Гнев генерала Панка
Шрифт:
Прямо перед ним ровными рядами стоял отряд городской стражи, огородивший таверну полукольцом. В первой же шеренге народу было столько, что у генерала разбежались глаза, а за первой отсвечивала и вторая шеренга, да и за ней, вроде бы, ещё кто-то толокся, да было не разглядеть. Итого — со счётом у Панка, истинного гоблина, отродясь не ладилось — много. Он пригляделся к лицам. Как и ожидал — хумансы, изо всех народов только они встречаются враз помногу. Все в недорогих, невыдающихся, но добротных доспехах из толстой кожи, только шлемы из железа; у каждого высокий деревянный щит без герба, копьё футов десяти длиной, видны рукояти поясных мечей. Так себе воинство, более смахивают на ополчение, хотя стоят молча и спокойно, не пихаются и не пересмеиваются —
Воистину надо быть Древним, чтобы понять ненависть, питаемую ими друг к другу. Их, заселивших этот мир задолго до Пришлых, не так уж и много было — эльфы, гоблины, гномы, дварфы да тролли. И всю историю, перескакиваемую из поколения в поколение, бились они друг с другом не на жизнь, а на смерть. Были, видать, причины для лютой вражды — сокрытые так глубоко, что никто из Пришлых так и не прознал про них, да небось и сами древние, что ещё остались, давно про них забыли. Ушли уже эльфы, глубоко под землю спустились и закрыли большинство входов дварфы, гоблины прекратили свою безумную лихую атаку на мир, словно бы устав от неё, а тролли и вовсе никогда за пределы своих болот да пещер не высовывались. И только гномы, известные своим экономическим складом мышления, развивали свою деятельность всё более бурно, ни у кого не вызывая большой симпатии, но и не опасаясь нарваться на неоправданное битьё. Если, конечно, не имели дел с гоблинами. И именно поэтому с гоблинами они старались иметь поменьше. Гоблины никого особо не жаловали, а уж столкнись самый добродушный гоблин с самым безобидным гномом — и придется усмирять гоблина обухом секиры.
Панк был не самым добродушным гоблином.
И гном не выглядел самым безобидным.
— Чтоб у меня борода отросла! — с ходу полез в бутылку генерал, и плевать ему было на расстановку сил. — Кого я вижу! Торговое гномство и без… хм, хм! С охраной!
— Генерал Панк, я полагаю? — пробасил коротышка как в бочонок, вполне сносно выговаривая «р», что для гнома было более чем странно — вообще-то они даже писали принципиально на своем собственном языке, где была предусмотрена особая буквица, гибрид «р» и «г». — Меня зовут Тиффиус, я полномочный представитель Ордена Гулга в Северных землях, магистр. А также Наместник сего замка.
Генерал опять икнул. Он и сам знал, что всякий мало-мальски толстый гном именуется магистром. Худые гномы встречались куда как реже, подвергались поношениям со стороны дородных сородичей и прозывались обычно бакалаврами. Гномизм процветал. Но как, побери его Стремгод, этот магистр оказался Наместником Хундертауэра? — изумился генерал про себя. И, побери меня Стремгод с ним вместе, что есть такое наместник? Для лорда скромноват… Типа регент?
— Как я погляжу, генерал, вы тут занимаетесь бесчинствами? — осведомился Тиффиус как можно вкрадчивее.
— Хошь поглядеть — разуй глаза, дупоторговец, — машинально нагрубил Панк. — Не видишь — я в аккурат кой-чего учинил, что значит — занимаюсь учинством. Понял, нет? А ещё магистр — ха! — полунамоченный!
— Но позвольте…
— Вот тебе дуля, плюгавец! — громыхнул генерал, боковым зрением выглядывая пути к бегству. — Не тебе, обозный недомерок, задевать низкими подозрениями боевого офицера! Коли у тебя проблемы на мой, к примеру, счёт — бери меч, в иных выражениях я с тобой лясы точить никак не согласный!
Какой-никакой, а это был шанс — выкликнуть гнома на двобой. Сам он, вестимо, не выйдет — не по гномьей части воинские подвиги. Однако тот, кого вызвали, по закону может выставить замену, и уж коли генерал гному не глянулся, так это будет для последнего чудесный случай устранить гоблина. Никто не обзовет его беспредельщиком, коли его боец прикончит возмутителя спокойствия в честном поединке. Наверняка самые сильные воины —
Мало кто из негоблинов посвящён в тайны их магии. Всех гоблинов мнят магами, ибо они, как и все Древние, имеют в основе своей не только косное плотское начало, но и частицу Вечной Силы. В хумансах, например, этого нет. Если хуманс и способен овладеть магией, то лишь путём долгих изысканий и упражнятельства. И сила его будет заёмной, не идущей изнутри, но лишь перенацеленной силой природы. Магическое же начало гоблинов позволяет каждому из них считаться колдуном… Но на этом халява и кончается. Природа вообще отнеслась к Панковым собратьям с изрядной долей никому не понятной иронии. Помимо знаменитого пивного заклятия каждый гоблин без особого обучения может овладеть всего лишь парой заклятий, иногда мощнейших, способных обрушивать горы и испарять моря, но гораздо чаще — совершенно бесполезных. Если долго трудиться в какой-либо сфере, со временем открываются новые возможности именно в этой области, наш знакомец Панк неплохо владел рядом заклятий, назначенных для обращения с драконами, но даже под угрозой смерти не смог бы зажечь и крошечный огонёк, не говоря уже о призвании на головы противников метеоритного дождя или там шторма молний. Генерала это не слишком угнетало, но сейчас он с теплотой вспомнил боевого мага, с которым как-то штурмовал крепость мятежного кронпринца в Доринорте. Вот где пригодились бы таланты того малого!
В общем, ситуация сложилась аховая, и надеяться приходилось только на то, что как всегда вывезет кривая.
— Попрошу вас, генерал! — отчаянно воззвал Тиффиус. — Не будем! Соблюдайте!.. вы арестованы за… за… за государственную измену!
— Чего? — Панк поразился до того, что даже перестал коситься по сторонам, лишь глаза выкатил на раздувшегося от важности гнома. — За каку таку измену?
— Государственная измена суть злонамеренное деяние, учиненное в ущерб бытующему государственному устрою и укладу! — оттарабанил гном бойко, подумал и добавил дюже значительно: — Учинённое… вы согласны, генерал?
— Ну допустим, — согласился сбитый с толку генерал. — А где ущерб? Что гзуров побил? Спасибо скажи — медаль не требую. Повезло тебе, борода, что я скромный.
И подумал, что вообще-то про медаль — идея неплохая, потому что на завешенном его наградами ковре там, в резиденции, ещё есть свободное место в пару кулаков. На самом-то деле скромностью генерал отродясь не страдал.
— Согласно уложениям, карающий меч — привилегия единственно власти! — не сдавался искушённый в словопрениях Тиффиус.
— Во-во. Считай, я тоже полномочный, как его… Ну, в общем, делегат от Большого Совету на сием празднике жизни.
Генерал задрал голову и поглядел в низкое голубое небо, словно бы призывая Совет в свидетели, а на самом деле опасаясь, что сейчас сверху свалится на голову кто-нибудь из божков помельче, дабы настучать ему по шее за такие откровенные враки. Нет, вроде никого. Опять, наверное, весь Совет дерётся с воплями и дребезгом, никто ничего не слышал, или им там не до мелкого вруна далеко внизу. Будем считать — пронесло.