Гнев генерала Панка
Шрифт:
Закончив с конями, генерал повёл плечами, пристраивая поудобнее любимый клинок (всё ухо отдавил, проклятущий), пощупал кошель на поясе, прикрыл на всякий случай голову жёстким блоком и решительно вломился в кантину.
К слову о генерале. Панк был идеальным созданием для вхождения в любое заведение, занятое врагами либо подвыпившими братьями-гоблинами. Ростом генерал был изряден — на два дюйма выше шести футов, считая подкованные каблуки и седой ёжик на макушке. Был он тяжёл в плечах, нагружен толстыми, как корабельные канаты, мышцами, а беззаветная любовь к пиву чудесным образом обошла его обычной толстопузостью — Панк с годами лишь раздался в поясе, но о брюхо его с успехом можно было ломать оглобли, что, кстати, не раз проверялось
Так вот, генерал Панк вступил в кантину, мудро прикрывшись локтями практически ото всех возможных направлений удара. Однако удара не последовало, только кто-то изрёк с ярко выраженным гзурским акцентом:
— Этот странный какой-то, да?
Сам ты странный, вражина загорская, хотел было ответить Панк, безошибочно распознав выговор (гзур? В Хундертауэре? Совсем, что ли, умом слаб? Гномы по всему миру кантины ставят, так хоть сами где попало не появляются, не испытывают терпения местных), но не успел — в голову, подобно булаве, стукнула мысль:
«Что-то тут не так».
Только вот что?
Так, разберёмся. Странный. Почему? Потому что входит, приготовившись к битью. Однако что тут странного? Генерал обоснованно полагал, что в любой корчме гоблинского замка есть риск получить по голове кувшином — просто так, за здорово живёшь. Так было всегда и иначе быть не могло, ибо в этом — весь гоблин. Схлопотать кувшином было не опасно, почти не больно и совсем не обидно, просто генерал не любил, когда эль заливается за шкирку и потом на твою шкуру роями пикируют мухи. Да он сам хватил бы следующего, кто войдет! Что там хватил бы — хватал, бил, в смысле, почем зря, не считаясь с чинами, наградами и социальным статусом этого самого следующего, на всяком пиру в своих ленных землях, в гостях, на приемах и банкетах, не говоря уже о многочисленных питейных заведениях! Не все понимали, ибо гоблины попадались куда как редко, а иные расы не больно поощряли гоблинскую манеру поведения. Не раз доходило до обид, судилищ, двобоев, иначе именуемых еще дуэлями — странный народ эти Пришлые, ну подумаешь, облили пивом, ну чуть погудит в ушах от смачной плюхи, так ведь неймется им — за мечи хватаются, ну и, конечно, приходится доделывать дело, а потом на тебя ярлык злодея вешают… Хитроумные корчмари Нейтральной Зоны, где частенько попадаются гоблины-наёмники, для них удумали отводить специальную часть корчмы — подальше от двери, но всё равно по сию пору от гоблинских народных ритуалов горючими слезами умываются…
Вернёмся, однако же, к Панку. На плюху поскупились… Невиданное дело! Генерал опустил руки. В кантине было до отвращения светло и чисто, а народу — трое невзрачных гзуров за дальним столиком.
Генерал скрипнул зубами. На него снизошло озарение, подобное тому могучему удару тридцатифунтовым мушкелем, которым угостил Панка озверелый берсерк в памятной битве у Девяти Скал. Из своих шести с малым десятков Панк лет сорок пять не проходил мимо пивной, и редко в какой из них не было следов другого гоблина — осколков посуды, битых вышибал или, например, самого другого гоблина. А тут же вроде как гоблинское поселение!
Тут генерал вдруг припомнил до кучи ещё парочку безобидных вроде бы фактов, приобретших в новом свете мрачную окраску:
1) Стражи со стены ничем в него не кинули и даже ничего оскорбительного ему не крикнули — какие же это гоблины?
2) Пока Панк вслепую скакал по улицам, конь (вроде бы) никого не стоптал, а ведь любой растяпа-гоблин, случившийся
А вот так уж вовсе нехорошо… Сердце генерала зашлось, ну прямо как во время памятного второго боевого вылета. Тогда зелёный новобранец Панк углядел с драконьей спины далеко внизу немыслимо громадное вражье войско, занимавшее многомильную низину от края до края. Это живое море бурлило так грозно, что молодой гоблин слабо воззвал к Занги и начал уже прощаться с жизнью, но, к счастью, головной их экипажа присмотрелся книзу через хитроумно обточенный кристалл, приближающий то, на что смотришь, и пояснил, что это никакое не войско, а просто местные пастухи гонят свои отары подальше от места грядущей битвы. Штаны свои Панк со временем кое-как отстирал, а вот память заботливо сохранила воспоминания о диковинном чувстве…
Генерал собрал тренированную волю в кулак. Тяжёлым маршевым шагом миновал столик гзуров. Приблизился к стойке, удавьим взглядом пригвоздил к месту щуплого курносого корчмаря из хумансов и осведомился ледяным тоном:
— Это Хундертауэр, милейший?
Обращение «милейший» Панк подцепил у кого-то из соседских демократов-баронов, оно как нельзя лучше подходило для обслуги и иной шушеры. Корчмарь отреагировал адекватно — вытянулся во фрунт и ответствовал так:
— Да-с, почтенный воитель, Хундертауэр, кантина Ордена Гулга, регистрационный номер 458. Я здешний управляющий, Джон, к вашим услугам. Вот наша лицензия, вот книга жалоб, вот перечень подаваемых напитков…
За нос водит, смекнул опытный генерал. Он перегнулся через стойку к самому лицу Джона и спросил сипло и страшно:
— Куды гоблины делись?!
— А не… — начал Джон развязно, но тут его голос дрогнул. — Ай… я тут уже, пожалуй, лет семь, и ни разу… а вы, господин, часом не гоблин?
— Каким часом? Это у вас, хумансов, всё по часам! А я — я всегда гоблин, был и буду, и цыц, здесь не тут!
Генерал перевел дух, критически оглядел побледневшего корчмаря и представился:
— Панк из рода Драго, сиречь горный гоблин. Генерал-драконарий. Барон и, как его… типа сокрушитель всего и всех. Понял, нет?
— Понял, ваше сиятельство! — Джон попятился, прижался спиной к полкам с блестящими бутылями, ликом посерел, голос сорвался на писк. — Не желаете ли того… Горло промочить за счет заведения?
— Выпить? — Панк облизнулся. — Волоки, чего ж не это… Чем, гришь, богат?
— Есть отменное домиторское! Семнадцатилетней выдержки!
От стола гзуров донёсся завистливый вздох в три глотки.
— Волоки, — согласился Панк исключительно из желания поиздеваться над гзурами, так как сам вина не любил. — А уж коли мы на родине нашего знатного эля — давай сюда жбанчик, только чтоб заклятый и наговорённый по полной!
Джон скис, как молоко в жаркий день. Ответ его был тих и неразборчив. Панк навострил уши. Он узнал, что Джон извиняется… и сам любит заклятый эль… но… Джон опять извиняется… городское правление не позволяет и впрямую не велит… Джон извиняется за городское управление… За вычетом извинений из пяти минут бессвязного лепета Панк понял одну простую, но вместе с тем странную вещь — «ПИВА НЕТ».
— Не-эт? — переспросил Панк тоном, катастрофически близким к известному всему миру гоблинскому «Та-ак», и брови его поползли вверх, а на шее начали вздуваться толстенные жилы. — Почему — нет?
— Есть, есть, семь сортов, по различным рецептам, но только незаклятое…
— Эт почему же? Трудно, что ли?
— Никак не могу знать, любезный сэр! Нашему роду оно недоступно, а так вышло, что этих… которые умеют… и нету никого… Вот оно как, ваше высочество…
На высочество туповатый генерал не купился.
— Да это ж любой гоблин могёт! — изумился он от души. — Кто как, всяк в меру сил, но могёт любой — это ж не портки штопать! Даже я, уж на что герой войн и рыцарь, а коли возьмусь — наложу наговор и не упрею! Ну разве малость самую, с непривыку оно завсегда того…