Гнев короля демонов
Шрифт:
Пуг стонал. Миранда сказала:
— Не дергайся!
Он лежал на столе, покрытый чистой белой простыней, а Миранда разминала ему спину.
— Ты ведешь себя как ребенок, — ругала она Пуга.
— Мне же больно, — оправдывался он.
— Еще бы не больно, — строго ответила Миранда. — Сначала один демон поджарил тебя до хрустящей корочки, потом, стоило тебе поправиться, ты нашел еще одного, чтобы и с ним подраться.
— Вообще-то их было семь, — скромно заметил Пуг.
— Тебе осталось
— У нас нет столько времени, — сказал Пуг.
— Томас скоро будет в Сетаноне, и если больше не случится никаких неожиданностей, я думаю, он сумеет разделаться с этим Яканом.
Пуг сказал:
— Я не знаю. То немногое, что я видел, когда твой отец боролся с Мааргом, и то, что я успел запомнить, когда Якан напал на меня, убеждает меня в том, что мы все должны быть в Сетаноне к тому моменту, когда туда доберется демон.
Миранда слезла с его спины, и Пуг вновь поразился красоте ее длинных ног, выгодно подчеркнутой короткой юбкой квегийского фасона. Он сел и потянулся:
— Я как будто заново родился.
— Хорошо, — ответила она. — Давай поедим. Я умираю с голоду. Они вышли из спальни на вилле Беата на Острове Мага и пошли в столовую. Появился слуга, мастер реальности джикора. Он напоминал большую прямоходящую жабу. Год назад он явился без приглашения и умолял принять его в школу Пуга. Пуг согласился. Как и другие ученики на Острове Мага, он платил за обучение службой.
— Есть будете? — спросил он.
— Пожалуйста, — сказал Пуг, и уродливое существо поспешило на кухню.
Обед был вкусным, как и во все дни с тех пор, как они вернулись из пантатианских пещер. Хотя это случилось всего неделю назад, казалось, что с тех пор, как они изможденные и разбитые очнулись в темноте, прошли годы. Миранде потребовалась вся ее энергия, чтобы создать мистический свет, в котором можно было хоть что-то увидеть.
Перерезанный пополам демон уже начал разлагаться, из чего они сделали вывод, что пролежали без сознания по крайней мере два или три дня. Пуг, собрав последние силы, переправил их на Остров Мага, где их встретил заботливый Гатис.
Их перенесли в спальню и уложили в постель, где они отсыпались весь следующий день. Потом они проснулись, поели и снова легли в кровать, чтобы проспать еще один день. Теперь, спустя целую неделю после возвращения, Пуг чувствовал, что к нему почти вернулась былая энергия.
Когда они поели, к ним подошел Гатис:
— Я могу поговорить с вами?
Миранда поднялась с места:
— Я вас оставлю.
— Нет, прошу вас, — сказало гоблиноподобное существо. — Это и вас тоже касается, хозяйка.
Она села. Гатис сказал:
— Как я вам уже говорил, у меня ментальная связь с Черным, — он посмотрел на Миранду, — вашим отцом, хозяйка.
Миранда кивнула. Гатис продолжал:
— Когда Маркос покинул Мидкемию в конце
Пуг спросил:
— Ты думаешь, он мертв?
— Я знаю, что он мертв.
Пуг поглядел на Миранду, но ее лицо было непроницаемым. Тогда он сказал Гатису:
— Из всех из нас ты знал его лучше всего. Для тебя это, должно быть, тяжелая утрата. Прими мои соболезнования.
— Я ценю ваше участие, мастер Пуг, но вы меня не правильно поняли. — Он сделал им знак следовать за ним. — Я должен вам кое-что показать.
Они поднялись и пошли за ним по длинному коридору. Он вывел их наружу, провел через луг, который начинался за домом и слегка повышался, переходя в склон холма. Когда они были на полпути к вершине холма, Гатис показал им укромную пещеру.
— Что это за место? — спросил Пуг.
— Увидите, мастер Пуг, — сказал Гатис, пропуская их в пещеру.
Внутри пещеры они увидели маленький алтарь, а на нем — изображение человека, сидящего на троне, человека, знакомого и Пугу, и Миранде.
— Отец, — прошептала Миранда.
— Нет, — сказал Пуг. — Сариг.
Гатис кивнул:
— Это действительно утраченный Бог Волшебства.
— Что это за место? — спросила Миранда.
— Усыпальница, — сказал Гатис. — Когда Черный меня нашел, я был последним из целой расы, которая некогда занимала в этом мире высокое положение.
— Ты говорил, что ваша раса по отношению к гоблинам была тем же, что эльфы по отношению к моредхелям, — сказал Пуг.
— Это упрощение. Эльфы и Темные Братья — один и тот же народ, избравший различные пути. Мой народ, хотя и отдаленно родственный гоблинам, был гораздо выше, чем они. Мы были расой ученых и наставников, художников и музыкантов.
— Что же случилось потом? — спросила Миранда.
— Войны Хаоса длились несколько столетий.. В сознании богов они прошли в одно мгновение, но для меньших существ они продолжались в течение жизни нескольких поколений. Люди, гоблины и пигмеи были среди тех, кто прибыл в Мидкемию в конце Войн Хаоса. Мой народ остался в своем родном мире. Другие расы процветали, а наша захирела. Маркос нашел меня, последнего из всей расы, и перенес сюда.
Миранда сказала:
— Сочувствую.
Гатис пожал плечами:
— Это путь вселенной. Ничто не вечно, даже сама вселенная. Но мой народ был еще и расой жрецов.
Глаза Пуга расширились.
— Вы были жрецами волшебства!
Гатис сказал:
— Точно. Мы поклонялись Саригу, хотя и под другим именем.
Пуг осмотрелся и нашел в стене выступ, на который можно было сесть. Устроившись поудобнее, он сказал:
— Продолжай, пожалуйста.
— Как последний из своей расы я отчаянно пытался найти, кому передать основы культа Бога Волшебства. Я хотел до своей смерти увидеть, что наша вера будет жить в веках и что в Мидкемию вернется волшебство.