Глупец (Читайте знаки - 1)
Шрифт:
Наблюдающие со стороны водитель и лейтенант, не придали этому ни какого значения. Это было похоже, на своего рода игру в гляделки и не вызывало никаких поводов для опасения.
На самом же деле это была дуэль. Дуэль между двумя противниками, лютой ненавистью ненавидящих друг друга. И, похоже, капитан эту дуэль проигрывал. Он чувствовал, что ещё немного и его мозг взорвётся на миллионы крошечных брызг и пузырьков.
Кровь отхлынула со всего тела, для того, чтобы собраться здесь, в грозящий, вот-вот сдетонировать, заряд. Кончики пальцев стали холодными и занемели. Ноги ослабли, стали как
Первым заметил неладное лейтенант. Он, перемахивая через валяющийся табурет, прыгнул, отталкивая Марфу в сторону. Следом за ним, Берданкин успел подхватить падающего капитана.
Лейтенант прижал Марфу к стене и старался не смотреть ей в глаза.
Марфа удовлетворённо посмотрела на тело своего палача, бесчувственно обвисшее на руках водителя. И выплюнула на пол, загустевшую кровь вместе с крошевом выбитых зубов.
– Ведьма... как пить дать ведьма, - произнёс поражённый водитель, испуганно глядя на безвольное тело капитана.
– Заткнись. Заводи машину и бегом сюда вместе с фельдшером.
Привести капитана в чувство так и не удалось, пришлось везти его без сознания. Обессиленную Марфу, посадили на переднее сидение, а перепуганный фельдшер и лейтенант разместились по бокам полумёртвого энкавэдешника.
После недолгого содержания в застенках областного НКВД, Марфу отправили по этапу. Длинный состав из арестантских столыпинских вагонов, переполненный "врагами народа" и уголовницами, мчался в далёкую Варкуту.
Через неделю после ареста Марфы, ночью к дому фельдшера тихо подъехал чёрный воронок.
Больше сварливого врача-алкоголика никто и никогда не видел.
У капитана НКВД, врачи обнаружили раковую опухоль мозга. После долгих и болезненных мучений, через год он скончался от истощения обессиленного организма.
Кремль
– Сегодня я покажу тебе часть катакомб и разные ходы в них из города, - сказал Дед Илье, когда они сидели за завтраком.
– А ты не боишься, что я вдруг проговорюсь кому-нибудь, и тогда это перестанет быть твоей тайной?
– спросил Илья, уплетая с огромным аппетитом пузырящуюся яичницу с подрумяненной ветчиной.
– Нет. Не боюсь, - засмеялся Хранитель.
– Во-первых, мы с тобой друзья и ты никому не расскажешь. Во-вторых, допустим, даже если бы ты кому-нибудь и рассказал. Кто поверит в сомнительные россказни беспризорного мальчишки? И, в-третьих, если бы даже кто-то и поверил, то обнаружить это убежище он никогда не сможет. На эти места наведён морок. И все попытки их разыскать, увенчаются только бесплодными скитаниями по заброшенным катакомбам.
– А что такое морок?
– спросил Илья.
– Это значит, что на входы в наше убежище наложены чары охранных заклинаний.
– Но ведь этого не может быть. Такое только в сказках бывает, попытался возразить Илья, с видом давно повзрослевшего человека.
– Сказки Илюша,
– Значит колдовство и всё такое, существуют на самом деле? По настоящему?
– Существуют, - подтвердил Дед.
– Только это всё совсем не так, как тебе представляется. В этом нет никакого чуда, если это рассматривать как факт. Это та же наука, только обращённая не в том направлении, по которому пошли так называемые учённые. И во многих отношениях даже более совершенная и предсказуемая.
– Вот здорово, - сказал Илья - а ты меня научишь?
– Придёт время, и ты сам очень многое узнаешь и многому сможешь научиться.
– Ответил Дед и поставил миску с едой возле виляющего обрубком хвоста Баяна.
Пёс давно уже сидел на кухне и терпеливо ждал своей очереди, бросая возбуждённые взгляды на завтракающего Илью. Теперь настала и его очередь.
После завтрака они вышли в зал Дед, сняв со стены небольшой кинжал в ножнах и протянул его Илье.
– Вот, возьми. У каждого мужчины, обязательно должно быть оружие, даже если ему не приходится им никогда пользоваться.
– Спасибо, - сказал Илья, вынимая кинжал из ножен и рассматривая остро заточенное лезвие.
Нож действительно ему очень понравился. Несмотря на своё скромное исполнение, он удобно ложился в ладонь, затянутой в кожаную оплётку рукоятью. Лезвие было не очень длинным. Илья как в зеркале, заворожено рассматривал свое отражение в его безупречной полировке.
– Иногда в катакомбах бывает опасно. Мы не единственные, кто здесь обитает. И на этот случай он тебе может сослужить хорошую службу. Но помни, никогда не используй его на поверхности, если не испытываешь крайней нужды.
– А что, здесь бывает кто-то ещё?
– насторожившись, спросил Илья.
Поправляя под курткой свой тесак, с которым никогда не расставался, Хранитель ответил:
– Да. Бывают. И твои вчерашние обидчики, выглядели бы просто ангелами по сравнению с ними.
– А кто эти люди?
– Они не люди, - ответил Дед.
– Точнее, некоторые из них, когда-то и были людьми... но, будем надеяться, что сегодня мы их не встретим. Так близко сюда, они почти никогда не приходят. К тому же лишней огласки они не хотят. А в этой части города почти всегда, достаточно многолюдно.
Хранитель показал Илье, как лучше спрятать кинжал под курткой, чтобы его не было видно, но в то же время в любой момент можно было бы без хлопот им воспользоваться.
Илья пару раз попробовал быстро вытащить нож. Это у него получалось не очень умело, но Дед пообещал, что со временем он научит его обращаться с оружием и надел на голову, чёрную шапочку. Чтобы избегать на улице любопытных взглядов и ненужных вопросов, по поводу своих рунических символов, он всегда носил её днём. Вечером и ночью воин снимал свой головной убор, так как в это время суток, люди реагировали на высокого сильного мужчину совсем по другому и с расспросами никто не лез.