткий коридор в маленькую спальню и там поставил на ноги около кровати. А когда начал раздевать Изабеллу, то проделал это несколько неуклюже по причине того, что у него затряслись руки.
— У меня этого давно не было, — предостерег он.
— У меня тоже, — призналась она. — Но уверена, что мы справимся.
Звук собственного смеха поразил его. Глаза Изабеллы светились радостью. Она распустила волосы, а затем взялась за пряжку его ремня.
Они раздевали друг друга в туманной дымке жаркого трепетного наслаждения. Наконец Изабелла предстала перед ним, одетая лишь в трусики. Фэлон смотрел на нее, и его переполняло чувство изумления. Взяв в ладонь ее грудь, он провел большим пальцем по напрягшемуся соску.
— Ты — сама красота, — произнес Фэллон.
— Вовсе нет, — возразила Изабелла. — Это ты заставляешь меня чувствовать себя красивой. — Она распластала ладони на его обнаженной груди и, проведя ими вверх, погладила широкие плечи. — А вот ты просто великолепен.
Фэллон знал, что, наверно, покраснел, ну да бог с этим.
— Звучит так, словно мы тут собрали общество обоюдной лести, — пошутил он.
— На меня действует.
Увлекая ее за собой, он упал на кровать так, чтобы приземлиться на спину, не причинив неудобства Изабелле. Она неловко распростерлась сверху, целуя его столь безудержно, что он пропал окончательно и бесповоротно. Он почувствовал ее теплый влажный рот на своей шее, затем на плече. Потом она начала спускаться ниже.
Пытаясь ухватится за то, что еще осталось от его самообладания,
Он хотел растянуть время, чтобы все сделать для нее идеальным, запечатлеть себя в ней так, чтобы она никогда не забыла его. Но когда он провел ладонью по ее животу и скользнул пальцами за край ее трусиков, то обнаружил, какая она влажная и жаркая. И запах ее возбуждения довел его до грани. Фэллон застонал. И то, что это из-за него она такая влажная и жаркая, разнесло жалкие остатки его самообладания. Мужчина, охваченный неистовой лихорадкой, он никогда не чувствовал себя более живым.
Он легко тронул ее, и она тихо нежно простонала и выгнулась под ним. В его спину впились ногти. Фэллон поднял голову и взглянул сверху на Изабеллу.
— Я хочу тебя, — произнес он.
Он сознавал, что голос его от того, сколь сильно он в ней нуждался, звучит сурово и грубо. Фэллона обуял страх, что он мог бы наброситься на нее. Но она обвилась вокруг него и развела ноги, приглашая тем самым устроиться, как он того пожелает.
Он ухватился за приглашение и толкнулся в нее. Она была уютной и тесной, и он отчаянно не хотел причинить ей боль. И старался действовать помедленнее, чтобы доставить ей удовольствие. Но тут возобладала насущная необходимость соединиться с ней самым тесным, близким способом, который диктовала природа. Вначале крошечные мускулы Изабеллы сопротивлялись, но он упорно давил сильнее, пока она не вздохнула и не сомкнулась вокруг него, полностью приняв в себя.
Он захватил губами ее рот, словно каким-то образом мог поцелуем скрепить тесную связь между ними.
— Запомни меня, — проскрежетал Фэллон.
— Навечно.
И он начал двигаться внутри нее, пытаясь поймать ритм, который был бы приятен ей. Изабелла вцепилась в его плечи. Откинула голову на подушку. И закрыла глаза.
Он остро чувствовал, как в ней растет напряжение. Как она начала дрожать в его объятиях. Он почувствовал первый крошечный спазм, пронесшийся там, внизу, где тела их были соединены.
— Фэллон, — задохнулась она.
Все внутри него замерло. На какое-то бесконечное мгновение он завис вместе с ней на краю бездны. Эта обжигающая близость — самое глубокое чувство, когда-либо испытанное им в жизни.
И разразилась буря. И вот тогда-то он улетел с Изабеллой в ослепительный энергетический поток, питающий сердце хаоса.
Глава 7
Фэллон проснулся от кисло-сладкого аромата супа, приправленного имбирем. Какое-то время он прислушивался, как по кухне ходит Изабелла. Потом поднял руку к глазам и посмотрел на часы. Прошел ровно час с того момента, как он унес Изабеллу в спальню и любил так, словно все будущее мира зависело от этого. «Может, мое будущее от этого и зависело», — подумал он. Одна вещь точно произошла: он почувствовал себя гораздо лучше, чем час назад. Вновь стал почти человеком.