Gnawed Noble

Бронштейн Лиза

Его голос дрогнул на последних словах. Блаин, помолчав, отозвался без улыбки:

– Крысеныш, а тебе никогда не приходило в голову, что ты сам всегда лез в любую западню? – Взгляд его стал еще острее. – Так стоит ли удивляться, что однажды ловушка захлопнулась?

От его медленных зловещих речей у Кейра стыла кровь в жилах – и это при том, что он видел Блаина впервые и не испытывал к нему никаких теплых чувств. На Сайласа было жалко смотреть: похоже, слова его бывшего наставника были убийственно точными.

– Вот и сейчас, - продолжал Блаин, -

ты сам пришел ко мне, чтобы получить заточку в брюхо. Ну что ж. Ты ее получишь.

Его удар ножом мог бы быть быстрым, даже молниеносным – если бы он состоялся. Блаин застыл с оружием в руке, не успев ее поднять: двигались у него теперь только зрачки.

– Сайлас, у тебя пять секунд! – выкрикнула Адайя.

Как ни взволнован был Сайлас, он действовал быстро. Эремон заметил только, как амарантайнец взмахнул рукой – и горло Блаина было рассечено лезвием кинжала. Паралич рассеялся, и Дженни, медленно поднимая руку к горлу, осел на пол. Он что-то пытался прохрипеть, но Сайлас всадил ему в грудь кинжал по самую рукоятку. Блаин из последних сил пытался дотянуться до него, но вскоре испустил дух. Рука его безвольно свалилась на пол.

Сайлас обернулся к друзьям. Лицо его, забрызганное кровью, выражало настоящий ужас.

– Я его убил, - неверяще прошептал он.

– Да, - отозвался Кейр. Он хотел подойти поближе, но все еще не мог пошевелиться от страха – как будто заклинание паралича наложили и на него.

– Я… я сам его убил…

– Ты поступил правильно. – Адайя, снова полностью видимая, подошла поближе и осторожно положила руку на плечо Сайласу. – Они едва тебя не прикончили. Я еще сомневалась во всей этой затее, когда мы вошли сюда, но как только они начали с тобой говорить… они же ненавидели тебя, Сайлас!

Амарантайнец присел на корточки, потянулся достать кинжал из мертвого тела – и неожиданно закрыл лицо руками.

– Я такая же мразь, как они, - прошептал он.

– Сайлас… - Эльфийка растерянно присела рядом, не зная, что сказать. – Ты сам знаешь, что это неправда…

– Правда это.

Эремон осторожно обошел мертвое тело Делвина, подошел к друзьям и, тяжело вздохнув, тоже опустился на корточки рядом с ними.

– Я тоже мразь, чего уж там, - тихо произнес юноша. – Я первый начал.

Сайлас, похоже, не обратил внимания на эти слова. Его плечи подрагивали. Кейр вспомнил, что его друг стремился вообще никого не убивать в своей жизни, кроме порождений тьмы и одной случайно встретившейся ему одержимой магессы… возможно, он первый раз в жизни кого-то убил вот так сознательно.

Как, впрочем, и Эремон. Ему с матерью довелось однажды отбиваться от бандитов, но тогда он не ощутил особенного страха, лишая нападающих жизни: он думал только о том, чтобы защитить семью. Сейчас же он вполне хладнокровно пошел на убийство – и даже осознание того, что он убил отвратительного человека, преступника и вора, не приносило ему спокойствия.

– Сайлас, не вини себя, - тихо сказала эльфийка. – Ты сам видел, что они были готовы тебя убить.

Они заслужили смерть. Я бы даже сказала, что они на нее сами напрашивались.

– Он же был прав, - отозвался амарантайнец, не отнимая рук от лица. Голос его дрожал. – Это я сам на все напросился. И к ним полез, и к порождениям тьмы полез, и в ловушку полез… и сейчас тоже…

– И хорошо сделал. Иначе не было бы нашего с тобой знакомства… да и тебя, наверное, на свете бы уже не было.

– Ты так спокойна, - пробормотал Кейр. – Неужели ты бы нормально себя чувствовала, убив кого-то разумного?

Адайя опустила глаза.

– Нет. Но мне уже доводилось убивать… таких же, как я.

– Серьезно?

– Это было в Круге, во время Мора. – Ее лицо побледнело. – Тогда один старший чародей использовал магию крови и призвал целую прорву демонов, превративших в одержимых и магов, и храмовников… Одна такая магесса, одержимая демоном голода, гналась за мной чуть не два этажа. Мы с ней были в одной группе, делились записями – но когда в нее засел демон, она все забыла. Мне пришлось ее убить. Было страшно – и еще страшнее, что тогда погибли еще десятки таких же, как она.

– А сколько тебе было лет? – осторожно поинтересовался Эремон.

– Шестнадцать.

– Создатель милосердный.

– Одержимых можно, - пробормотал Сайлас, шмыгнув носом. – Они уже не люди… и не эльфы.

– Она еще полчаса назад не была одержимой, а потом демон просто… сожрал ее, - тяжело выдохнула эльфийка. – Но я-то помнила, кто передо мной…

Повисло тягостное молчание. Амарантайнец по-прежнему не отнимал рук от лица. Вздохнув, Кейр уткнулся головой ему в спину, чувствуя, как Сайлас все еще содрогается от беззвучных рыданий.

– Мне бы сказать сейчас, что мы поступили правильно, - печально проговорил Эремон, - но я уже ни в чем не уверен.

– Мы поступили правильно, - упрямо повторила Адайя. Ответом ей было молчание.

Немного успокоившись, Сайлас печально и неверяще оглядел друзей. Теперь и лицо его, и руки были покрыты кровью – однако даже сейчас он не походил на убийцу, которым себя считал.

– Сайлас. – Эльфийка поставила руку перед его лицом. – Сиди смирно, пожалуйста.

Она начала медленно вести руку вдоль его лица, груди и ладоней. Присмотревшись, Кейр понял, что она заклинанием стирает кровь.

«Вот бы можно было так стирать воспоминания», – печально подумал он.

– Спасибо, - пробормотал Сайлас, когда Адайя закончила свою работу. Вытащил кинжал из мертвого тела, тщательно вытер его и спрятал в ножны. Поднялся и с содроганием взглянул на покойного Блаина в очередной раз.

– Надо бы избавиться от тела, - заметил амарантайнец.

– Я этим займусь, - отозвалась эльфийка. – Кейр, подтащи сюда второго, пожалуйста.

Эремон исполнил ее просьбу. Адайя заклинанием подняла оба тела в воздух, заключила их в какую-то магическую сферу и подожгла изнутри. Более изящный способ избавиться от трупов представить себе было трудно.