Глухомань. Отрицание отрицания

Васильев Борис Львович

— Их величают Юрий Денисович и Спартак Иванович, — уверенно сказал Валерий. — За Зыковым — уголовная школа и юридическое образование, он — мозговой центр. А за гладиатором — сила спортивного лагеря. Боевые отряды неплохой подготовки и жажда служить новой России.

— Два медведя в одной берлоге? — недоверчиво спросил я. — Это вряд ли. Мне сдается, что хозяин — один. И зовут его, этого нового хозяина всероссийской глухомани, Спартаком Ивановичем.

— У Спартака никогда не хватит разума просчитать операцию на два хода вперед, — сказала Танечка. — А тут — сплошные спектакли.

Ну хотя бы с разгромом рынка, а потом взятием его же под жесткий контроль. Нет-нет, дорогие мои, тут поработала хорошая голова.

— Ходы вперед может просчитывать и Зыков, — вздохнул я. Уж очень не нравилось мне наше открытие. — За определенный процент или разовую мзду.

— А что ты посоветуешь, крестный?

— Молчать, — очень серьезно сказал я. — Эти обрывки не примет никакая прокуратура, потому что они — не документы. Они — разрозненны и случайны, и поэтому могут насторожить только нас. А молчать — надо. Метелькина вспомните. Люди там беспощадные. Но копии мы снимем. Только — никому ни полсловечка!

ГЛАВА ШЕСТАЯ

1

Валерий уехал на дачку к осиротевшему мальчику, чтобы вернуть ему бесценные отцовские сокровища. Там, как потом выяснилось, пришлось кое-что доделать, почему он опоздал на последний автобус и остался ночевать. А около двух часов ночи в нашей Глухомани произошло бессмысленное и жестокое убийство. Я не был его свидетелем, поэтому записываю, как развивались события, со слов очевидцев.

В девять вечера к Андрею приехал Федор с Ириной. Они намеревались пойти на ночную дискотеку и пригласили с собой Андрея и Светлану. Андрей тут же согласился, они заехали за Светланкой и через час уже были на дискотеке.

Эти танцульки под оглушительную музыку происходили регулярно по четным дням в здании бывшего клуба стеклозавода. Он располагался — а это важно — на пересечении двух основных магистралей нашего города, почему там и находился опорный пункт местного ГАИ. Этакий кирпичный куб с камерой для задержанных и общей комнатой до-знаний и отдыха дежурных милиционеров. Дискотека гремела до двух-трех часов ночи прямехонько напротив, но гаишникам это нисколько не мешало.

Не знаю, по какой именно причине наша глухоманская дискотека славилась в округе. Попасть на нее стремились многие, из-за чего порой там происходили драки местных с пришлыми или наоборот, но это особо никого не тревожило, потому что стычки из-за девочек, а уж в особенности оскорбления при них вызывали естественный отпор оскорбленных. Все было в порядке вещей, как и встарь, и поэтому Андрей и Светлана, страстно любившая танцы, брали с собой заметно подросшую и, главное, прелестно расцветшую Катеньку.

Несколько дней назад двое подвыпивших парней (как потом выяснилось, доставивших кому-то товар в нашу Глухомань из самой Москвы) довольно нагло привязались к Катюше. Она танцевала в стороне от старших с местными старшеклассниками, среди которых уже имелись ее поклонники. Эти ребята кинулись ее защищать, но один из московских парней

вытащил нож, и они отхлынули. Поднялась сумятица, девочки закричали, музыка смолкла, и Андрей наконец-то увидел, что к сестре привязались не на шутку. Он немедленно бросился к ней, быстро разоружил парня с ножом и за этот обнаженный нож так избил москвичей, что они угодили в больницу. Милиция дела открывать не стала, поскольку все присутствующие горой встали на защиту Андрея, и москвичей быстренько выперли из нашей Глухомани.

И в тот роковой вечер все началось заведенным порядком. Танцевали парами, но куда больше — в куче, теряя партнеров и вновь находя их. Это всех устраивало, и все шло мирно. До поры, до времени.

В половине второго, как и было договорено, Вадик подъехал на дежурной машине за Федором и Ириной. Но танцы были в самом разгаре, танцоры только вошли во вкус, и он обречен был ждать, когда они вдоволь напрыгаются. У Вадика как раз в эту смену дежурил приятель-однокашник, работающий в ГАИ. Вадик знал его расписание, а потому решил ждать своих начальников не в ночной прохладе, а попивая чаек в теплом помещении с приятными разговорами.

Однако дверь вопреки обыкновению оказалась закрытой. Вадик постучал, из-за нее донесся настороженный отклик:

— Кто?

— Свои, Алеха! — крикнул Вадик. — Открой, мне тут ждать…

И услышал осторожный шепот. Как он мне говорил, похоже было, что шептали в замочную скважину:

— Вадик?.. Вали отсюда немедленно! Вали, слышишь?.. Садись в машину и…

И в этот момент из-за угла вылетели «Жигули». Вадик и опомниться не успел, как из машины, чуть притормозившей напротив входа, выпрыгнули двое в темных комбинезонах с наброшенными на головы капюшонами. Они в два прыжка одолели ступеньки, припали на колени и открыли огонь по людям, только-только закончившим очередной танец.

— Я сразу за угол будки упал, как только стрельба началась, — возбужденно рассказывал Вадик. — А они выпустили по паре очередей и — тут же в машину.

— Номер заметил?

— Какое там заметил! Я голову от земли оторвать не мог. Я только тогда и опомнился, когда они в машину попадали да с места рванули на всех газах. А из дискотеки Федор выбежал и им вдогонку послал всю обойму из своего пистолета.

Когда я увиделся с ребятами, возбуждение их еще не прошло. Федор рассказал, что, когда танец закончился, он с Ириной в углу оказался, а Андрей со Светланой — в самом центре. Светка очень хотела пить, и Андрей пошел к буфетной стойке, чтобы купить ей пепси. А тут — двери настежь, двое — в капюшонах и автоматные очереди без предупреждения.

— Если бы Андрюха за водой не ушел, лежать бы ему там, — говорил Федор. — Его только это и спасло. А вот Светку — не спасло…

Вместе со Светланой была убита еще одна девушка и двое ранены. Поэтому я говорил с Федором — Андрею было не до рассказов…

Все сведения я пересказал Валерию, когда он вернулся. Правда, в общих чертах он знал о неожиданном налете на дискотеку, поскольку слухами был переполнен весь утренний автобус.

— Бог Андрея упас, — вздохнул он. — А все спишут на бандитские разборки.