Гнездо «дождливой ласточки»
Шрифт:
Прогулочные суденышки на фоне карстовых пиков
На реке постепенно стали встречаться прогулочные катера и пароходики, битком набитые туристами, причем на корме каждого из них было выделено «священное» для каждого китайца место – кухня, где повара разделывали и жарили на открытом огне рыбу и еще какую-то живность. Все эти подробности мы успевали разглядеть во время перехода через обмелевшие участки реки, где плавательные средства всех видов вынуждены были выстраиваться в цепочку и плестись друг за другом до следующего
Кухня на корме
Несмотря на горный рельеф местности, течения практически не было заметно. Благодаря этому и кристальной чистоте воды, на дне можно было разглядеть каждый камешек. Постепенно, мы почувствовали волшебное очарование реки и ее берегов, густо поросших бамбуком. В душе воцарилось умиротворение и спокойствие, не нарушаемое даже стуком мотора и запахом бензина. Где-то, далеко позади, осталась современная цивилизация с ее автомагистралями и небоскребами, самолетами и поездами, толпами спешащих по делам людей и локальными конфликтами разной степени серьезности. Время словно остановило свой бег, а Шанхай и Москва затерялись на другом конце галактики…
Рыбацкий плотик
Где-то в середине пути, когда дождь уже почти закончился, мы сделали остановку в удивительно красивом месте. Река там образовывала некое подобие петли, и над ее руслом возвышалась отвесная стометровая стена. Видимо, эта стоянка была популярна у туристов, о чем свидетельствовало наличие на берегу пожилого китайца с двумя ручными бакланами, устроившимися на обоих концах короткого бамбукового шеста. Бакланы используются в этих местах для рыбной ловли с незапамятных времен. На шею у них надето специальное кольцо, не позволяющее проглотить пойманную рыбу, чем и пользуется хозяин. Все это, разумеется, теория, так как увиденные птицы, вероятно, вместе с хозяином уже давно вышли на пенсию, и основной их работой была не рыбная ловля, а позирование туристам.
В ожидании туристов…
Во время прогулки по реке я все время высматривал гору «Слоновий хобот», которая является одним из символов Гуйлиня, но оказалось, что мы все это время от нее удалялись, и гора осталась далеко позади, в черте города. Между тем, то ли по причине окончания дождя, то ли из-за заметного потепления, путешествие становилось все более приятным. Туман или низкая облачность продолжали окутывать верхушки холмов, и создававшийся при этом контраст между зелеными склонами и белой пеленой придавал окружающему нас пейзажу какой-то сказочный, нереальный вид.
Обычно туристы сплавляются вниз по реке и потом тем же путем возвращаются в исходный пункт, то есть Гуйлинь, но мы спешили, и потому конечным пунктом путешествия стал городок Яншу (Yangshuo). Он так же, как и Гуйлинь, уютно устроился в кольце известковых скал, причем отдельные пики высились непосредственно среди жилых домов.
Панорама реки Лицзян с набережной Яншу
Живописный уголок города
На некоторых
Небольшой отель у подножия скалы
Улицы Яншу
В Яншу мы не задержались и на рейсовом автобусе отправились обратно в Гуйлинь. В дороге оставалось лишь любоваться известняковыми скалами, то подступающими вплотную к дороге, то отодвигающимися к близкому горизонту, цитрусовыми садами и рисовыми полями. В связи с теплым климатом, местным крестьянам удается выращивать три урожая риса в год, однако качество его уступает северному сорту. Так, во всяком случае, нам рассказывали наши спутники.
Автономный район Гуанси считается преимущественно сельскохозяйственным и довольно бедным регионом Китая. На первый взгляд это действительно так: промышленных предприятий почти не заметно, зато много полей и садов. Преобладают цитрусовые, в первую очередь помело и мандарины, а также хурма. Вдоль дороги я видел дома, в двориках которых прямо на земле сушились на солнце ее красно-коричневые плоды. Позже, в аэропорту я купил на пробу пакетик вяленой хурмы, но она мне не понравилась. А вот, покупая китайские помело в супермаркете, я теперь всегда смотрю на место их производства и, если обнаруживаю ссылку на район Guangxi Zhuang, испытываю легкое чувство ностальгии.
Через пару часов мы вернулись в Гуйлинь, откуда после легкого обеда поехали в Ючжоу – город, в котором изначально базировался Changfeng, и где до сих пор находится один из его заводов. Ючжоу – один из четырех городов провинции Хунань (Hunan), имеющих наибольшую значимость в историко-культурном аспекте. Он является важным транспортным узлом, через который проходят пути, соединяющие центральный Китай с югом страны, в том числе с провинциями Гуандун (Guangdong) и Хайнань.
Отель Venezia Palace, где мы остановились на ночлег, несмотря на европейское название, оказался типично китайским – персонал практически не говорил по-английски, а завтрак «по-китайски» вообще стал для меня первым и не очень приятным опытом такого рода.
Мы, как правило, останавливались в Китае в отелях принадлежащих известным международным сетям, например Holiday Inn, Hilton, Crown Plaza. В Venezia же изначально не ориентировались на иностранцев, и завтрак сервировался исключительно из китайских блюд. Даже традиционного жареного бекона и омлета не было. Более того, шведский стол отсутствовал в принципе, а обслуживание заключалось в следующем – официант подкатывал к столу тележку с плетеными корзинками, прикрытыми крышками, и накладывал на тарелки еду в количестве, адекватном определенной стоимости, которая видимо была указана на выданных при заселении талонах на питание. Крышки с корзинок можно было и не открывать – все равно опознать находящуюся там пищу было невозможно. Иными словами, я попал в столь нелюбимую мной ситуацию, когда можно узнать, что ешь, только попробовав. Не могу сказать, что я ничего не угадал, но удача тем утром от меня явно отвернулась. Особенное разочарование вызвала пара куриных лап с давно нестрижеными когтями. А может, это и не курица была, уж больно длинные когти, да и кожа вокруг них была зеленоватой и чешуйчатой. Как-то некстати вспомнилась теория о том, что современные птицы произошли от динозавров.