Гнев троллей
Шрифт:
Месп тоже поднялся. Больше говорить было не о чем, и они устремились мимо друг друга в темноту.
41
Раннее утро было чистым и холодным, мужчины и женщины, собравшиеся перед крепостью Ремис, кутались в шерстяные плащи и накидки поверх доспехов. Со своего места на возвышении Корнель видел, как над Маги начинает рассеиваться ранний туман, а над горизонтом занимается рассвет.
Воевода, сидя верхом, смотрел на две дюжины мужчин и женщин, собравшихся для захвата силкского лагеря в
На Стене сал Дабране был кожаный камзол, а на боку тоже висел меч. На нем не было ни шлема, ни капюшона, и все могли легко узнать его по длинным черным волосам с проседью.
Корнель тоже решил не скрывать знаков своей веры. Сияющее белое одеяние выделяло его из толпы, а золотой диск солнца ловил первые лучи и отражал их. Священник чувствовал себя все еще уставшим после нападения в Турдуе и непрерывной скачки во Влахкис, но благодаря ночи сна и ванне он был хотя бы в состоянии достойно представлять свой орден в этой вылазке.
«Однако наша поездка может оказаться напрасной, — подумал он, — и мы обнаружим их лагерь покинутым. На своих быстрых конях они могут уже перевалить через горы. Дирийка сообщила, что они ожидали задания из Теремии. Посмотрим».
Священник решил, что собрались все члены отряда. Внезапно ворота открылись, и выехала Артайнис. Она сидела на рыжей кобыле, к седлу которой было приторочено несколько мешков, и на дирийке были одеяния из прочной кожи, словно она собралась в долгую поездку.
Увидев Корнеля, она помахала ему, и он направил своего коня к девушке. В бледном свете солнца она выглядела такой уставшей, словно не спала всю ночь. «Но это совсем не портит ее красоты», — подумал Корнель, устыдившись, однако, своих мыслей.
— Доброе утро, — дружелюбно поздоровался он. — Я и не думал, что вы будете сопровождать нас в поимке силков.
Она ответила ему улыбкой.
— Я и не буду. У меня другая цель, и я боюсь, что мое пребывание здесь закончилось.
Ее слова удивили священника солнца. «Ее пребывание здесь закончилось? Означает ли это, что она возвращается на родину? Но почему так внезапно?»
— Если бы вы и хотели сказать больше… Вы только что сделали это, правда? — осторожно спросил он.
Ее улыбка стала шире.
— Вы умный человек, Корнель. Воевода правильно поступил, что сделал вас союзником.
Священник слегка наклонил голову, чтобы поблагодарить ее за приветливые слова.
— Тогда мне остается лишь пожелать вам хорошего путешествия. Удачного пути, Артайнис Вульпон.
— Вам тоже.
Дирийка направила кобылу к воеводе и его сыну, и Корнель интересом наблюдал за тремя собеседниками, хоть и не мог понять, о чем они говорили. Они обменялись несколькими фразами, и Ионнис вложил что-то в руку девушки, что именно, священнику, однако, не удалось разглядеть. Лишь сейчас Корнель понял, что причиной бледности принца
Стен сказал что-то, и Артайнис решительно кивнула, после чего пришпорила лошадь. Она поскакала по узкой дороге, которая очень скоро на востоке выходила из города.
Воевода подал знак, и всадники медленно поскакали по широкой улице, которая вела к центру Теремии. Даже в такое раннее время в переулках и на площадях уже суетился народ, в основном ремесленники и торговцы, открывавшие свои лавки и магазины, встречались и крестьяне, идущие на рынок. Где бы они ни проезжали, люди останавливались и с любопытством рассматривали их. Многие узнавали воеводу и его сына и с уважением приветствовали.
И только когда они выехали за городские ворота, Стен пришпорил коня. Отряд поскакал легкой рысью до самого края леса, к месту, которое им описала дирийка. Движением руки воевода приказал всем остановиться. Он спешился и подождал, пока спутники сделали то же самое.
— Отсюда мы пойдем пешком, — начал он вполголоса. — Тихо и осторожно, так как мы не знаем, выставлена ли у силков охрана. Нам ничего не известно об их намерениях, поэтому нужно следить за тем, чтобы не спровоцировать их слишком рано или вообще без необходимости. Михалеиа и Истван, вы остаетесь с конями. Остальные — за мной.
«Едва ли возможно, чтобы силки не заметили, как к ним приближается такое количество вооруженных воинов, — подумал Корнель и коснулся пальцами солнечного диска на груди. — А если у них на самом деле намерения не дружеские, битва будет безжалостной».
Молча жестами Стен отправил вперед двух воинов, которые служили лазутчиками. Оба скоро исчезли из виду.
Протоптанная дорожка петляла в лесу, просыпающемся от ночного сна. Пели птицы, а в зарослях шуршали мелкие звери. Мирное настроение, царившее здесь, действовало успокаивающе, и Корнель заметил, что некоторые проявляли все меньше осторожности, чем дальше они продвигались вперед.
Наконец лес перед ними расступился, и влахаки протиснулись вперед, чтобы констатировать только, что поляна пуста.
Двое лазутчиков вышли из тени деревьев и отрицательно покачали головами, когда Стен вопросительно посмотрел на них.
На поляне остались четкие следы поспешного сбора лагеря. Дрова в костре еще тлели, повсюду валялись остатки еды, кожи и тканей, а круглые отпечатки на земле выдавали места, где стояли палатки силков.
— Их точно было больше дюжины, — задумчиво пробормотал воевода, изучая поляну.
Он последовал за отпечатками обуви через поляну до того места, где снова начинались деревья.
— Пойдемте, я хочу посмотреть, где они прятали своих коней, — сказал он спутникам.
Корнель ускорил шаги, чтобы быть рядом со Стеном.
— Как вы думаете, господин, было ли случайностью, что они отправились сегодня ночью?
Воевода мрачно покачал головой:
— Я был бы последним дураком, если бы поверил в это. Но вопрос…
— Отец, — Ионнис тихо перебил его. — За нами следят.