Гнев и радость
Шрифт:
Аннет мрачно улыбнулась:
— Саммер говорит, что не собирается играть эту сцену.
— Мне все равно.
— А мне — нет, — вмешалась Джулия. Выслушав всю историю, она утратила всякое желание утешать Саммер и ее мамашу. — Знаете, Аннет, я просмотрю контракт с вашей дочерью, прежде чем поддерживать любое из ее заявлений, сделанных в порыве гнева. Сцена ловли рыбы будет отснята любой ценой. И сделано это будет сегодня же.
Мать Саммер перевела взгляд с Джулии на Рея.
— Посмотрим, — сказала
— Подожди, мама, погоди!
Это была Саммер, стоявшая в дверях вагончика. Аннет Даветт, неприятно удивленная, повернулась к ней. Девочка, едва передвигая ноги, медленно подошла к Рею.
— Я не знала, что спиннинг ваш. Думала, это реквизит. Я куплю вам новый.
Выражение лица Рея не изменилось.
— Предпочитаю все себе покупать самостоятельно.
— Позвольте мне сделать это, пожалуйста, — девочка глубоко вздохнула, ее бледное лицо залила краска стыда. — И потом… я хочу, чтобы вы научили меня им пользоваться, как это делаете вы.
— С какой стати?
— Неужели вы не видите, что она пытается извиниться, — сказала Аннет Даветт, прижав в умилении руки к груди.
— Правда? — тихо переспросил Рей. — Я что-то не расслышал.
Гамма чувств отразилась на лице Саммер, от протеста и гордыни до раскаяния и смущения. Наконец, она произнесла:
— Я больше так не буду. Честно.
Улыбка, удивительно теплая и приветливая, осветила лицо Рея:
— Прости и ты меня за причиненную боль.
— Ничего страшного. Я вела себя как… как сумасшедшая.
— Важно не то, что ты разозлилась, важно — из-за чего.
— Вы научите меня ловить рыбу? Думаю, эта сцена хорошо у нас получится, но я не хочу глупо выглядеть или сделать что-то неправильно.
Рей кивнул с серьезным видом:
— Я смогу починить катушку, но удилище погибло. Давай позаимствуем у моей тети еще одно, более дешевое?
— Сейчас? — лицо Саммер расцвело от радости. Она схватила его руку: — Пошли!
Рей не тронулся с места.
— Кажется, ты что-то забыла.
— Что?
— Я не слышал, чтобы ты спросила у матери разрешения пойти со мной.
Девочка обернулась через плечо к Аннет:
— Мы скоро вернемся, мама.
Рей не шелохнулся и молчал. Саммер потрясла его за руку.
— Я сказала ей. Чего вы еще хотите?
— Разрешения.
— Вы — невозможный человек.
— Вероятно.
— Ох, ладно! Мама, можно нам идти?
Аннет Даветт больше с раздражением, чем с одобрением, отнеслась к необычной покорности своей дочери. Отрывистым, резким голосом она произнесла:
— Смотрите, только недолго!
Рей посмотрел на Джулию:
— Мне следовало спросить, не помешает ли это съемочному графику?
— Мы отснимем пока сцены без ее участия, если вы действительно не задержитесь.
Он кивнул и ушел вместе с девочкой. Аннет Даветт развернулась
— М-да, — произнесла задумчиво Мадлин, спускаясь со ступенек своего вагончика и направляясь к Джулии.
— Да уж, — сухо проговорила та.
— Что за бес вселился в Саммер?
— Просто переходный возраст.
— Бедняжка. Кажется, она влюбилась в нашего технического директора. Покорена видом первого настоящего мужчины, попавшегося ей на глаза. Как грустно.
Джулия была не совсем согласна с ней.
— Аннет в чем-то права: Саммер очень задергана. Не особенно здорово, что ей приходится тесно общаться с человеком, который может исчезнуть отсюда на следующей неделе, даже если ей и необходим отец.
— Сомневаюсь, что она будет очень страдать. Во всяком случае, пока она работает, все остальные причины неважны.
Джулия не ответила, и актриса продолжила:
— Этот каджун — что-то особенное. Не увидительно, что Саммер потеряла голову.
— Мадлин, ну что ты в самом деле, — запротестовала Джулия.
— Да брось ты. Только не говори, что не попала под обаяние здешней атмосферы.
— Мне не двенадцать лет. Я предпочитаю несколько другой, более утонченный образ жизни.
— Уверена, что Табэри может ему соответствовать.
— Возможно. Однако, как ты заметила, у меня есть Аллен.
— Утонченный человек, если такой вообще существует, — едва сдерживая смех, произнесла Мадлин.
— Именно так, — ответила Джулия ровным голосом и зашагала прочь.
Она не слишком удивилась, получив известие от Аллена в это же утро. Во-первых, он имел какое-то чутье, когда Джулия думала о нем, а во-вторых, она ждала, что он свяжется с ней после гибели Пола Лислета. Она разговаривала с его секретаршей и оставила кучу срочных записок. Женщина оправдывалась, но могла сказать только, что Аллен улетел по делам в Европу. В его дневнике не было указано никаких дат, и секретарша не имела представления, когда он вернется.
Джулия разозлилась бы, не будь она так занята «Болотным царством», поэтому она не поинтересовалась планами Аллена на время заключительных съемок. Она решила, что он будет в Лос-Анджелесе заниматься делами, связанными с выпуском фильма на экран.
Оказалось, что вместо этого он был в Париже и Швейцарии и вернулся только накануне вечером. Целью поездки была серия деликатных переговоров относительно производства нового фильма и его бюджета в пятьдесят миллионов долларов, который будет финансировать группа арабских и южноамериканских бизнесменов. Хотя Аллен был довольно дипломатичен по телефону, Джулия поняла, что директором той картины ей не быть. Она сделала вид, что ничего не случилось, и перевела разговор на свои проблемы.