Гнев и милость богини
Шрифт:
– Не смейте, добрейший, говорить обидное этой госпоже!
– вступился Каррид Рэбб, выпятив грудь и приблизившись вплотную к незнакомцу.
– Иначе я могу себя не сдержать. Шлепну вас по башке разочек для большего ума.
Жрец-либиец как-то неуловимо коснулся пальцем Рэбба, и тот словно одеревенел, застыл с повернутой круто набок челюстью и выпученными по-лягушачьи глазами.
– Торопись, важная госпожа, - продолжил жрец.
– Через три дня наступит благоприятное время, чтобы потревожить гробницу Кэсэфа. Опоздаешь - живой выбраться уже не сможешь. И
Мэги Пэй поспешила поднять вещицу, пока ее не затоптали прохожие. На овальном камне, зеленом с черными прожилками, оказался вырезанный знак Иссеи, старый, порядком истертый. От прикосновения к нему Астра почувствовала движение какой-то смутной силы, вошедшей в нее и расплывшейся мягким теплом в затылке.
– Астра! Госпожа Пэй! Ну же!
– Верда подергивала ее за ладонь, озираясь на собиравшихся вокруг них зевак: матросов с Рохеса и Аюта, либийцев, выделявшихся белозубыми улыбками на коричневых лицах.
– С тобой-то что, Пэй?!
– Ничего, - сжав в кулаке камешек со знаком богини, служивший амулетом, Астра вспомнила о Карриде Рэббе - он стоял посреди прохода все в той же позе с выпученными глазами, косо открытым ртом, нелепо разведя мускулистые руки.
– Эй, волосатик!
– мэги Глейс трижды щелкнула пальцами у его носа.
– Очнись немедленно!
– она видела, что со стороны гончарных дворов движется несколько повозок, а Каррид и густевшее вокруг сборище любопытных были как раз на их пути.
– Господин Балдаморд! Ну-ка!
– придя на помощь Верде, Астра потрясла анрасца за отвисший подбородок.
– Хватит дурить! Хватит!
– мэги звонко шлепнула по его щеке.
– С дороги! С дороги!
– раздавались выкрики возниц приближающегося обоза.
– Нужно что-то делать, мэги Пэй, - растерянно сказала Верда.
– Не будет же он здесь стоять. Ума не приложу, что за магию использовал либиец. Я не чувствую никаких нитей.
– Давай повалим его и понесем, - предложила дочь магистра.
– Я беру за ноги, ты за руки. Отволочим к помосту, там разберемся, - Астра наклонилась, обхватив низкорослого, но весьма увесистого анрасца ниже коленей.
Столпившиеся на проходе разразились смехом. Больше всех потешались аютанцы, хлопая себя по животам и отпуская непристойные шутки.
– Что смеетесь, морки языкатые?!
– вспылила мэги Пэй, выронив Рэбба - он держался теперь, опираясь на Верду, уткнувшись в ее грудь и укрыв голые плечи мэги длинными волосами. Лицо госпожи Глейс стало пунцовым то ли от напряжения, то ли крайнего смущения.
– Чего смеетесь?! Мы обе известные мэги, а не дурочки вам какие-то!
– Астра растопырила пальцы и над головами зевак громыхнул гневный лайт.
Толпа тут же притихла. Обоз, уже добравшийся до места неприятной коллизии с анрасцем, остановился. Передний
– Давайте мы вам поможем, госпожи, - предложил аютанец в широкой шелковой одежде.
– Отнесем его куда надобно. Лучше ко мне в шатер. Здесь рядом. Вы все будете важными гостями!
– глядя на раскрасневшуюся мэги Верду, он жадно облизнул губы.
– Эй, беда-то какая, парню просто выпить надо, - решил небритый мергийский моряк. Оттеснив аютанских торговцев, пробрался к Рэббу и влил в его открытый рот вина из баклажки.
Неожиданно для всех анрасец от этого ожил, дернулся, закашлялся и заревел:
– Я порежу лысого! В лохмоты!
– выхватив из-за пояса оба меча, Каррид размашисто вспорол воздух.
Толпа хлынула в стороны. Жалобно заржал и попятился мул, толкая назад повозку.
– Зарежу сейчас, гринх плешивый!
– Рэбб, расширившимися, залитыми чернотой глазами искал либийского жреца, бывшего самым последним и яростным воспоминанием в гудящей голове. Не найдя своего обидчика среди либийцев, окружавших повозки, он круто повернулся, едва не сбив с ног матроса с баклажкой вина, и отчего-то затих, глядя на первые ряды зевак у торговых навесов.
– Господин Брис?
– пробормотал Рэбб, морщась от слепящего солнца.
– Господин Голаф Брис? Нет, вас тут не может быть, - опуская мечи, он тряхнул волосами, рассыпавшимися черными прядями.
Астра тоже повернулась и увидела Голафа, стоявшего в нескольких шагах от нее.
– Шетов франкиец, - прошептала она, все еще не веря, что Голаф может оказаться здесь, в далекой Либии, стоять перед ней и улыбаться так возмутительно насмешливо.
– Ну, подойди сюда, если это только ты, - произнесла мэги Пэй, делая шаг навстречу.
– Почему не подходишь?
– Боюсь, что ты выполнишь прошлое обещание - сожжешь меня обольстительной магией или гневом, - рейнджер рассмеялся, с шутливым опасением приблизился и взял тонкие ладони Астры своими.
– Мне тоже трудно поверить… - прошептал он, разглядывая ее порозовевшее лицо и мечущиеся глаза.
– Очень трудно и… радостно очень! Не представляешь как!
– Немедленно поцелуйте ее, господин Брис!
– подбежав к ним, настоял Каррид Рэбб.
– Крайне немедленно! Знаете, как она ругала вас, что вы не успели к нашему отбытию! И вспоминала потом. Много вспоминала.
– Нет, нет, я не ругала!
– Астра сердито глянула на анрасца.
– И не вспоминала почти…
– Да поцелуй ты ее!
– крикнул кто-то из толпы.
– Поцелуй, а то повозки из-за вас проехать не могут.
– Дорогая мэги Пэй, - негромко произнес Голаф.
– Ты единственная для меня на этом свете. Я тебя люблю. Искренне и всей своей измученной душой, - подхватив дочь Варольда на руки, он обласкал ее губы поцелуем. Обхватив шею франкийца, Астра прижалась к нему, словно растворяясь в сильных и нежных объятиях, забыв, что на нее смотрят сотни чужих глаз, что в проходе ждет обоз, который должен проехать.