Гнездо Горной Королевы
Шрифт:
Повсюду курсировали Фуражиры, ровняя с землей купола и сбивая шпили, состригая своими огромными челюстями, точно ножницами, лохматую гриву джунглей, проламываясь сквозь стены плантаций, пожирая караваны вместе со стражниками и поклажей, взбивая своими громадными лапами красные волны и вновь выпрыгивая на сушу с истекающими водой галеонами в жвалах…
– Слушай меня, гарпия, – крикнул я нашему пленнику. – Что ты сможешь поймать для нас здесь? Предпочтительно что-нибудь ценное и относительно нетяжелое. На ум приходят драгоценные камни.
Чтобы разобрать ответное шипение гарпии, нам пришлось пригнуться как можно ближе к ее задней части и вдохнуть запах твари, который не слишком
– Прислушайтесь к голосу разума, господа! Разве я могу управлять этим чудовищем? Драгоценные камни и им подобные предметы раздобыть легко, их используют в садах в качестве подкормки для растений, – если, конечно, этот Пожиратель отнесет нас туда.
Тут нас основательно тряхнуло, и мы распластались на спине у нашего скакуна, едва успев прижать спутанную гарпию, которая иначе просто скатилась бы на землю. Фуражир остановился как вкопанный и принялся ожесточенно рвать землю челюстями.
Покатый склон, на котором мы оказались, весь пестрел каменными и стальными люками, державшимися на огромных петлях и забранными тяжелыми решетками, приземистыми башенками и массивными бункерами из кованого металла. Наш скакун деловито выковыривал косяк одного из люков.
Много других Фуражиров также атаковали заветные двери, но наше внимание привлек один: находясь на довольно большом расстоянии от нас, так что нам был виден лишь его силуэт, он поднялся на дыбы навстречу надвигавшемуся врагу. Конвульсивные рывки нашего скакуна, боровшегося с камнем, заставляли нас подпрыгивать и сотрясаться, но не в силах были ослабить наше внимание, прикованное к происходившей где-то у горизонта встрече, ибо теперь мы разглядели, кто был тем врагом, навстречу которому вздыбился Фуражир: размером он не уступал самому пожирателю, а по виду более всего напоминал многократно увеличенного паука-водомерку.
Но вот под нами открылся коридор, глубокий, ветвистый, озаренный болезненным желтоватым светом, полный многоглавых созданий, которые тут же брызнули в разные стороны. Туда и нырнул наш скакун.
Мы неслись по изжелта-зеленым гулким коридорам, преследуя орды чешуйчатых подкованных тварей, которые скакали впереди, оглушая нас трубными воплями, вырывавшимися из их ребристых глоток, похожих на металлические раздвигающиеся дудки. Но вот мы обогнули поворот и ворвались в просторный сводчатый зал, пол которого устилал богатый ковер, а стоявшие вдоль стен величественные статуи чередовались с дверными проемами. К нашему несказанному удивлению, Фуражир набросился на ковер и принялся отрывать от него большие лохматые куски. Из порванной ткани обильно хлынула ярко-красная жидкость. Пожиратель продолжал тянуть, и крупные кровоточащие куски один за другим проскальзывали, вздрагивая, в его зоб. По мере уничтожения ковра по стенам величественного коридора пробежала рябь; двери, статуи, сводчатые потолки – все содрогнулось и изменило форму, обнаружив в этом непроизвольном протесте свою принадлежность к единому организму. Статуи превратились в щупальца, робко пробующие воздух, двери сделались влажными мембрановидными клапанами, полы, стены и потолки вытянулись в единую извилистую клоаку хищной плоти. Поперечные мускулы перистальтическими движениями заходили под гладкой поверхностью демонической ткани, на которой в предсмертной агонии особенно ясно проступила сеть черных прожилок.
Если вес непомерного куска пищи, который заглотил наш Фуражир, и снизил сколько-нибудь его скорость, то мы этого не заметили, ибо он так внезапно повернулся кругом и кинулся к поверхности, что мы снова оказались сбиты с ног и растянулись у него на спине.
– Внемлите! О, внемлите же! – зловонно зашипела гарпия, и мы придвинулись
Мы накинули на нашего демона что-то вроде ошейника с длинным поводком и связали ему для верности ноги, ибо они, хоть и тощие, были достаточно сильны и гибки, чтобы освободить гарпию, как только она встанет на крыло. Наш скакун несся тем временем прямиком к садовой ограде.
– Собирать будешь зубами, – предупредил гарпию Барнар. – Одно неверное движение, и мы сломаем тебе шею. Набери нам сокровищ побольше, и мы отпустим тебя на свободу.
Тут мы с Барнаром украдкой переглянулись, ибо ему и мне в голову пришла внезапно одна и та же мысль: мы сообразили, как использовать демона дальше.
– Договорились! – выдохнула гарпия. – Посмотрите, он несется прямо на плантацию, так что ваши мечты о драгоценностях вполне могут осуществиться, о честные господа! Надеюсь, вы не обидитесь, если я нижайше попрошу торжественно подтвердить ваше намерение вознаградить мои искренние старания возвращением мне свободы?
– У нас и в мыслях не было отказать тебе, – рассеянно ответил я. Взятый нашим скакуном курс на сад привел нас достаточно близко к месту битвы двух гигантов, которая только начиналась, когда мы устремились под землю. Теперь она уже кончилась. Фуражир лежал парализованный, подогнув под себя неподвижные ноги. Нижняя часть туловища оседлавшего его паука так и ходила то вверх, то вниз, закутывая жертву в сероватый саван паутины. Мы содрогнулись было при этом зрелище, однако стена сада, выросшая внезапно прямо перед нами, заставила нас позабыть обо всем на свете.
– Ложись! – заорал я во всю мочь. – Держись!
Мы рухнули на колени и вцепились обеими руками в импровизированные поводья. Садовая стена взорвалась, куски каменной кладки загрохотали по хребту нашего дредноута, точно гигантские игральные кости. Не прошло и мгновения, как изгородь уже осталась позади, а мы продолжали мчаться вперед по земле, устланной чистейшей воды драгоценными камнями, которые хрустели под ногами нашего скакуна, точно обыкновенный гравий.
Настоящие демонические драгоценности, чистоту красок которых не в состоянии исказить даже винно-красный свет преисподней, красок, которым нет названия на земле, ласкали, кажется, глаз сладострастными прикосновениями к самому зрительному нерву.
Из ослепительной почвы рядами поднимались мускулистые саженцы. На ветках деревец в большом количестве росли головы, правда без ртов; ветви их шей напрягались, точно силясь облечь в слова вопль безмолвного горя; увешанные языками конечности понапрасну молотили воздух.
Нашего Фуражира эта поросль, похоже, не интересовала, он во весь опор несся к скоплению крупных фигур, маячивших примерно в середине плантации. Убедившись, что ни сворачивать, ни останавливаться он не собирается, мы развязали Гарпии крылья.
– Можно пропустить веревку с его плеча в отверстие между ногами! – прокричал Барнар. Хотя култышка оторванной ноги продолжала размеренно взбивать воздух в такт с остальными конечностями, открывшееся на ее месте зияние давало нам возможность беспрепятственно травить веревку. Гарпия взмыла в воздух на высоту примерно двухсот шагов, – именно такое количество веревки мы сможем легко и быстро втянуть назад, если понадобится.
– Только смотри, чтобы веревка между ногами не путалась, – прокричал я гарпии, – а не то они затянут тебя и растопчут. – Не удостоив меня ответом, демон кувыркнулся под брюхо Пожирателю, описав при этом широкую дугу. Распяленным ртом он загреб побольше драгоценностей и выскочил из-под его лап.