Глухие бубенцы. Шарманка. Гонка(Романы)
Шрифт:
— Приготовьтесь, — распорядился он. В голосе Луклопа прозвучала торжественная нотка.
Он тут же скрылся за углом коридора, оставив работников УУМ'а беспомощно обозревать друг друга.
— Как это понять? — спросила Армильда Кассин, пожиравшая глазами начальника, пока тот находился поблизости.
Женщины принялись пересчитывать свои деньги, а мужчины собрались в кружок и стали что-то тихо обсуждать.
Вот-вот должна была начаться продажа. Приближение этого важного события взбудоражило всех.
В замочной скважине громыхнул ключ, из дверей выглянул Ээбен.
— Стройтесь по степени
Быстро закрыв дверь, Ээбен стал нарочито громко разговаривать с продавщицами, словно стараясь замаскировать какой-то свой недозволенный поступок.
Указание Ээбена помогло беспорядочно толпившимся уумовцам расположиться по системе. Пярта Тийвеля, как начальника первого отдела, вытолкнули вперед. За ним встала Армильда Кассин, затем Оскар, досталось место и Тийне Арникас, чье положение на служебной лестнице трудно было определить, и так далее до Анны-Лийзы Артман, уборщицы УУМ'а, завершавшей очередь.
Торжественная тишина витала вокруг выстроившихся гуськом уумовцев. На их лицах отражалось волнение и блаженство. Совет, который потихоньку дал Ээбен, остался Луклопом незамеченным; все вышло так, будто уумовцы подготовились к продаже петушков по собственной инициативе.
Наконец дверь каминной распахнулась. Впустили первого покупателя. За тот миг, пока отворяли и закрывали дверь, Армильда Кассин умудрилась бросить взгляд на прилавок и громко прокомментировать увиденное.
— Вы знаете, это потрясающее зрелище! — обратилась она к очереди. — Петушки всех цветов и размеров, выбирай любого! Только бы хватило, — нервно добавила она.
Тийна Арникас еще раз громко объявила, сколько петушков она намерена купить. Кое у кого из ее знакомых приближаются круглые даты и ей хочется преподнести им необычные подарки.
— Только бы хватило, — озабоченно прошептала и она.
— Что вы разохались! — воскликнул кто-то сзади голосом, в котором звучали бодрость, радость и оптимизм. — Нас мало, а товара много. Всем хватит.
Но и Оскар, стоя в очереди, волновался. Просто он, как и подобает мужчине, лучше управлял собой, чем представительницы слабого пола. Оскар не стал оповещать всех, сколько петушков он собирается купить. Разумеется, их придется взять целую кучу — за раз будет и не унести. Для Керту, для Агне, для подруг Агне; Керту просила одного петушка для старой тетушки, да и о своей матери Оскар тоже обязан был подумать. Но самое главное — он решил купить одного петушка для Ирис. Для нее и для Керту он возьмет самых больших, в этом он не сомневался. Его немного беспокоило, каким образом петушка, предназначенного Ирис, спрятать так, чтобы никто не узнал. Тем более, что Оскар не знал сроков и способов хранения этой продукции. Он втайне надеялся, что упаковка содержит пояснение. В последний раз, когда он покупал носовые платки, в придачу ему была дана брошюрка Управления гигиены.
Естественно, что больше всего волнений было из-за петушка для Ирис. Ведь Оскар еще не был настолько хорошо знаком с ней. Пройдет время, пока их отношения примут такой характер, который позволит делать ей подобные подарки. Оскар надеялся, что Пярт Тийвель купит жене какого-нибудь жалкого цыпленка, во всяком случае Оскар хотел, чтобы его подарок доставил Ирис удовольствие. Кроме того, Оскар полагал,
Логически рассуждая, петушки могут стать с течением времени еще большим дефицитом, как это произошло с некоторыми товарами. В минутном порыве эгоцентризма Оскар даже пожелал, чтобы производство пресс-форм так и не было налажено. Тогда он сможет преподносить Ирис петушков, ставших редкостью и поэтому представляющих особую ценность.
Пярт Тийвель вышел из каминной с тремя пакетами средней величины. Его лицо сияло радостью. Очевидно, он задним числом наслаждался благоприятным исходом торговой операции, так как ни с кем не захотел пускаться в разглагольствования. Когда же у него спросили относительно ассортимента, он махнул рукой, улыбнулся и обнадеживающе сказал:
— Предостаточно, всех цветов и размеров — от мини до макси.
Одного старомодного мини-петушка на палочке Тийвель сунул в нагрудный карман пиджака.
Армильда Кассин оставалась в каминной комнате довольно долго.
Кто знает, может быть, потому, что Армильда Кассин со своей женской нерешительностью пробыла там столько времени, Оскару и не повезло. В тот момент, когда, кряхтя под тяжестью пакетов, в дверях возникла начальник второго отдела, появился Гарик Луклоп в сопровождении нескольких мужчин и женщин. С его любезного приглашения вся посторонняя компания — разумеется, без очереди — вошла в помещение, превращенное в торговый зал.
Очередь занервничала.
— Лезут тут всякие, — громко проворчала Тийна Арникас, которая инстинктивно терпеть не могла преемника Рауля Рээзуса.
От волнения Оскара залихорадило. Он снова стал в уме подсчитывать необходимое ему количество петушков и еще раз прикинул, сколько самых больших, средних и поменьше он должен купить. Когда Оскар подсчитал количество обычных, рядовых петушков, в нем заговорила совесть. Многочисленные родственники и знакомые обидятся, услышав, что у него на работе продавали дефицитный товар, а он не подумал о них и отделался покупкой устаревших экземпляров.
Ирис он собирался купить того полупудового светло-зеленого петуха, который стоял в левом углу прилавка. Оскар приметил эту уникальную птицу, когда Армильда Кассин со своими многочисленными пакетами протискивалась в дверь. На первых порах он спрячет гигантского зеленого петуха в ящике стола в своем кабинете. Но в опасной близости от стола находился радиатор, и петух мог растаять или стать вязким и потерять вкус.
Лоб Оскара покрылся испариной.
Гости, вошедшие в каминную комнату вместе с Луклопом, все еще находились там.
Все эти люди, пролезшие без очереди, возмущали Оскара, как они возмущали и Тийну Арникас, хотя она старалась скрыть свою досаду. Оскар злился вполне обоснованно — стоять в очереди казалось ему унизительным. Все неприятные хождения по магазинам он всегда взваливал на Агне.
Знай Тийна Арникас, Оскар и другие, стоящие в очереди, какие нужные люди вошли в каминную вместе с Луклопом, они бы, возможно, и смягчились. Но, к сожалению, никто из нетерпеливо топтавшихся на месте служащих не мог и предполагать, сколь важны эти незнакомые посетители для будущего процветания УУМ'а.