Гнев Нефертити
Шрифт:
Над блюдом с фигами жужжала пчела. Слуга торопливо подбежал, чтобы прогнать ее, и снова вернулся на свое место возле стены. Ай просто сверлил дочь взглядом. Он знал о ее отношениях с Майей. Если она думала, что введет отца в заблуждение такого рода заявлениями, то она глубоко ошибалась. Правда, она могла пресытиться Майей и найти другого любовника. Но кого?
— Нефертити! — воскликнул Ай укоризненно. — Достаточно того, что Царский совет назначил тебя регентшей. Ты не должна ругаться, как какая-то посудомойка! Сменхкара был регентом три года. Он
— Я не просто не считаюсь с ним, я его ненавижу! — заявила Нефертити. — И если он в сговоре с этими проклятыми деревенскими жрецами, это лишний раз доказывает, что он изменник!
Она выплюнула финиковую косточку, и та пролетела через весь зал. Все тот же слуга побежал ее подбирать.
— Я его не люблю не меньше, чем ты, — попытался успокоить ее Ай, — но я жду от тебя, что ты сохранишь честь трона.
Нефертити повернулась к нему своим левым глазом, но эта военная хитрость не произвела никакого впечатления.
— Мы все еще не выбрали место для захоронения, — сказал Ай, меняя тему разговора.
Царица вскинула брови.
— Меня удивляет твой вопрос. Ничего решать не нужно. Это известно.
Ай прищурился.
— Стела! — надменно сказала Нефертити. — Ты что, забыл про стелу? «Пусть моя гробница будет высечена в скалах на востоке от Ахетатона. И пусть меня похоронят там, когда придет час, назначенный Атоном. Там же должна быть и царица Нефертити через годы, отпущенные ей Атоном», — процитировала она.
Ай лишь кивнул. Перевозка царского саркофага в фиванский некрополь к могилам отца и матери Эхнатона символизировала бы возвращение к традициям и могла бы смягчить суровость и непреклонность культа Атона в представлении народа. Тогда жрецы, которые не нравились Аю, уже не подвергались бы столь суровым преследованиям.
— Стела на входе в некрополь… — задумчиво произнес он. — Не многие видели ее. И еще меньше тех, кто увидит.
— Все будет так, как повелел мой муж. В любом случае было бы неосторожностью ехать до самих Фив. По дороге всякое может случиться.
— Никто не осмелится напасть на царское погребальное шествие, — заявил Ай.
— Не знаю, на что они могут осмелиться, но шествие будет пролегать по землям, где властвуют жрецы и прочая знать. А уж они с нетерпением ждут возрождения старых культов, не говоря уже о простонародье, — резко возразила Нефертити.
Ай подумал о недовольстве со стороны священнослужителей, знати и этого самого «простонародья», о чем ему неоднократно сообщали в его владениях в Ахмине. А все из-за растущих налогов и опасности нападения увеличивающегося количества разбойничьих банд. От своих шпионов он знал о налете на посланника казначейства в Мемфисе. На следующий день крестьяне небольшой деревеньки, расположенной недалеко от Фив, жестоко избили сборщиков налогов, чьи требования были для них непомерными. Городской гарнизон отказался вмешиваться, признав правоту крестьян. Короче говоря,
Ай встал и принялся мерить шагами зал. Он был очень обеспокоен тем, что его дочь плохо разбирается в сложившейся ситуации. Разве она не понимает, что царь умер уж слишком вовремя?..
— О положении в провинциях я знаю лучше тебя, — авторитетно заявил он, останавливаясь перед дочерью. — У нас есть более неотложные проблемы. Разбойники опустошили наши гарнизоны на границе пустыни, в Палестине. К Уадху Менеху многие обратились за помощью.
— Разве этим не должен заниматься Нахтмин? — спросила Нефертити, рассматривая свои поблескивающие золочеными ногтями пальцы ног.
— Да, это так. Но отныне принимать решения должна ты. Нужно встретиться с Нахтмином и Хоремхебом.
— Почему с Хоремхебом?
— Не думаешь ли ты, что он смирился с потерей Сирии? Он недоволен ситуацией, сложившейся на границах. Он считает, что разбойники пользуются тайной поддержкой хеттов. Твой муж не придавал этому значения. Армия ждет, когда сможет начать действовать. Речь идет о будущем трона! — гневно воскликнул Ай.
— Я в этих вопросах ничего не понимаю.
— Я помогу тебе. Договорились?
— Это действительно так важно?
— Очень важно.
— Почему Эхнатон никогда не говорил мне об этом?
— Это его упущение. Наши союзники больше не доверяют нам.
Нефертити вздохнула.
В первый раз Аю пришло в голову, что дочь наконец становится похожа на царицу. Но царствовать она еще не готова. Да, она управляла Царским домом, принимала участие в празднествах, воспитывала дочерей и сплела много интриг, но она ничего не понимала в управлении страной.
— Из-за него армия потеряла свою мощь. Наша конница уже не та, какой была раньше. Я знаю, что говорю!
Нефертити с угрюмым видом жевала финик. Потом сказала:
— Хорошо. Я встречусь с ними сегодня вечером. Ты будешь присутствовать при этом.
Это была не просьба. Это был приказ. Ай никак не отреагировал, но задумался.
— В любом случае, — снова заговорила Нефертити, — я не собираюсь безоглядно довериться Хоремхебу. Не сразу и только после того, как пойму, что он выполнит свои обязательства. Армия достаточно могущественна. Во времена правления моего мужа она имела сильное влияние на решения Царского совета.
Она так посмотрела на отца, будто ждала от него какого-то замечания. Но Ай оставался безучастным. Он неподвижно смотрел прямо перед собой и только ворочал языком во рту, выискивая остатки пищи. Он был не против поводить за нос этого солдафона Хоремхеба, хоть и был его тестем.
Через какое-то время он встал, сказав, что ему необходимо отдохнуть, и удалился в свои покои, располагавшиеся в этом же дворце. Немного передохнув, он направился в ванную комнату. Там, сидя на корточках, он был неприятно поражен, увидев глаз ухдат над бассейном для омовения. Этот глаз, казалось, смотрел на него. И не просто смотрел, а смотрел насмешливо.